Елена Хорватова - Визит к императору

Стало быть, придется вооружиться терпением. Наверное, умение не реагировать на раздражители настоящей ведьме необходимо развивать наряду с другими паранормальными способностями.

Вскоре беседа приняла столь занимательный характер, что Маргарита, забыв о своих терзаниях, с замиранием сердца стала слушать рассказы тетушки. Разговор зашел о Москве, но не нынешней, суетливой и разнородной, а старой, давно исчезнувшей… Именно там мистические тайны окутали историю рода князей Оболенских, к которому Маргоша, как оказалось, имела прямое отношение.

Какие-то легенды о колдовских действах в арбатском доме Оболенских, издавна циркулировавшие по Москве и смутно знакомые коренным москвичам, оказались чистейшей правдой. В роду Маргошиного деда имелись люди, знакомые с чернокнижием, к примеру Михаил Андреевич Оболенский… Когда-то давным-давно, еще в 1830-е годы, он удалился из Санкт-Петербурга с его столичными строгостями и обосновался в Москве, где перекупил у князей Трубецких дом на Арбате. Здесь князю Михаилу никто не мешал заниматься тем, что казалось ему важным и интересным, а именно – изучением древних магических книг.

Арбатский особняк, построенный в модном тогда стиле ампир, поначалу казался вполне милым и уютным местечком, но быстро приобрел в городе дурную славу и именоваться стал не иначе как «дом с привидениями». А все из-за мистических опытов Михаила Оболенского… Личностью он был неординарной – историк и библиофил, глава Московского архива иностранных дел, считавшегося гнездом диссидентов позапрошлого века. Тетушка всерьез полагала, что патологическая страсть Маргариты к изучению старых книг и архивных документов обусловлена фамильными чертами – не иначе как черты князя Михаила проявляются.

– Я не могу одобрить этих новых веяний, вынуждающих женщину непременно служить. Женщина-чиновник – дело вообще противоестественное… Но что поделать, против наследственной склонности к библиофилии бороться бессмысленно!

– Я – не чиновник, я – научный сотрудник, – уточнила Маргоша. – И не библиофил, а библиограф!

– Но ты же служишь в государственной библиотеке, не так ли? В государственных ведомствах служат чиновники! Хотя, что и говорить, до чина тайного советника в библиотеке или в архиве дослужиться трудно. Ты пошла в князя Михаила Андреевича, он тоже не мыслил свою жизнь без архивной службы, хоть это и не по рангу представителю такого древнего рода, как наш! Но князь ухитрился-таки сделать карьеру. На посту главы архива он прослужил тридцать три года, до самой своей кончины. Кстати, тебе, наверное, интересно будет узнать, что среди коллег и подчиненных Михаила было немало закадычных приятелей Пушкина, которых поэт прозвал «архивные юноши»…

– Это о них Александр Сергеевич писал в «Евгении Онегине»: «Архивны юноши толпою на Таню чопорно глядят и про нее промеж собою неблагосклонно говорят»? – припомнила Маргарита.

– Да-да, – подтвердила тетушка. – Мальчики всегда были злы на язык… Но сейчас не об этом. Впрочем, раз уж речь зашла об Александре Сергеевиче… Напомни мне потом, дитя мое, я расскажу тебе мистическую историю знаменитого портрета Пушкина кисти Тропинина, к которой твой пращур Оболенский оказался причастен. А пока вернемся к нашему родовому арбатскому гнезду, то есть к дому с привидениями. На Арбате о доме Оболенских знал каждый. О нем даже после смерти князя Михаила часто писали знатоки московской истории и собиратели легенд.

– Включая Гиляровского, – напомнила Маргарита.

– Гиляровского? – Тетушка произнесла эту фамилию как-то брезгливо. – Кто такой Гиляровский? Ля мюжик. Типичный представитель желтой прессы, как вы, нынешние, говорите – журналюга…

«Ого, а тетушка-то при всем своем снобизме не чужда новых веяний», – подумала Маргоша, решившая больше не допускать никаких собственных замечаний и дополнений, иначе ее почтенная родственница так и не приблизится к главной теме.

– Так вот, все эти знатоки, включая и журналюг, утверждали, что в доме водится нечистая сила и наблюдаются явления… хм… как бы их назвать поточнее… Теперь подобные явления именуют полтергейстом; в прежние времена, однако, выражались попроще, хотя и страдали от громоздкости собственных формулировок. Используем одно из самых простых определений – буйство духов. Сплетники намекали, что начало этому положила какая-то страшная драма, разыгравшаяся под крышей дома Оболенских…

– Я слышала о чем-то подобном, – не сдержавшись, подтвердила Маргарита вопреки собственному решению помалкивать. – Какие-то ужасы – кровосмешения, самоубийства, роковые проклятья, души, не находящие успокоения… Кто-нибудь всегда вспоминает, что владелец особняка был колдуном и чернокнижником, мечтавшим превзойти самого Брюса [8]и погибшим от руки собственного слуги. Бродила якобы душа князя-колдуна по дому и стенала…

По мраморному лицу тетушки неожиданно побежали красные пятна.

– Никогда не повторяй эти глупости! Ничего подобного с твоими предками происходить не могло! Просто князь Михаил по неосторожности вызвал озорных духов, с которыми не сумел справиться, и они взяли в его доме большую власть. Но хозяину духи почти не мешали, он научился с ними сосуществовать. Позволь напомнить, что Михаил был известным собирателем древностей – летописей, рукописей, старинных реликвий… Среди прочего ему попались средневековые труды по магии, которые он с увлечением принялся изучать, даже не подозревая, что невольно попал в плен чернокнижия… Впрочем, именно ему мы обязаны появлением в нашей семье уникального свода тайных знаний и бесценных магических артефактов, одним из которых является древнее кольцо, то самое, что ты носишь на руке, душа моя.

Маргоша взглянула на кольцо, оставленное ей в наследство бабушкой Маргаритой. Кольцо и вправду обладало фантастической силой, и Маргарита уже не раз имела возможность в этом убедиться.

– Дух Михаила Оболенского долго обитал в арбатском доме, – горько вздохнула тетушка. – Пока не случилось несчастье…

– Революция? – выдохнула Маргарита, снова забыв, что зареклась добавлять собственные реплики к монологу княжны.

Тонкие губы тетушки тронула грустная улыбка.

– Политические перемены не властны над призраками, дорогая моя. Я имею в виду войну.

Маргарита тут же устыдилась – она так увлеклась, что забыла о главном. Арбатского особняка Оболенских давно не существовало. И роковую роль тут сыграл вовсе не трест «Главспичка», разместившийся в 1920-х годах в реквизированном доме, а прямое попадание немецкой фугасной бомбы в одну из страшных осенних бомбежек 1941 года… Тогда же разнесло и находившийся по соседству театр им. Вахтангова, занимавший в те времена особняк Сабашниковых. Театр, впрочем, быстро восстановили, хотя и перестроили при этом практически полностью. А вот с особняком Оболенских как-то не сложилось…