Александр Анисимов - Игры богов

Наемник, приложившись к фляге, сделал несколько глотков и, поморщившись, поставил ее на стол. Кто-то тут же услужливо протянул холодную печеную картофелину, которую Вазгер поспешил целиком затолкать в рот.

— Что за дрянь? — дожевав, поинтересовался он.

— А! — отмахнулся Окаван. — Девка одна знакомая делает. Крепкое, зараза.

— Чую, не дурак. Нет ли еще пожевать чего? Сутки, почитай, во рту пусто.

Окаван хлопнул себя по лбу — и как это он сам не сообразил? Наемник наверняка издалека шел, а сейчас в округе не то что людей, которые едой снабдить могут, а вообще ни одной живой души нет. И как назло, ни ягоды, ни орехи в этом году не уродились: если заблудишься, с голоду помереть можно.

На столе перед Вазгером разом появилась миска с куском вяленого мяса, несколько картофелин и десяток перьев зеленого лука. Похоже, воины еще сами не завтракали, поскольку все это оказалось холодным и, по всей видимости, вчерашним: зелень уже успела порядком подвять. Однако наемник не обратил на это внимания. Желудок призывно урчал, требуя положенной порции, и Вазгер жадно принялся поглощать все, что ему подали, запивая водой из глиняной кружки. Кто-то хотел было предложить пива, почти полный бочонок которого стоял в углу, но Окаван посоветовал повременить с этим, сказав, что после напитка его подружки не следует пить ничего крепче воды. Вскоре Вазгер по достоинству оценил предупреждение Окавана: в голове возник легкий туман, будто после нескольких кубков хорошего вина, хотя наемник выпил едва ли больше трех-четырех глотков из фляжки. С тарелки довольно быстро исчезло сначала мясо, а затем и все остальное. Вазгер порядком повеселел. Пустой живот перестал томить его, а это уже кое-что, теперь можно было спокойно поговорить о делах.

— Окаван, скажи честно, на что я могу рассчитывать? — Вазгер не стал ходить вокруг да около, сразу перейдя к главному.

Командир на какое-то время задумался, а потом ответил, покусывая губы:

— Ты, конечно, герой. Сотник Золотых шлемов… Такие люди везде и всегда ценятся, в этом нет сомнения. Но все же ты пришел поздновато: война официально еще не объявлена, но войско давно укомплектовано. Если расскажешь, кто ты такой, рассчитывать на место десятника можешь совершенно определенно. А вот сотником тебя возьмут уже вряд ли, не обессудь. В мирное время ты мог бы вызвать на поединок любого, и если бы одержал верх, то занял бы его место — сам знаешь обычаи не хуже меня. Но сейчас объявлено военное положение, и поединки запрещены…

Все это Вазгер прекрасно понимал. Но и пост десятника не так уж плох. Это, конечно, не звание сотника в элитных частях, однако нужно уметь довольствоваться малым. Бывшему Золотому шлему уж подберут хорошее местечко среди толковых воинов, это несомненно. А вообще, главное — попасть в ряды войска, даже не столь важно в каком чине: всегда будет шанс пробраться во дворец.

Этого, разумеется, Вазгер вслух не сказал.

— Слушай, — снова заговорил Окаван, обращаясь к наемнику, — есть у меня один знакомец в высшем командовании. Так я могу сейчас отписать ему, чтобы он тебя не обидел и принял на службу как должно, местечко бы приличное подобрал. Согласен?

— Было бы неплохо, — не раздумывая, согласился Вазгер.

— Отлично. — Окаван хотел было подняться, но тут неожиданно снова залаяла собака, и послышался чей-то испуганный вскрик.

— Это еще кто? — первым сорвался с места Мако, за ним повскакивали и все остальные, включая наемника — уж больно голос казался похож на женский.

Снаружи уже успело посветлеть, поэтому вывалившимся из дома воинам не пришлось напрягать зрение, чтобы разглядеть происходящее. Собака продолжала исходить лаем.

— Кари! Заткни пасть, блохастый дурак! — рявкнул Окаван. Поднявшийся ветер прибивал валивший из трубы дым к самой земле, заставляя щуриться и кашлять, но все же Вазгеру первому удалось разглядеть еще одного визитера. Это оказалась не женщина, как всем подумалось сначала, судя по голосу. К забору прижимался мальчишка лет восьми-десяти от роду. Непонятно было, почему он не убежал, а стоял и испуганно косился на пса: ведь их хижину вполне можно было обежать стороной.

— Эй, малец! — окликнул его Вазгер. — Откуда ты взялся?

Голос наемника вывел мальчишку из оцепенения. Взглянув на стоящих на крыльце солдат, он как-то сразу приободрился и даже попытался улыбнуться. Похоже, воинов он боялся гораздо меньше собак.

— Ты что тут делаешь? Да еще один? — спросил Окаван подходя к нему и присаживаясь на корточки. Мальчишка даже не пробовал убежать. Судя по одежде, он не был беспризорником: много раз штопанная и стиранная, но аккуратная курточка и штанишки, заправленные в совсем не подходящие маленькому мальчику довольно приличные кожаные сапожки. За спиной висела пухлая котомка, для верности перевязанная веревкой.

— Ну? — снова повторил Окаван. — Долго молчать-то думаешь?

— А что молчать? — шмыгнул носом мальчишка и неожиданно смело взглянул в глаза командиру отряда. — Маб меня зовут, вам-то какое дело?

Окаван усмехнулся:

— А ты горластый, я вижу. В кого такой уродился?

— С дедом я живу, в лесу. Егерь он бывший, королю раньше служил. Дом у нас свой.

Окаван понимающе кивнул. Для него в словах мальчишки ничего удивительного не было. В окрестных лесах действительно можно было отыскать несколько небольших хижин. В них селились обычно те, кто по каким-либо причинам не мог или не хотел жить в городах. Егеря, лесничие, сторожа охотничьих домиков… Не секрет, что среди них встречались преступники, сбежавшие от праведной кары. В мирное время по приказу короля на них изредка устраивались облавы, но они редко когда приносили стоящие плоды. Беглецы давно успели обжиться в лесах и потому могли без труда скрыться даже от лучших воинов. Впрочем, не походил мальчишка, так неожиданно оказавшийся здесь ранним утром, на разбойника. Наверное, и вправду где-то с дедом живет. Егеря — они даже и в старости редко леса покидают.

— Ну хорошо, — махнул рукой Окаван. — Только что ты тут делаешь?

— Из города шел, — хмуро ответил мальчишка. — Дед сыра купить просил. Ну и еще там кое-чего…

Воины, видя, что ничего интересного не предвидится, начали возвращаться в дом, о чем-то переговаривать. На дворе остались только командир отряда, Вазгер и мальчишка по имени Маб.

— Перебирались бы вы с дедом в город, — посоветовал Окаван. — За стенами-то всяко спокойнее будет. Война на носу как-никак, в лесу оставаться опасно.

— Деду лучше знать, — коротко ответил мальчишка и поправил котомку на плече. — Тогда я пойду?

Окаван только махнул рукой. Тот, поняв, что его отпускают, незамедлительно сорвался с места и побежал меж домов. Вазгер и Окаван, переглянувшись с улыбкой, направились в дом следом за остальными. Однако не успели они даже затворить дверь, как снаружи раздался полный ужаса отчаянный вопль и громкий клекот. Даже не задумываясь, Вазгер рванул из ножен меч и каким-то звериным прыжком выскочил на крыльцо, мгновенно принимая боевую стойку и окидывая острым взглядом округу.