Александр Прозоров - Год полнолуний

Четыре года назад Трофимов почти месяц работал на междугородном маршруте «Санкт-Петербург — Винницы» и именно тогда сделал неприятное открытие: в то время как весь мир уже десятилетия делится на сионистов и антисемитов, активно муссирует еврейский вопрос, борется за права племени Авраамова, уступающего по численности разве что китайцам, здесь — в самом сердце Европы, в двухстах километрах от Северной Венеции — тихо вымер целый народ, и ведь ни одна сволочь даже не вякнула!

При царе-батюшке вепсы исчислялись сотнями тысяч, теперь — тысячами. Нет, эту народность никто не истреблял. Просто совсем рядом с их родиной живет и здравствует огромный мегаполис, а на селе с наступлением научно-технической революции все больше требуются мужские руки. Нужны водители, трактористы, комбайнеры, скотники. А женщины? Женщины ехали учиться в Ленинград, благо до него рукой подать, и… выходили замуж, находили работу, просто привыкали к удобствам и соблазнам большого города. В общем — не возвращались.

Статистика утверждает, что в нашей стране на десять девчонок приходится девять ребят. В окружающих Винницы деревнях на сотню молодых, здоровых парней ныне не приходится вообще ни одной девушки. Комментарии излишни. Пока еще там жизнь теплится, но… Интересно, как отнесется чуткая Синичка к вымирающим землям? Это можно проверить только одним способом — отправиться туда.

Но вот со стороны местного населения появление миллионной толпы поселенцев бурных протестов вызвать не должно. Парням невесты достанутся, пустеющим деревням — жители. Может, и вправду дело выгорит?

Эхом откликнулось на очередь грозовое небо, сверкнула молния, ухнул гром, крупные холодные капли посыпались в пролом. Создатель шарахнулся назад, под толстый бетонный свод, довольно расхохотался, сжимая оружие. Сел на один из ящиков, откинулся на стену. Дождь дробно барабанил по разбросанным по полу пластиковым коробкам.

— Этак к утру бункер затопит, — усмехнулся Создатель, зевнул, закрыл глаза.

— Вставай, на работу опоздаешь!

— А?! — Несколько долгих мгновений Олег непонятливо смотрел в лицо жены, потом вскочил, заметался по комнате, схватил будильник, тупо посмотрел на время, бросил обратно. — Вот Дьявол!

— Что с тобой, Олежка? — Таня испуганно наблюдала за дергающимся из стороны в сторону мужем.

— Дождь. Там же гроза! Зальет бункер. Дьявол скотина! Опять гадит, пока я тут сплю!

— Олег, ты это… — Танечка помахала рукой. — Проснись! Кто гадит? Какой бункер?

— Не успею… — не слушал ее Олег. Он опять схватил будильник, взглянул на время, а потом решительно забрался в постель и сунул голову под подушку.

— Да проснись же ты! — рассмеялась Таня и стала трясти его за плечо.

— Отвяжись! — Олег, не глядя, попытался пнуть ее ногой, но промахнулся.

— Вставай. — Танечка запустила руки под одеяло и стала щекотать его под мышками.

— Отстань!

— Да опоздаешь же на работу, идиот! — начала злиться Таня.

— Уйди!

На некоторое время воцарилась тишина. Олег отчаянно пытался заснуть, хоть на несколько минут, хоть на секунду — но ничего не получалось.

— От Дьявол! — Он откинул подушку, сел.

Время улетучивалось с невероятной скоростью. Там, в мире Тысячи Солнц, дождь неумолимо заливал бункер, грозя оставить его без с таким трудом приобретенного оружия. Прямо хоть кирпичом себя по голове бей!

Олег встал, быстро оделся, выскочил из квартиры, бегом помчался вниз по лестнице, с силой хлопнул парадной дверью, едва не сбив с ног какого-то шкета, в несколько секунд оказался на углу Чкаловского проспекта, у коммерческого киоска, с облегчением перевел дух и потребовал бутылку водки и бутылку пива. Тут же, на глазах изумленного продавца, высосал и то и другое.

— Класс! — восхитился парень в киоске и предложил:

— Давай посуду приму?

Олег безразлично отмахнулся и неторопливо побрел к дому.

При входе в парадное его уже покачивало. Он с трудом поднялся на два этажа…

…а вместо третьего попал в бункер. В руках автомат, ни зги не видно, ноги мокнут в воде — уже почти по щиколотку набралось.

— Вовремя я вернулся!

Создатель поежился — холодно без рубашки-то, встал, закинул оружие за спину, нащупал коробку с автоматами, подтянул к себе, поставил на пустой ящик, недолго прослуживший стулом. Снял оружие из-за спины, уложил рядом с остальными, на место. Потом принялся шарить в темноте и складывать коробки штабелями. Когда они достигли уровня груди, забрался сверху, положив ящик с автоматами под голову.

— Вот так. Чтобы сюда добраться, рогатый, тебе не меньше месяца лить придется! — сказал он в темноту…

…и его немедленно вывернуло наизнанку.

— Ох, мамочки… — Олег попытался выпрямиться, но его снова вытошнило. — Вот сволочи, торгуют вместо водки всякой дрянью!

Он попытался ухватиться за перила, но промахнулся и упал плечом прямо в лужу не удержавшегося в желудке «коктейля».

— От дрянь какая!

Несколько минут он размышлял лежа, потом его осенило: он поднялся на четвереньки и стал бодро подниматься к себе на этаж. Перед дверью в квартиру немного отдохнул, потом решительно встал на ноги, нашарил в кармане брюк ключи, открыл замок.

— Что с тобой? — охнула Танечка.

— Все в порядке. — Олег оперся на дверную ручку и гордо вскинул голову: — Щас переоденусь, и на работу… Пойду…

— Ты что, пьян?

— Все в порядке… — Олег отстранил жену, прошел в комнату, открыл шкаф. Выбрал цветастую рубашку с коротким рукавом, попытался надеть. Потом спохватился, аккуратно повесил на спинку стула, снял грязную, бросил на пол и уже потом надел свежую, розовую, из шкафа.

— Олег, — тихим голосом окликнула его Танечка.

— Все в порядке! — вскинул он руку и, помахав ладошкой, отправился на выход..

Альбертовна столкнулась с ним у входа в мастерскую. Посмотрела на часы, потом повела носом и коротко резюмировала:

— Еще раз в таком виде увижу — в пять минут за воротами окажешься!

— А я ничего… — попытался оправдаться Олег, но хозяйка слушать не стала.

Олег пожал плечами, прошел к себе в мастерскую, переоделся. Сгреб со стола перед дверью принесенные художниками восковки, расставил их на верстаке, уселся в кресло перед муфельной печью. Сладко потянулся…

— У-ух, как холодно, — поежился Создатель. — Вытрезвитель, а не постель.

Он сел, свесив ноги с ящиков, и в тот же миг крайний штабель приподнялся и с плеском завалился набок. Легкие пластиковые коробки закачались на поверхности воды.

— Многозначительное начало дня, — покачал Создатель головой и спрыгнул вниз, придерживая второй штабель, — на третьем лежал тяжелый ящик с автоматами. Ноги оказались по колено в воде.