Татьяна Устименко - Лицо для Сумасшедшей принцессы

– Сто демонов Тьмы тебе в печенку, ты кто еще такой?

– Пират! – весело ответил стройный худощавый мужчина с серьгой в ухе, чье обветренное и сильно загорелое лицо и в самом деле красноречивее слов выдавало его принадлежность к морскому промыслу. – В Рохоссе меня знают многие, под именем Маллера Справедливого!

– Кличка! – презрительно буркнул купец. – Приказываю тебе называться настоящим именем, если посмел покуситься на Хасана-аль-Ашаятта.

– Изволь, – хмыкнул пират, отпуская заносчивого богатея. – При рождении я получил имя Маллер де Вакс и происхожу из старинного рода ликерийских дворян.

При последних словах храбреца орк почувствовал, как взволнованно напряглись плечи Ланса под рукой друга.

Поняв, что его противник принадлежит к благородному сословию, купец заметно стушевался и поумерил заносчивый напор.

– Зачем аристократу защищать какого-то чайханщика? Ты должен быть на моей стороне.

Но Маллер осуждающе покачал головой:

– Негоже сильному да родовитому куражиться над слабым и зависимым. Тем более что ты сам да и твой слуга тоже оказались растяпами – не уследили за своим добром. Проспать кольцо с пальца – это ж надо умудриться! – Он обидно хохотнул.

Хасан снова налился краской гнева:

– Да как ты смеешь! Это уже оскорбление, такое только кровью смывают!

– Изволь, – опять усмехнулся пират. – Могу за свои слова в поединке ответить. – И он уверенно, но вместе с тем без лишнего пафоса прикоснулся к рукояти изогнутой сабли, привешенной к его поясу.

Лицо пронырливого купца исказила гримаса растерянности, быстро сменившаяся злорадной ухмылкой:

– Ты воин, а я всего лишь мирный торговец. Наши силы не равны. Предлагаю тебе божий суд. Я выставляю защитником своей правоты моего раба-телохранителя, а ты – любого другого бойца.

Народ в таверне одобрительно зашумел, признавая правильность притязаний Хасана.

– Победит мой защитник – так Расул возместит мне полную стоимость кольца.

Тут толстый чайханщик испуганно свернулся в комок.

– А если победит мой боец? – спросил Маллер, жалостливо косясь на хозяина.

– Тогда я признаю, что был не прав! – с притворным смирением пообещал хитрый купец.

Пират расстроенно почесал в затылке:

– Вроде бы и справедливое предложение, да только где ж я тебе сей же час бойца-то найду, способного выстоять против твоего силача-канагерийца?

– Я здесь! – прозвучал негромкий, спокойный голос, и Огвур, незаметно сунув перстень в ладонь оторопевшего от неожиданности Ланса, вышел в общий зал.

Маллер де Вакс расширившимися от изумления глазами рассмотрел внушительное телосложение орка, мгновенно оценил его по достоинству и уважительно присвистнул:

– И откуда же ты взялся, такой здоровенный?

– Родители в капусте нашли, – на полном серьезе ответил Огвур.

Довольные зрелищем посетители чайханы ответили шквальной волной восторженного хохота.

– А нельзя ли тебя как-нибудь того, обратно в капусту положить? – разочарованно осклабился купец.

– Не-а. – Тысячник горделиво расправил широкие плечи, разминая упругие мышцы. – Поздно!

Сама не знаю, сколько продолжался мой поход к Геферту. Времени я не чувствовала, направления не выдерживала. Шла словно по наитию, печально размышляя о своем о девичьем. А вернее, вовсе и не о девичьем уже. Размеренной трусцой преодолела горные гряды, будто ловкая серна, перепрыгивая с камня на камень и даже не удивляясь собственной сноровке. Потому что невольно отметила на уровне подсознания – что-то во мне изменилось после посещения Колодца пустоты. Движения стали быстрее, точнее и экономнее, реакция достигла уровня немыслимо отточенного автоматизма. Я начала хорошо видеть холодных тварей и без помощи Зеркала истинного облика. Неожиданно пробудился кулон Оружейницы, и сейчас окутывающий меня коконом теплого света. Что-то во мне изменилось, но вот что именно и почему? Но все эти новшества я воспринимала как-то вяло и отстранение. Ибо они несравнимо меркли на фоне постигшего меня сердечного разочарования. Как я могла, о-о-о, как же я могла!.. Я громко взвыла от переполнявшего меня отчаяния. О, мой возлюбленный Астор, мой прекрасный враг, демон моей страдающей души. Как же я тебя ненавижу, как же я тебя люблю! Ведь я понимала, догадывалась обо всем, но просто не хотела поверить в очевидное, поглощенная своей всепожирающей страстью, бушевавшей во мне, словно пожар. А между тем меня предупреждали, предостерегали не раз. И Эткин, и мудрый Арбиус. Я сама виновата во всем, потому что слушала их, но услышать не захотела. И вот теперь поплатилась за собственное упрямство. Как там говорили тени в Колодце пустоты? Нужно просто жить, просто любить. Я думала, это легко, но оказалось, что это труднее всего на свете. Ибо реальная жизнь очень далека от наших идеализированных представлений о ней. Настоящая жизнь – это то, что происходит с нами в то время, пока мы упоенно строим совсем другие планы. А мои планы рухнули в одночасье, разбившись на мелкие осколки, больно порезавшие и меня, и других людей. Столько поломанных судеб, а все из-за моего глупого упрямства!

Я рыдала и стонала на бегу, будучи не в силах справиться с охватившими меня раскаянием и разочарованием. Я чувствовала, как сгорает и опустошается моя душа, теряя какую-то свою часть, слишком большую и значимую. А я-то, наивная, полагала, что умирать больно! А оказалось, терять любовь намного мучительнее! И можно ли теперь жить с этой черной, выжженной пустыней, ставшей моим сердцем после того, как из него исчезла любовь? Куда и как она ушла, можно ли ее остановить, вернуть, обрести вновь? Я тщетно искала ответы на терзавшие меня вопросы.