Гленда Ларк - Оскверненная

Я забыл о том, что на следующий день должен был дежурить.

Это могло выскочить из головы у меня, но не у Денни. Он разбудил меня перед рассветом, так что мне вполне хватило времени, чтобы одеться, позавтракать и не упустить приливную волну. Погода оставалась скверной, и только два дня отделяло нас от прилива КороляКита: это означало, что приливная волна будет высокой и капризной, поскольку две луны объединили силы с солнцем.

Мое путешествие в Ступицу было ужасным, а обратный путь на Тенкор – еще хуже. В обычных обстоятельствах я провел бы в столице ночь и вернулся со следующим отливом, однако я дал Райдеру и Гилфитерам обещание, которое намеревался сдержать, поэтому не стал задерживаться. После нескольких минут борьбы с безжалостными волнами и слепящими брызгами я понял, что должен или повернуть обратно, или придумать лучший способ справляться с делом. После нескольких проб я обнаружил, что могу создать защиту вокруг собственной головы, чтобы избавиться от дождя. Труднее всего было заставить защитную сферу двигаться вместе со мной: каждый раз, когда мое внимание отвлекалось, она отставала от меня. Впрочем, немедленный ледяной душ служил хорошим напоминанием, и я скоро научился справляться лучше.

Трудность заключалась еще и в том, что изза сильного речного течения волна отлива походила на подгоняемую штормом приливную волну. Вода была полна принесенного наводнением мусора, значительная часть которого была скрыта грязью и илом. Мне несколько раз с трудом удавалось выпутаться из неприятных ситуаций, а однажды мой полоз перевернулся, и я едва сумел одновременно и вернуть его в должное положение, и удержаться на гребне волны – исключительно силой воли, мне кажется. После этого я установил вторую защиту из тонких полос, прочесывавших воду перед моим полозом.

Я прибыл на Тенкор окоченевшим, посиневшим и таким измученным, что с трудом держался на ногах и почти не мог идти. Я считал, что мне повезло, раз вообще удалось возвратиться. Я выполз на причал, благословляя Денни, который ждал меня с теплым одеялом и кружкой горячего шоколада и был готов помочь добрести до здания Гильдии и горячей ванны. Денни заслужил еще один мой похвальный отзыв; если дела пойдут так и дальше, он скоро должен будет попасть в школу пловцов, а я лишусь лучшего помощника в Гильдии.

Я помедлил несколько секунд у веранды конторы начальника порта, чтобы выпить шоколад, и глянул на расположенный рядом причал. К нему только что пришвартовался корабль, и вокруг него царила обычная суета: сновали чиновники, грузчики, торговцы. Я не обратил бы на это внимания, если бы не заметил в толпе краснозеленые тагарды обоих Гилфитеров. Еще через мгновение я увидел и Райдера. Они и еще какието люди окружали носилки, на которых с корабля сносили когото. Чуть позже они поравнялись со мной, и я взглянул в лицо лежащей на носилках женщины. Глаза ее были закрыты, словно она спала. Несмотря на бледность и худобу, это была самая красивая женщина из всех, кого я только видел.

Когда мимо проходил Келвин, я ухватил его за тагард.

– Кто это? – спросил я.

Келвин помедлил, чтобы ответить мне.

– Флейм Виндрайдер, – сказал он, огорченно глядя на нее. – Проклятие, Эларн… Она пропитана дунмагией, как… как сыр плесенью. А теперь у нас нет способа ей помочь…

Он печально покачал головой и поспешил за носилками. Здоровенный пес с лапами широкими, как блюдца, поскакал следом. Я посмотрел на корабль. Это оказался «Буревестник» с Ксолкаса. Я мог думать только об одном: в еще одной смерти я не буду виноват – я не позволю ей случиться.

Я устало доковылял до здания Гильдии, принял ванну и переоделся. Проглотив завтрак на теплой кухне, я доложился дежурному; к этому времени мне начало казаться, что ноги мне всетаки принадлежат. Денни давно уже передал пакеты, которые я привез из Ступицы, так что, написав сердитый отчет о состоянии пролива, я двинулся вверх по холму к Синоду.

Чем ближе я подходил к зданию, тем медленнее делались мои шаги. Я искал любой предлог отсрочить повествование о том, о чем я должен был рассказать. Все еще шел дождь, и даже в куртке из промасленной кожи к тому времени, когда я добрался до ворот, я промок. Мне сразу сообщили, что Деву Замка разместили в Синоде – но не в лечебнице, а в той самой комнате, где раньше против своей воли был заперт я.

Приемная была полна народа. Некоторых я знал; тут, конечно, были Гилфитеры, а также верховный патриарх Краннах и несколько священнослужителей, обладающих Взглядом. Присутствовали тут и незнакомцы – те, кто, должно быть, прибыл на «Буревестнике». Среди них была пожилая женщина с Брета в одежде целительницы, парнишка с Мекате, которого ктото назвал Деком, и невысокий молодой человек с удивительно проницательными голубыми глазами и татуировкой на мочке уха, говорившей о цирказеанском гражданстве. Пес тоже был тут; он разлегся посередине комнаты, так что всем приходилось его обходить. Пес посмотрел на меня печальными глазами.

Дверь во внутреннюю комнату была открыта, так что я проскользнул туда; этого не заметил никто, кроме пса. В комнате у постели принесенной на носилках женщины сидел Райдер. Он держал ее за руку, склонив голову в молитве. Я подошел к постели с другой стороны и стал разглядывать женщину. Она была так молода, так прекрасна…

Райдер пошевелился и поднял на меня глаза. При виде боли, написанной на его лице, у меня перехватило дыхание. Я хотел чтонибудь сказать, но не мог найти слов. Он был одним из старших патриархов, а я – всего лишь не слишком благочестивым молодым человеком…

– Хочешь узнать любопытную новость, Эларн? – спросил Райдер и, не дожидаясь ответа, продолжал: – Блейз осталась прикрывать отход Руарта и Дека, чтобы дать им возможность увезти Флейм. А теперь она – пленница и ждет суда, который может иметь лишь один исход. Я не могу даже попытаться спасти ее, потому что я – советник менодианского Синода и должен подчиняться законам островов Хранителей… должен осудить убийство, которое она совершила. Блейз пожертвовала собой, чтобы спасти эту женщину. Даже более того: она поступилась своими убеждениями, убив обладающего Взглядом, человека, выполняющего ту же работу, которую когдато делала она сама. А теперь я сделаю все ее жертвы бесполезными, убив Флейм, потому что она злая колдунья, а исцелить ее я не могу. Разве нет в этом иронии?

– Убить Флейм? – тупо повторил я.

– Она мощный источник дунмагии, – объяснил Райдер. – Мы не можем позволить ей прийти в себя: она просто разнесет стены здания и освободится. – Райдер посмотрел на спящую женщину. – Ей давали снотворное всю дорогу с Брета. – Он сглотнул. – Мы должны ее убить.

– О Боже, нет! – выдохнул я. – Нельзя совершить еще одно убийство… В этом нет необходимости.