Константин Бояндин - Мозаика (книга первая)

— Твоя жалость, — Леронн хрипло рассмеялась. — Ты разрушила мою жизнь. Мою и его. Но я не стану ни о чём просить, не надейся. Меня выгнали, но я всё равно потомок дома Тигген. Уходи, Ньер. В этой комнате хозяйка — я.

— Хочешь ты или нет, мы теперь родственники, — Теассевенн поднялась. — Не заставляй меня учить тебя манерам, Лер.

— Бродяги не будут учить меня манерам. Убирайся, эль–Неренн.

— Эль–Неренн больше нет, — спокойно ответила Теассевенн.

Леронн, наконец–то, повернула голову. Увидела, как и во что одета её гостья.

— Что за маскарад? — поинтересовалась она, брезгливо скривившись.

— В полнолуние меня станут называть Теассевенн эр Эверан. Ты — головная боль, Леронн. Я не собиралась становиться твоей младшей матерью, но раз так получилось — ты будешь слушаться меня.

Леронн закрыла глаза. По лицу её было видно, что происходящее она предпочла бы считать страшным сном.

— Веранно и я хотим помочь тебе вернуться в дом Тигген, — продолжала Теассевенн. — От тебя зависит, сколько времени это займёт. Будешь непослушной — два года. Будешь послушной — гораздо раньше. Ты не поверишь, как я обрадуюсь, когда тебя простят и заберут отсюда.

Повернулась и пошла к двери.

— Теассевенн, — услышала она. — Зачем ты это делаешь?

— Не знаю, Леронн, — ответила Теассевенн, не оборачиваясь. — Наверное, хочу хоть немного пожить спокойно.

Три дня прошли без особых событий. Леронн давно могла покинуть «лунный дом», но Теассевенн поняла, что её вновь появившейся дочери хочется ещё побыть «в заточении» — тем более, весьма комфортном заточении.

Веранно отправилась в больницу и Теассевенн почти всё время проводила в её кабинете — сидела у телефона, отвечая время от времени на звонки. Делать почти ничего не приходилось — Веранно умела выбирать надёжных людей. Только делать записи — к возвращению хозяйки. Риккен занималась хозяйственными вопросами. Мегин почти всё время проводила среди прислуги — раз или два Теассевенн слышала, как «кошечка» поёт — по вечерам, когда все собирались в общем зале. Словно ничего и не случилось.

Интересно, действительно ли другие слуги хотели бы поменяться с ней местом? Признаться, Теассевенн не нашла в себе храбрости спросить — даже Мейсте.

На четвёртый день пребывания Веранно в больнице случилось неожиданное. Примерно в час пополудни послышался шум, и в кабинет ворвалась, в сопровождении двух охранников, Вессен эс Эверан, старшая дочь Веранно. Её преемница — на посту главы дома. Вессен была мокрой — на улице моросил дождь — грозной и стремительной. На ней был забрызганный грязью дорогой плащ. В кабинет вместе с ней ворвались запахи осени, дождя и грозы.

— Это правда, — она остановилась, прикрыла ненадолго лицо руками. — Я не верила. Не могла поверить.

Охранники явно пребывали в замешательстве. В их взглядах читалось, что они не хотели впускать Вессен сюда, но — не смогли помешать.

— Рада вас видеть, теарин Вессен, — Теассевенн встала, поклонилась — как равной. — Мне было…

— Заткнись! — оборвала её вновь вошедшая. — О небеса… Как такое могло случиться? Думаешь, что прибрала всё к рукам? Ничего, я всё исправлю. Сейчас же исправлю.

— Что случилось, теарин ? — Теассевенн оставалась на вид спокойной. — Что вас так расстроило? Прошу, присядьте…

— Убирайся отсюда! — крикнула Вессен. Она напоминала саму Веранно — бронзовая кожа, иссиня–чёрные волосы, вытянутое лицо, пронзительный взгляд. Чёрные, горящие гневом глаза. — Ты не станешь Эверан. Я не допущу этого. Взять её, запереть в подвале! — приказала она, повернувшись к охранникам. — Немедленно!

— Извините, теаренти , — отозвался один из них. — Мы не станем этого делать.

— Мама… — Вессен побледнела — ненадолго. — Если бы мама могла это видеть… Ладно. Через два дня я созову собрание дома. Ты свела её в могилу, но я не дам тебе наслаждаться этим. Прочь! — она отодвинула охранников и решительно направилась к лестнице вниз.

Охранники нерешительно переглянулись и двинулись следом. Теассевенн заперла кабинет и бросилась со всех ног, к другой лестнице.

Она успела. Встретила Вессен шагах в десяти от парадных дверей дома.

— Поговорите с матушкой, теарин , — Теассевенн протянула ей телефон. — Она ждёт вашего звонка.

Вессен, замахнувшаяся было, чтобы ударить Теассевенн по лицу, споткнулась. Не позволила Теассевенн подхватить себя за локоть, удержалась на ногах.

— Позвоните, — Теассевенн протягивала телефон. — Я скажу вам номер. Завтра она возвращается в поместье. Позвоните, прошу вас.

Вессен смотрела, не отрываясь, в красные глаза собеседницы. Молча протянула руку, приняла телефон. Теассевенн протянула ей карточку с номером, поклонилась и направилась вверх по лестнице.

Минут через десять двери кабинета отворились, и туда вновь вошла Вессен эс Эверан. Ошеломлённая, пребывающая в растерянности. Она медленно сняла плащ и бросила на ближайший стул. Теассевенн встала, по другую сторону стола. Сохраняла невозмутимость.

— Прошу извинить меня, теаренти , — Вессен медленно опустилась на стул. — Я не знаю, что и сказать. Мне прислали вот это, — она протянула лист бумаги — письмо — положила перед Теассевенн.

Почерк Хейнрита. Отправлено… как странно, отправлено всего два дня назад. Как это ему удалось? По словам комиссара, Хейнрит сейчас под стражей.

Письмо было длинным и путаным; составлено человеком в состоянии крайнего возбуждения. Вполне возможно, что Хейнрит действительно написал его — но когда? По пути к банку, когда попытался забрать всё, что оставалось на счету? Краем уха Теассевенн услышала, что, если бы не жадность, Хейнрит вполне мог бы скрыться. Но он примчался, в тот памятный вечер, в банк, потребовал перевести весь остаток — несколько миллионов руэн — на другой, собственный счёт, в другой стране. Оператору показалось странным состояние клиента и его просьба, и он позвонил главе дома — попросить подтверждения.

Так окончилась попытка бегства.

— Оставьте это, теарин , — Теассевенн вернула письмо. — Это может пригодиться. Произошло много странного.

Вессен медленно обошла стол, остановилась перед Теассевенн, склонив голову. Альбиноска молча прикоснулась к её ладони. Инцидент исчерпан.

— Ваши апартаменты уже готовы, теарин , — пояснила она. — Прошу вас, отдохните. Мне приказано ждать сообщений для Веранно, я не могу отлучаться отсюда надолго.

Остальные события были куда менее необычными. Как и предсказывала Веранно, её двоюродная сестра, лишь день спустя, стала относиться к Теассевенн необычайно почтительно. Правда, почтительность вряд ли была искренней.