Дмитрий Сорокин - Оберег

— Бегать за ним я, пожалуй, не стану. Он хоть и ослабленный, но впотьмах, поди, еще лучше меня видит. Как бы засаду не устроил, подлец. — задумчиво сказал богатырь и вернулся к друзьям.

Фатима уже спала, рядом с ней клевал носом Рыбий Сын. Молчан, держа на коленях посох и обложившись почти всем наличным оружием, бдил на страже.

— Представляешь? Звал этого задохлика на честный поединок, а он отказался! Летать ему, видишь ли, не понравилось! — пожаловался Руслан. — Мы с тобой сколько сотен верст на урагане отмахали, — и ничего! Уже вечером я за козой… козлом по горам не хуже его самого прыгал. А этот чуть полетал — и уже, мол, силы не те… Нечего было помирать…

Молчан внимательно посмотрел на друга, покрутил пальцем у виска.

— Расслабься, Руслан. На сегодня подвиги и прочие драки, я надеюсь, закончены. Ложись спать. Я покараулю. Денек был, я снова это говорю, слишком трудный. Что будет завтра? Вдруг, еще круче? Отдыхай, а то уже несуразицу говорить начинаешь. Хочешь, успокой-травы сварю? Это быстро…

— Не надо травы. — вздохнул Руслан. — Я и так засну. Спасибо, Молчан. Если что, буди.

Он заснул сразу же, едва успел голову на мешок положить. И сразу же окунулся в яркий сон. Снилась ему Мила, только в этом сне она почему-то была вместе с Фатимой и еще одной девушкой, тоже явно иноземного происхождения. И почему-то они были на морском берегу, странно знакомом морском берегу…

А разбудил его Рыбий Сын. Костер погас, Шмель снова трясся мелким бесом, Молчан валялся без сознания. В кулаке волхва оказался зажат клок седых волос. Фатима исчезла.

— Ну, Черноморд, я тебя предупредил. Следующего раза у тебя уже не будет. — медленно произнес Руслан и принялся помогать словенину приводить Молчана в чувства.

Разговаривали мало. Быстро собрались, посадили Молчана на коня, которого опять пришлось возвращать в действительность добрым ударом по морде, пошли. Завтракали на ходу, все так же молча. Утро выдалось хмурое, после вчерашнего дождя тучи так и не разошлись, как бы раздумывая: а не повторить ли влажную уборку? Мухи, пичуги и прочие мелкие тварешки, тем не менее, продолжали жить своей немудреной, но насыщенной жизнью.

— Ладно, други. Молчаньем делу не поможешь. — сказал волхв на втором часу дороги. — Давайте обмозгуем, как нам поскорее закончить все эти передряги: освободить Фатиму и добить Черноморда. Кстати, что с колдуном делать будем?

— Голову долой, и всех делов. — пробурчал Руслан.

— Кишки ему размотать… — процедил Рыбий Сын. Словенин был в ярости, и ему приходилось прилагать титанические усилия, чтобы не сорваться, не отыграться на ни в чем не повинных друзьях.

— А князю как докажешь, что порешил злодея? — спросил волхв Руслана.

— Башку привезу.

— Ехать далековато, сгниет совсем. — покачал головой Молчан. — Слушай, а если его живьем взять? И в Киев, князю на потеху?

— Рехнулся? Ему мига хватит, чтобы с нами расправиться, едва представится такая возможность!

— А если лишить его силы?

— Как это, интересно, ты собрался лишить колдуна могущества? Или в книжке какую штуку магическую вычитал?

— Нет, — задумчиво ответил волхв, — я просто вот чего подумал: когда Рыбий Сын там, во дворце полбороды ему отхватил, у Черноморда сразу весь боевой задор пропал, и он убрался подобру-поздорову, так?

— Так. — угрюмо подтвердил воин.

— Значит, скорее всего, сила его в бороде длинной таится. И чем длиннее борода, тем больше у него силы колдовской. Если ему бороду под корень отрезать, черта лысого он поколдует!

— Ага, а потом чуть отрастет его бороденка, и… Представляешь, что он с Киевом сделает?!

— А она не отрастет.

— Как это, интересно?

— Какое лучшее средство от роста волос, усов и бороды? — ответил Молчан вопросом на вопрос.

— Отрубание от тела вместе с головой. — кровожадно предположил Рыбий Сын.

— Нет. Когда я совсем молодой был, ну, голос только грубеть когда начал, полезла у меня борода. Так, пушок. Некрасиво, ужас. А каженный день бриться — это ж проще сразу же удавиться. Я тогда к наставнику своему: мол, как от бороды навеки избавиться? Ну, он меня сначала выбранил, что такими пустяками интересуюсь, а потом и рассказал, что, ежели набрать молодых, зеленых еще желудей дубовых, сделать из них особый отвар, и им помазать лицо, борода три года расти не будет.

— И что? — спросил Руслан уже гораздо более заинтересованно.

— Тогда же на себе испробовал. Не только лицо, всю голову, дурень, натер…

— И что? — повторил вопрос богатырь, когда Молчан надолго умолк.

— Что-что, — передразнил волхв, — три года ходил лысый, как коленка!

— Да ну?! — хором усомнились воины.

— Видят боги, правду говорю!

— Пока через дубраву едем, может, и желудей наберем? — предложил Руслан.

— Так я про то разговор и завел.

Остановились, набрали целую кучу зеленых желудей, ссыпали их к волхву в мешок. Двинулись дальше, на ходу продолжили военный совет.

— Мы медленно идем. — мрачно изрек Рыбий Сын. — Пешком слишком медленно получается. Надо коней добыть.

— Полностью согласен. — подтвердил Молчан. — И заодно пора нам с тракта левее сворачивать. Пороги мы посуху миновали, самое время на тот берег Днепра переправляться. А то потом морем идти, а там придется целиком на волю богов надеяться. Унесет еще к грекам каким, а то и куда похуже…

— Так и поступим. — кивнул Руслан. — А коней где добывать станем?

— Лучше на том берегу. Возни с переправой меньше будет, да и степняков там — что песка в пустыне. А где степняки, там и кони.

— Из-за чего я только со степняками не дрался, — произнес Руслан, — в основном, конечно, рубежи защищал, было такое дело. Но сходиться с ними только ради того, чтоб коней их забрать — нет, такого пока не приходилось…

После полудня свернули на тропку, убегающую влево от тракта. Небо так и не очистилось, снова заморосил мелкий занудный дождь. Вкруг тропы то и дело смыкались многовековые дубы и дубки помладше, шли гуськом, иногда продираясь сквозь особенно густые заросли.

— Запущен лесок-то. — пробормотал Молчан. — Лентяи местные лешие, как я погляжу. У одного сухостоя полно, второй такие заросли развел…

— А ты, милок, погодь других хулить-то. — послышался впереди скрипучий голос. — Придержи, придержи язычок-то свой. А то до скончания века из моего леса не выйдешь.

На тропке стоял леший. Молодой совсем, зеленый.

— Везет нам в последнее время на встречи с лесными обитателями. — пробормотал Руслан. — Исполать тебе, леший. Что, тоже будешь рассказывать, что мясо кушать нехорошо?

— С чего бы то мне вас уму-разуму учить? — удивился леший. — Не, мне от вас много не надо. Отгадаете загадочку, и дальше себе пойдете… — он криво улыбнулся, и друзья сразу заподозрили неладное.