Петр Верещагин - Книга Теней (Повелитель Теней)

Сын Тишины лишь кивнул.

Он знал законы магии – проигравший обречен. Никто тихо заговорил, и Магистр приготовился к смерти. Однако, к своему удивлению, он слышал не слова заклятия, но простое обращение к «великолепной шестерке»:

– Вы остаетесь здесь или уходите?

Ни один из команды не пожелал остаться, так что чародей спрятал выигранный Талисман куда-то под плащ и вместе с остальными исчез так же беззвучно, как и появился…

Они стояли на крутом холме, неестественно выпиравшем из земли на равнине между предгорьями Голубого Хребта и пустыней Ядовитых Солнц. Это место называлось Врата Дракона и находилось милях в двухстах к востоку от Арканы, в самом центре Срединного Мира.

– Ну, знаешь! – Спархок не мог сдержать восхищения. – Твои штучки любого привели бы в Бездну.

– Я уже был там, – усмехнулся Инеррен, – и, поверь мне, не нашел ничего особенно интересного.

– Высокомерие – главный порок магов, – заметила Галадриэль. – С этой стороны ты легко уязвим, учти.

– Да, пожалуй… Но кто может нанести удар? – Чародей задумчиво покачал головой. – Нет, я таких, пожалуй, не знаю. Однако благодарю за совет.

– Да пребудут с тобою Звезды! – пожелала эльфийка, прощаясь.

Инеррен обнажил левое запястье.

– Одна, как видишь, всегда со мной. Удачи!

Прошептав что-то над своим зеркалом, Галадриэль растворилась в воздухе. Спархок также занялся заклинанием перемещения, выделывая пальцами немыслимые жесты. Закончив, он обнажил меч и поднял его в рыцарском салюте.

Корвин и Глория ответили ему тем же, а Тас заметил:

– Заведи себе доспехи получше, а то эти начали ржаветь.

– Ах, ты… – Закончить тираду рыцарь не успел, так как уже исчезал, уносимый в свою Элению.

– Я могу доставить тебя в Четранию, – предложил чародей гному, – но учти: твои времена были около пяти веков назад, там все изменилось.

– Спасибо, не нужно, – ответил Нодир. – Этот любитель попадать в неприятности, – кивнул он на кендера, – оставил себе Амулет Перемещения. Я слыхал об одном мастере, который способен настроить его нужным образом. Тогда мы сможем переноситься в любое место и даже сквозь время.

– Как хочешь, – сказал Инеррен и повернулся к Корвину.

– Я доберусь самостоятельно и доставлю ее, – заявил тот. – Так будет удобнее.

Чародей без труда разгадал подстрочный смысл этих слов и с соответствующей случаю улыбочкой заметил:

– Желаю приятно провести время.

Корвин потянулся за шпагой, а Глория взялась за арбалет. Инеррен усмехнулся и, прошептав заклятие, исчез.

Нодир и Тассельхоф ушли, направляясь к своему неведомому мастеру. Ни один из них не бывал ранее в Срединном Мире, но в одном из кошельков кендера обнаружилась карта – бог ее знает, как она туда попала. Проводив улыбкой неугомонную парочку, Корвин свистнул – и на его зов последовал ответ.

С севера донеслось лошадиное ржание, и два коня – оседланные, с искусно украшенной золотой сбруей – вскоре оказались у подножия холма.

– Прошу. – Он слегка поклонился, помогая девушке сойти вниз.

– Спасибо, мой лорд. – Она шутливо присела в реверансе. – Куда мы сейчас направляемся?

– На край света, – сказал Корвин, поднимая вороного на дыбы. – А может быть, и еще дальше…

Двор Хаоса. Восстановленная беседка у Фонтана Радужных Струй, в которой вновь сидят двое – как будто и не было ничего.

– Иначе, как наглым издевательством, это не назовешь, – подвела итог Айра.

– Это что же? – удивился Инеррен.

– Твое обращение с этим Шаром Теней. Ну скажи, зачем было помещать внутрь него такое стихотворение?

– Это лучшее, что я смог придумать за пару минут.

– Да нет, ЗАЧЕМ ты вообще его туда впечатал?

– Понятия не имею. Бывают у меня такие моменты.

Волшебница безмолвно воздела руки к небу Хаоса, переливавшемуся серебристыми звездами и красно-белыми полосами…

– Поверь, я вовсе не предвидел этого развития событий, – произнес чародей. – Да до такого бы и Боги Судьбы не додумались!

– Это уж точно. Они ведь не сумасшедшие – или, по крайней мере, не НАСТОЛЬКО сумасшедшие. – Айра усмехнулась, явно вспоминая какой-то случай, однако не сочла нужным поделиться воспоминаниями. – Но команду же ты себе подобрал!

– Разве я ее подобрал?

– Не важно. Ну, Спархок Эленийский, Глория из Аль-Паки и четранийский гном Нодир – ладно. Но остальные! Взять хотя бы Корвина.

– И что в нем такого особенного?

Айра устроилась поудобнее, знаком предложив Инеррену сделать то же самое – история обещала быть долгой, – и начала:

– Есть одно местечко, которое называется Амбер…

Узорчатый алтарь, с которого безжизненно свисают обезглавленные тела четырех золотых змей. Их головы с остекленевшими глазами валяются тут же, рядом с четырьмя почерневшими и обуглившимися плодами неведомого растения. А вокруг, до самой границы подступающей кровавой завесы, разбросаны бесчисленные хрустальные осколки…

Пузырь пульсирующей черноты, внутри которого покоится хрустальный гроб на треть длиннее стандартного. Крышка гроба откинута, а тело, некогда лежавшее внутри, отсутствует…

Волки, призраками скользящие в ледяном безмолвии, оставив позади обглоданный человеческий скелет…

Две руки с длинными кистями и тонкими, сильными пальцами, тянущиеся из радужного водоворота прямо в лицо…

Зал, все стены, пол и потолок которого покрыты зеркалами. Дверь не открывается, и никто не заходит в зал, однако в зеркалах начинают проявляться отражения, причем в каждом – свое…

Невысокая женщина в синей накидке подняла посох, заслоняясь от удара противника. Облако снега, перемешанного с камнями и песком, отразилось от возникшей перед волшебницей зеркальной сферы и полетело назад с быстро нарастающей скоростью.

Рев ветра унес прочь предсмертные крики темного эльфа.

Волшебница осторожно прошла между двумя рядами черных, покосившихся от времени менгиров и достигла центра каменного круга. В тот самый момент, когда она возложила ладони на Алтарный Камень, раздался раскат грома.

Камни охватило бирюзовое зарево, а коридор – единственный выход из кольца – перекрыла стена алого пламени. И тогда появился Он.

Полыхающий облик забытого бога возник в тяжелых клубах сладкого дыма. Длинное, треугольное его лицо не имело ни усов, ни бороды, какими художники так любят наделять Древних Богов. Желто-зеленые глаза напоминали кошачьи, скошенный нос казался неестественно коротким. Волосы Ему заменяло оранжевое пламя.

– Прошедшие сквозь лед и огонь имеют право просить, – прошипело пламя в его рту – языка между алмазными зубами не было.