Екатерина Белоусова - Война Миров. War of the Worlds

– Хаа… – она с силой выдохнула воздух и голова её опять упала на траву.

Девушка посмотрела на небо, но оно вдруг стало затягиваться красной пеленой и девушка поняла, что умирает. Она закрыла глаза и… больше никогда в жизни их не открывала.

Её конь, преданный и ласковый жеребец, подошёл к телу хозяйки и лёг рядом. Он ткнулся мордой в рану Киры и грустно заржал.

Единорог же отошёл от коня Киры на почтительное расстояние и опять взвился на дыбы. Он победоносно заржал и растворился в пространстве.

Лес вдруг исчез и Алан от неожиданности чуть не слетел с коня, но кое-как удержался и остановил его. Что вдруг случилось? Алан посмотрел назад и совсем недалеко увидел коня Киры. Тот лежал на боку и грустно ржал.

Где Кира, подумал Алан. Он слез со своего коня и побежал к коню Киры. Только когда он добежал до него, то понял, что рядом с конём лежит мёртвое тело Киры.

Алан застыл на месте. Он не мог в это поверить. Он опустился рядом с конём и Кирой на колени и приподнял Киру за плечи. Её голова безвольно моталась на шее.

Да, без сомнений она была мертва. В груди у неё было маленькое и аккуратное отверстие. Как от рога единорога, подумал Алан. Но в это он поверить не мог, потому что единороги в его понимании существа добрые.

К вечеру Алан соорудил небольшой плот и водрузил на него тело Киры. Он подумал, что раз она обладала силой Адского Огня, то пожелала бы, чтобы её похоронили в воде.

Когда плот отплыл от берега и поплыл по воде, быстро уносясь вдаль, Алану показалось, что он увидел Киру. Она стояла в пышном длинном платье на берегу реки и смотрела на своё бездыханное тело.

Но Алан моргнул и она пропала. У меня не всё в порядке с головой, – грустно подумал Алан.

Арэя и Аола проговорили до самого вечера без остановки. Саймон даже замучался их слушать и уснул прямо на стуле, скрючившись в три погибели. Даже разговорчивая Аква сидела и зевала, но не стала подражать Саймону и героически держалась. Она сидела на стуле и от скуки ковырялась в ногтях.

Когда Арэя и Аола для приличия прервали свой словесный поток, то Аола не удержалась от смеха, когда взглянула на Саймона.

– Саймон, проснись, – позвала она его.

Саймон медленно открыл глаза и удивлённо воззрился на женщин и девушку, которые с огромным интересом смотрели на него. Он не понимал как оказался здесь и кто такие эти дамы, что сидят напротив него.

На него вдруг напала паника. Он ничего не помнил. Он не помнил как оказался здесь, он не помнил кто такие эти дамы, он не помнил, где он вообще и как его зовут. Ничего не помнил из всей своей жизни и сколько эта его жизнь вообще длилась. Его память была для него чистым листом бумаги. Да что там листом, он если он считал, что даже не помнит как называется то, на чём он сидит.

– Кто вы? – спросил Саймон и удивился, оказывается он ещё и говорить умеет.

– Саймон, не смешно, – тихо сказала Аола, в голосе её сквозила угроза.

Саймон этого не понял, а если и понял, то не понимал почему и почему она назвала его Саймоном.

Саймон встал со стула, опрокинув его, и попятился от незнакомок назад к стене.

Он испуганно смотрел на них, как смотрит новорождённый ребёнок на повитуху в момент появления на свет.

Аола вдруг поняла, что он ничего не помнит по-настоящему. Она тоже вскочила с места и опрокинула стул. Она посмотрела на Саймона полными слёз глазами и мысленно гадала, кто же мог такое сделать. То, что это было сделано волшебством, сомнений не было. Но кто мог такое сделать? Аола терялась в догадках, но понимала, что только один человек в Эдэндейле знает Саймона хоть чуть-чуть. Это, конечно, был Аэрон. Только он мог сделать такую подлость.

Аола давно уже догадывалась о том, что с Аэроном что-то не то, но просто не хотела в это верить. Она закрывала глаза на его поведение и манеры, которые были слишком сухими и холодными для сына Авис.

А смерть Авис… смерть Авис это что-то феноменальное. Любой здравомыслящий человек, вместо того, чтобы втыкать ей нож в спину, расцеловал бы ноги. Да и вообще, если бы он ещё смог бы этот нож ей в спину воткнуть.

Аола медленно подошла к Саймону и обняла его за талию. Он совершенно инстинктивно прижал её к себе и почувствовал, что когда-то уже встречал её. Он посмотрел вниз на её макушку и испытал такое щемящее знакомое чувство, что просто не мог здраво мыслить. Он погладил её по светлым волосам и прошептал:

– Аола.

Она подняла на него глаза и он увидел в них слёзы. Тут он вспомнил всё. Он вспомнил и то, как она впервые в жизни налетела на него с кулаками. Тогда он ещё не знал её и не пускал к Карриде. Она налетела на него как бешеная фурия и ему пришлось сдаться.

Воспоминания давили на него и он даже застонал от этого давления. Его голова разрывалась на части и он схватился за виски. Но вдруг всё прекратилось и он взглянул на Аолу. Мгновение и он уже крепко прижимал её к своей груди. Она со всхлипом сама прижалась к нему и спросила:

– Всё прошло?

– Да, прошло.

– Почему это случилось?

– Я… не знаю.

– Никогда больше не пугай меня так.

– Постараюсь.

Кетлин почти в буквальном смысле слова валилась с крыльев. Её силы были на исходе под конец вечера другого дня. Она истратила все свои силы на то, чтобы долететь до Врат Миров.

Но как только она достигла Врат и спустилась на землю, то ноги её подкосились и она повалилась на землю. Такая усталость на неё ещё никогда не наваливалась. Она теперь не сможет пользоваться силами наверное ещё дней пять.

Лин блаженно коснулась щекой травы и сразу погрузилась в сон. Это был не спокойный и тревожный сон, который встревожил её.

Участником сна был Алан, он стоял рядом с Аэроном и о чём-то с ним разговаривал.

Рядом с Аэроном стояла она и прижималась к Аэрону. Алан спрашивал у Аэрона, когда состоится их свадьба, но Кетлин точно знала, что свадьба не состоится.

Только та Лин, которая была во сне, с радостью сообщила, что свадьба состоится накануне праздника Великого Агона (Создатель Эдендейла).

Лин заставила себя проснуться. Она открыла глаза и сообразила, что это только лишь сон. Она не могла поверить, что её кто-нибудь поймает и заставит говорить такую ложь Алану. Алану, которого она любит больше жизни.

Девушка поднялась на ноги, но не удержалась на них и упала обратно на траву.

Ноги всё ещё были ватными и она не могла идти. Лин подползла на четвереньках к Вратам и опёрлась на них спиной.

Она опять погрузилась в беспокойный сон.

Теперь ей снился самый обычный сон. Там были самые безвредные зайчики и мантикоры, сидящие за столом и распивающие вино из бокалов. Неподалёку от мантикор стоял Аэрон на четвереньках и Алан кормил его, подкидывая в собачью миску косточки.

Господи, подумала во сне Лин, если бы мама увидела этот сон, то не обрадовалась бы!