Юлиана Суренова - Книга 1_Потерянные души

Удивленный, он взглянул на призрака.

– Это не твое, – тихо промолвил тот.

– Ты знал?

– Конечно. Иначе было бы слишком опасно вести тебя сюда. В мироздании есть всего несколько людей, готовых отказаться от пол-ной, всеобъемлющей власти, от способности изменить мир, обратить все в Ничто.

– Но зачем тогда я здесь? Ведь я не смогу противостоять им!

– На все воля богов. Раз они что-то делают, значит, тому есть причина. Читай дальше.

"И я услышал…почувствовал… я даже не знаю, как это описать… В общем, я ощутил нечто, чего не было, потому что прос-то не могло быть, но что было мной…

И когда, сопоставив слова колдуна со своими мыслями, я понял, что это, и в страхе зашептал молитву… "Нет!" – подобный раскату грома голос пленника заставил меня умолкнуть. Постепенно мое сознание прояснилось. "Нельзя идти у них на поводу, – говорил колдун. – Нужно сопротивляться, заполнять пустоту жизнью…

Нужно… Ты сам должен понять, что следует сде-лать, чтобы не дать Концу вырваться на волю"…

Он говорил, что Потерянные души – существа, лишившиеся себя, своего времени, сво-его мира, попавшие в яму… Бездну, которая мгновенно их измени-ла… В бездну своей души, ставшей безликой… Когда их изгоняют из памяти, из сердца и разума, они прячутся, находя себе уголок в неведомой части сущности живого создания, чтобы остаться там нав-сегда и изредка выглядывать наружу, проверяя, не ослабла ли воля хозяина, не готов ли он подчиниться…

А потом я ушел. Я не мог дольше оставаться с ним… С тем, кто когда-то казался мне чудовищем, а теперь стал ближе брата.

На рассвете его казнят… Можно ли заполнить пустоту смертью, даже если умираешь за мир? Найду ли я когда-нибудь ответ на этот воп-рос, и если да, смогу ли я его принять…?

Мне предстоит долгая работа: нужно будет чем-то заделать пробелы, образовавшиеся в полотне мироздания, надеясь, что, если удастся это сделать, мир поглотит призрака, скрытого в моей душе, и я буду свободен… Я знаю, мне придется нелегко. Сподвижники бу-дут спорить, убеждать меня не быть столь мягкосердечным.

Но люди поймут. Они устали от войны, а к признавшему свое поражение, под-чинившемуся врагу не грешно испытывать жалость. Особенно к такому искреннему в своих чувствах и словах… Что же до Потерянных душ… Я рад, что не поспешил открыть другим то, что известно лишь мне. Теперь я могу хотя бы быть уверенным, что никто не сделает того, что никогда не решусь совершить я…

Я смотрю на веселящуюся толпу внизу, на улицах города, на опьяненных, неизвестно чем больше – вином или победой, – людей и мне становится страшно от одной мысли, что любой из них, по умыс-лу или случайно, мог бы освободить силу, которая никогда не ста-нет им служить. Если бы они только знали то, что известно мне…

Нет, я могу быть спокойным: только мне было дано спуститься в Храм Слова, построенный на заре всех времен, забытый колдунами и похороненный временем. Я был в нем, в тот самый миг, когда его своды, не выдержав тяжести песков, рухнули, погребая под собой все. Бог позволил мне выжить. И он дал мне миг, чтобы, когда верхний слой фресок спал, я узрел на стенах надпись… Это были те слова, то заклятие, что сковало Потерянные души. Заклятие, из-вестное посвященным.

Заклятие, призванное подчинять своей влас-ти. Но стоит прочесть его наоборот, с последнего знака до первого, и сила Слова падет…" Проповедник на миг отвел уставшие глаза, провел рукой по ли-цу, словно снимая паутину времени…

Потом он снова устремил взгляд на свиток. В самом конце лис-та, старческой дрожащей рукой была сделана приписка:

"Великий бог был милостив ко мне, послав в час испытаний того, кто помог удержаться, не пасть в бездну, страшнее которой нет ничего. Более того, Вседержитель дал мне возможность убедить-ся в правильности выбора. Многие, очень многие из тех, кто может вызвать свою Потерянную душу, говорили и будут говорить, что они в силах подчинить себе всю силу пустоты, освободив ее из оков заклятия.

Это не так, ибо единственный способ подчинить пустоту – это уничтожить ее.

Даже свято веруя в высшую мудрость Господина нашего, я бо-юсь, что записи молодости, спешившей запечатлеть все открытия для будущих поколений, попадут в руки тех, кто не поймет всего, не устоит от соблазна и выберет ложный путь. Дабы не допустить этого, сегодня, властью, данной мне, я прикажу отнести все рукописи, составленные мною и моими давно умершими сподвижниками, в подземелье под новым дворцом конклава, в мертвую пещеру. Также я велю отнести туда все свитки старого времени, а потом запечатать архив, заложив подступ к нему камнями, дабы никто, случайно или по умыслу, не узнал тайну… И пусть время сделает со свитками то, что не по силу старику, видящему в этих рукописях последний отсвет своей юности – уничтожит их…" -Ну что, ты доволен? – спросил призрак, видя, что проповед-ник, закончив читать, бережно свернул свиток, но, не торопясь уходить, замер, погруженный в раздумье.

– Чем? – тяжело вздохнул тот, но на этот раз в его голосе не было ни злости, ни негодования, только усталость. – Я пришел сюда, чтобы найти, а вместо этого все потерял. Все, во что верил с са-мого рождения. У меня в сердце не осталось места даже для не-нависти и если бы там ютилась пустота, сейчас бы она праздновала победу.

– Старое дерево засохло. Не пришла ли пора посадить вместо него новое?

– Наверно, – кивнул Влад. В этот миг ему казалось, что он готов согласиться с чем угодно. – Вот только где взять саженец и откуда ждать прихода садовника?… Да, призрак, сегодня я получил ответы на все свои вопросы, даже те, которые задавал когда-то давно, будучи маленьким мальчиком. Но я так и не понял главного: что мне делать? Оставить все, как есть, положившись на Бога?

– Боги мудры, но разве престало им самим вершить деяния людей? Они избирают для этого живущих, вразумляя их через своих посланцев, одним из которых был я. И я исполнил то, что мне было пред-начертано, не задумываясь над тем, что произойдет потом… Теперь я свободен. Прощай, – и тень исчезла, растворившись без следа.

– Постой! – проповедник вскочил. – А как же я? Как я узнаю, что Бог поручил исполнить мне?

Лишь тишина была ему ответом, холодная, пустая тишина, заду-шившая в своих объятьях эхо и теперь надвигавшаяся на того, кто осмелился нарушить ее покой.

Тяжелая черная мгла заволокла все вокруг, не решаясь прибли-зиться только к столу с полыхавшей на нем свечей.

На миг страх коснулся его сердца своим острым когтем. Пропо-ведник хотел прочесть молитву, ища в ней успокоение и защи-ту, но не смог. Словно ему вдруг показалось, что все старые слова потеряли дар…

В этот миг он совершенно ясно почувствовал, как властность и покой начинают покидать древние стены. Умерли поблек-шие краски, распались, готовые исчезнуть в пустоте, звуки и очер-тания.