Юлиана Суренова - Книга 6_Путь тени

Встревоженный странными разговорами, хозяин каравана поспешил найти брата.

– С тобой все в порядке? – и тут он увидел его лицо.

Караванщик остановился как вкопанный, умолк, не в силах вымолвить и слова, хотя его губы и остались приоткрыты, так, словно с них уже были готовы сорваться слова, но замерзли налету…

– Во всяком случае, чувствую я себя хорошо, даже очень, – между тем Евсей, несколько пришедший в себя, решил, что разговор с братом – именно то, что ему сейчас нужно, – будто помолодел.

– Вот именно! – Атен был не просто удивлен, он был восхищен величием того чуда, которое вновь коснулось каравана своим крылом. Но не только. – Вот бы и мне так…- сорвалось у него с губ. Ведь нет ни одного человека, который бы не мечтал вновь стать юным, начать жизнь заново, получив еще один шанс? – Однако, – хозяин каравана тяжело вздохнул, – вряд ли это возможно: – чудо – дыхание одного мгновения. И раз оно до сих под не коснулось нас, значит, оно не для нас – и ныне, и прежде, и потом.

– Вот, – это вернулась Лина. Не успев не то что отдышаться от слишком быстрого для ее возраста бега, но даже остановиться, она уже протягивала летописцу маленькое металлическое зеркальце. – Убедись сам!

Евсей взял вещицу. Движения караванщика были несколько замедленны, когда он специально сдерживал себя, не желая выглядеть нетерпеливым. Еще одно мгновение промедления – прежде чем увидеть на свое отражение… Он решил ничему не удивляться. Но разве это возможно?

Из зеркала на него смотрел юноша: гладкая кожа, вьющиеся волосы, редкие усики и бородка. И только глаза… Они остались прежними, глядели с той задумчивой грустью, которая приходит лишь с годами и менее всего свойственна деятельной молодости.

– Словно кто-то взял зрелый огонь и поместил в молодую лампу… – проговорил он, следя за тем, как вслед за ним эти слова беззвучно повторили алые губы юноши.

– Именно! – Атен смотрел на него недоверчиво, толи подозревая брата в обмане, толи сомневаясь, а он ли это? – Интересно, кто…

– Небожитель. Кому это еще под силу такое превращение?

– Да ясное дело, небожитель! Но который!

– Кто бы это ни был, тебе дается второй шанс. Чтобы ты мог сделать то, чего не успел за прошлые годы. Не упусти его, брат.

– Да, конечно… – Евсей стоял, смотрел на окруживших его караванщиков, не зная, что ему делать – не вообще, в жизни, а пока только в этот миг.

– Тебе надо прийти в себя, – Атен прищурился. – Мне никогда не приходилось переживать ничего подобного, но, думается, к молодости надо также привыкать, как и к старости. И если к последней мы готовимся всю жизнь, то к тому, что случилось с тобой… – он качнул головой, не закончив начатой фразы, впрочем, все было понятно и так.

– Нам всем нужно прийти в себя, – проговорил пришедший вслед за женой Лис. Он выглядел встревоженным, а взгляд, обшаривавший снежную пустыню, был особенно насторожен. – Сейчас в караване нет никого, кто бы не говорил, не думал о случившемся с тобой. По большей части – забывая обо всем остальном… Атен, – помощник повернулся к хозяину каравана, – я приказал остановиться и разбить шатер.

– Да, – соглашаясь, тот чуть наклонил голову, – так будет правильно.

– Как бы ни случилось чего… – Евсей не мог отогнать от себя какого-то смутного опасения. Ему все время слышались повторяемые вновь и вновь слова: "Добро следует рука об руку со злом…" "И если так, то вслед за исполнением мечты должен исполнится и самый страшный кошмар…" -А, – странно, но обычно такой подозрительный и опасливый Атен, готовый во всем видеть недобрый знак, на этот раз лишь махнул рукой, – все будет хорошо, – он излучал такую уверенность, что помощник, несколько успокоившись, вздохнул, а затем спросил:

– Раз так, зачем останавливаться?

– На месте, где совершилось чудо? – хмыкнув, хозяин каравана загадочно улыбнулся:

– Ну конечно же, в надежде, что нечто подобное произойдет с кем-то еще!

– Да! – Лина схватилась за эту мысль как за веревку в сердце метели. А потом вдруг проговорила: – И было бы неплохо ему немного помочь.

– О чем это ты? – резко повернулся к жене Лис, который уже собирался идти, руководить установкой шатра.

– Небожители совершили чудо для Евсея, – улыбаясь, продолжала та. – Почему бы нам не сделать что-нибудь для тех, для кого мы как боги?

– Ты говоришь о рабах? – мужчины поняли ее, хотя слова караванщицы совсем недавно показались бы, по меньшей мере, странными: сравнивать себя с богами! Но в нынешний день никто просто не обратил на это внимание. Даже Евсей, обычно такой чувствительный и трепетный в отношении всего, что касалось небожителей, восприняв все как само собой разумеющееся, лишь уточнил:

– А что мы можем? Освободить их?

– Конечно, это стало бы исполнением самой их заветной мечты… Однако, – поджав на миг губы, хозяин каравана качнул головой, – не думаю, что боги ждут от нас именно этого.

– Скажи просто, что не хочешь терять рабов.

– Ну, подумай сам, зачем им свобода?

– Пригодилась бы для чего-нибудь.

– Посреди снежной пустыни! – фыркнул хозяин каравана, всем своим видом показывая, что он думал об этой идее.

– А я вот подумала… – вновь заговорила Лина. – Атен, как ты считаешь, как Евсей должен воспользоваться вдруг свалившейся на него второй юности?

– Завести, наконец, семью!

– Интересно, почему все говорят так, словно меня здесь нет? – попытался напомнить о себе Евсей, но на него все лишь шикнули:

– Молчи, парень!

– Совсем как взрослые на ребенка!

– А ты и есть ребенок, – не без удовольствия проговорила Лина, добавив, словно для большей убедительности: – Всегда мечтала сказать это!

– Вот и еще одна мечта исполнилась! Просто какой-то день чудес!

– Лис! – возмутилась караванщица, но тотчас успокоилась, стоило мужу примирительно поднять руки, поспешно проговорив:

– Сдаюсь, сдаюсь!

– А в этом что-то есть… – между тем задумчиво проговорил Атен.

– В чем? – все тотчас повернулись к нему.

– Позволить рабам создавать семьи… В городе у них есть такое право… Мы, конечно, не в городе, но…

– Но мы ничего от этого не теряем, – кивнул Лис, – даже скорее выигрываем.

Особенно в глазах рабов. И, потом… Может быть, боги, видя нашу щедрость, не поскупятся на новые чудеса.

Кажется, все были согласны с ним. Все, кроме Евсея, который, качнув головой, тихо проговорил:

– Ничего хорошего из того, что делаешь не бескорыстно, но ожидая воздаяния, не выйдет.

Только его никто не слушал. Потеряв всякий интерес к минувшему чуду ради будущих, караванщики, переговариваясь между собой, ушли оживлять свои мечты.

Евсей вздохнул, пробормотал себе под нос:

– Во всем хорошем есть доля плохого. Хорошо вновь стать молодым. Такая легкость, свобода во всем теле. Столько всего впереди! Но почему, скажите на милость, о небожители, стоит вновь стать молодым, как все, забыв о прожитых тобой годах, начинают относиться к тебе как к подростку, не достойному того, чтобы быть выслушанным и уж тем более давать советы?