Юлиана Суренова - Книга 6_Путь тени

"А это случится?"

"Да".

"Да?"

"Ты не веришь мне?" "Прости. Тебе-то я верю. Но вот своему сну… И, потом, я слишком долго ждала, чтобы разувериться…" "Вот именно! Ты разуверилась! А этого не должно было случиться! Никогда! Потому что сейчас вся твоя сила – именно в ней, в вере!" "В вере!" – в сорвавшихся с губ девушки смешке было что-то, похожее на презрение.

"Да! А ты во что тут поверила? Ну просто ни на мгновение оставить одну нельзя!

Что ты вообще напридумывала? Что должна остаться в караване чужаков навсегда, пройти здесь испытание, принять их путь, их судьбу, и вообще связать себя цепью семьи неизвестно с кем! С караванщиком, которому если и суждено что-то особенное, так это встретиться с тобой! Ты решила отказаться от всех надежд, мечты, исковеркать все, и вообще – жить совсем не той жизнью, ради которой была рождена!" "А для чего я была рождена? Ну скажи: для чего? Чтобы вечно делать все не так, постоянно ошибаясь, причиняя боль тем, кого я люблю, подвергая их жизнь опасности?!" "Да что ты понимаешь! Ты ничего не знаешь!" "Хватит! – Мати резко мотнула головой. – Я не могу больше! – ее сердце разрывалось от боли, душа горела, словно ее бросили в лампу с огненной водой. – Я хочу проснуться!" "Нет! Погоди! – волчица, вскочив, бросилась к ней, прижала лапой руку, удерживая.

– Я не сказала еще самого главного! Того, ради чего пришла!" "Я не хочу больше ничего слышать! Если хочешь поговорить со мной – приходи наяву!

Мне надоело вести глупые разговоры с тенями, призраками, духами! И вообще…

Вообще…" – она сжалась, зажмурилась, с силой стиснула зубы, стремясь поскорее прорвать полотно сна.

И она проснулась.

"Ну вот и хорошо, – Мати хмуро глядела прямо перед собой, ничего не видя. – Просто отлично! Пусть так и остается!" Однако стоило ей оглядеться, как покой покинул душу, заставив ее затрепетать.

Вокруг было что-то… Не правильно. Мати видела знакомые с детства вещи – вот это одеяло отец купил ей, когда старое стало мало. Тогда оно казалось ей таким большим, таким пушистым и теплым… Со временем оно стало холоднее, мех кое-где потерся, свалялся. Отец не раз предлагал купить новое. Но ей не хотелось. Она так привыкла к этому, что почти сжилась с ним, не представляя себе без него жизни… Или эта подушка… Сколько она хранила в себе снов, тайн и надежд…

– Мати! – окликнул ее кто-то.

– Да? – встрепенувшись, та вскинула голову.

Сати сидела возле самого полога, словно собиралась уходить.

– Куда это ты на ночь глядя?

– Одна из олених, она должна вот-вот разродиться, а лекарь говорит, с малышом что-то не так… В общем, я вызвалась помочь.

– Ясно. Поэтому караван остановился?

– Ну да. На ходу не получится. Так что… Надеюсь, ты не испугаешься провести одну ночь в одиночестве? – заговорщицки подмигнув, спросила Сати.

– Мне будет нелегко. Все-таки ночь, время теней, призраков, приведений… У-У-У!

И все такое. Но я как-нибудь справлюсь.

– Ты постарайся.

– Конечно.

– Очень постарайся, – Сати широко улыбнулась подруге, – ну ладно, я побежала, – и она исчезла за пологом повозки.

Мати же, оставшись одна, откинулась назад, ложась на меховое одеяло:

– Хорошо, – потянувшись, она широко зевнула. – Хорошо дома!

Вот только… Конечно, все это мелочь, но… Что-то действительно было не так.

Толи краски слишком тусклы, толи звуки тихи. И это странное чувство, уверенность, что ей следовало быть не здесь, а в каком-то другом месте, неведомо где…

– Непонятность на непонятности!

Впрочем, если быть абсолютно искренней, ей и не особо-то хотелось докапываться до причин. Зачем, когда все в порядке?

Она была уверена, что только на мгновение закрыла глаза. Хотя, может быть, действительно заснула, когда для этого достаточно и мига… Так или иначе, когда Мати очнулась, караван уже вновь скользил по пологу пустыни и снег глухо хрустел под скрипучими полозьями. Совсем рядом с ней сидела Сати, как-то странно глядя на подругу.

И откуда взялась эта жалость в глазах? Почему взгляд наполнился сочувствием?

– Что-то не так? – спросила Мати.

Подруга, помявшись, молча пожала плечами.

– Та олениха?

– С ней все в порядке. И с олененком тоже… Такой славный, голенастый… Он уже встал на ножки и бежит рядом с мамкой… С ними все в порядке…

Обычные слова, спокойные вести. Почему же тогда голос Сати звучал так приглушенно глухо, словно караванщица что-то недоговаривала? Почему ее глаза были полны слез, а губы дрожали, как будто она была готова в любой момент разрыдаться?

– А с кем не в порядке? – спросила Мати, чувствуя, как в груди начала расти боль, душу пробила дрожь, заставляя плохо слушавшиеся пальцы натянуть на плечи одеяло, кутаясь в мех.

– С чего ты взяла? – ее подруга заставила себя улыбнуться. – Все в порядке…

– Сати, не обманывай меня! – порывом ветра сорвавшись со своего места, девушка подскочила к ней, схватила ее за плечи. – Говори! Ну!

– Мати… Я… Ты…Нет, – она мотнула головой, – я не могу! Подожди, сейчас придет господин Шамаш…

– Я не хочу никого ждать! Ведь ты все знаешь! Говори! – она встряхнула Сати, не прося ее – приказывая, требуя рассказать о том, что принадлежало ей по праву, что она была должна знать, что ей было просто необходимо узнать.

– Это… Это произошло случайно… Несчастный случай…

– С кем? – она уже не могла сдерживать себя. Зубы стучали, руки дрожали, глаза горели каким-то диким, безумным пламенем…

– Это была не трещина… Вернее… Не совсем трещина… Скорее яма, или нора, присыпанная сверху снегом. Ее было не видно… Никто не заметил. Пока в нее не провалился один из близнецов. Мальчишке удалось ухватиться за что-то, за какой-то выступ или корень. Он удержался, но, конечно, выбраться сам не мог. А снежная корка начала ломаться… – она тяжело вздохнула, замолчав, взглянула на подругу с жалостью.

– И что?

– Там… Все решали мгновения. Он не смог бы спастись. Все, кто оказался поблизости, кто видел – замерли в оцепенении, понимая, что ничего не изменить, парня не спасти, и… Все, кроме твоего отца… Он решил… Что… Паренек ведь еще не прошел испытание. И, значит, у него нет судьбы. И все можно изменить, и…

– И он бросился ему на помощь, – Мати, не спуская взгляда с подруги, осторожно кивнула. Да, она знала своего отца. Именно так он и должен был поступить. Ее отец… Девушка стала бледнее снега, а руки – холоднее льда. Дыхание замерзало белым паром на губах. Сати могла больше ничего не говорить. Она уже все знала и так…

– Мати, это случилось… Все произошло очень быстро… Внезапно… И… Он словно поменялся с близнецом местами. И… Но он ведь был куда тяжелее мальчишки. И сорвался… И… Кто-то побежал за господином Шамашем, но.. Но… Но было уже поздно… – она взглянула на подругу. Ей показалось, что девушка восприняла все слишком спокойно. Сати думала, что девушка поведет себя совсем иначе, боялась, что у той начнется истерика, что она будет кричать, плакать навзрыд, биться головой о борт, рвать на себе волосы…