Юлиана Суренова - Книга 5_Слезы на камнях

В первый миг он обрадовался. За девушку, которая была симпатична его душе. Но потом, задумавшись, испугался. Испугался сильнее, чем когда бы то ни было прежде.

Ведь если не будет жертвы… Как в этом случае поведет себя дракон? Придет в ярость? И уничтожит город? Сожжет его своим огненным дыханием, разрушит ураганом, рожденным его крыльями? Да какая разница, какая смерть их ждет…

Нет, не "какая разница". Не существует ничего ужаснее огненной смерти. И если впереди именно она…

Хозяин города не мог допустить, чтобы все случилось так! Да, девочку жалко. Но такова ее судьба. А всех не дожалеешься. Служитель, он должен был в первую очередь беспокоится о горожанах, вверенных его заботам. Что же до остальных…

Можешь помочь – хорошо, помогай, нет – что же, смирись. Такова судьба смертного – склонять голову, когда ничего другого не остается.

И вновь рука сжала плечо молодой караванщицы.

– Отпустите меня, – пискнула Мати, морщась от боли, – пожалуйста! Мне больно!

– Отцепись, тебе говорят! – зло прикрикнул на горожанина, на мгновение забыв, что говорит со служителем, Атен. Впрочем, какое ему было теперь до этого дело! Тем более, что с этого дня для караванщика в мире смертных существовали лишь свои и чужие. А если так, какая разница, кто чужак.

– Торговец…

– Ты – за своих, а я – за своих! – процедил сквозь зубы хозяин каравана. – Идем, Мати…

В этот миг он был готов на все, чтобы сохранить дочь, даже пойти против воли небожителей. Но боги могущественнее людей. И самый безжалостный из смертных не сравниться по жестокости с судьбой.

Рев разрезал мир между небесами и землей. Все тотчас застыли, не в силах не то что пальцем шевельнуть, но даже глубоко вздохнуть. Все взгляды обратились на небеса, из бездны которых навстречу земле летел небесный странник – дракон.

Сперва он был маленькой тенью, хрупкой и беззащитной, которая, казалось, подуй ветер сильнее – и развеется без следа. Но с каждым новым мгновением эта тень все росла и росла, завораживая, подчиняя этому зрелищу, во власти той силы, которая прежде ощущалась лишь в мгновении зарождения огня.

– Великие боги! – сорвалось с губ караванщиков восхищенное, полное благоговейного трепета восклицание. Пусть им доводилось уже видеть священных животных – посредников между людьми и небожителями, но, да простит их госпожа Айя, простят Ханиш с Шуллат, золотые волки не шли ни в какое сравнение с драконом – таким величественным, таким могучим, таким… Ведь если у золотых волков были в краю людей пусть дальние, но все же родственники, то таких, как этот странник небес земля просто не могла бы вынести на себе. Казалось, ступи он на твердь – и та провалится под его тяжестью в черный мрак подземелий.

Он уже был столь велик, что закрывал собой половину неба, но все продолжал и продолжал расти до тех пор, пока его тень не накрыла собой весь город. Служители встали на колени перед драконом, выражая покорство. Следом на землю опустились и караванщики – в знак уважения к священному зверю бога солнца.

– Мы не можем идти против него, – чуть слышно проговорил Лигрен.

– Мы не должны, – шепнул Евсей, полный благоговейного трепета взгляд которого был устремлен на создание сказок и легенд. – Такова воля священного зверя. Он… Он восхитителен! Теперь я понимаю, почему девочка, видевшая его лишь раз, сохранила эту память на всю жизнь, и не важно, сколько неповторимых чудес происходило с ней потом…

– Она помнила то, что невозможно забыть – образ своей смерти… – глотая катившиеся по щекам слезы, шепнула Лина. – Как жаль! Как мне жаль…

– Я не хочу умирать! – вырвалось из уст Мати, которая, как и все остальные, не сводила взгляда с дракона, только в ее глазах не было восхищения – лишь страх.

– Не бойся, милая, – поспешил успокоить ее, или же, скорее – самого себя Атен. – Дракон не тронет тебя. Ведь он – священный зверь Шамаша, – караванщик повторял эти слова вновь и вновь, словно заговор, – а Шамаш не желает тебе зла.

– Да, может быть… – в глазах Мати зажглась надежда. Может быть, ее сон был не более чем кошмаром, который, не досмотренный до конца, прерванный страхом, изуродовал предсказание, отражая его в кривом зеркале фантазий. Но эта надежда ушла, угасла так быстро!

"Я столько всего плохого сделала с тех пор, как увидела этот сон! Поссорилась со всеми, с кем дружила. Отпихнула от себя всех, кто заботился обо мне. Я думала такие гадости о людях и не только о них, что… Что Шамаш вправе наказать меня.

Я заслужила наказания".

И стоило ей подумать об этом, смириться со своей судьбой, приняв ее такой, какая она виделась ей, как страх ушел из сердца. Ей стало легко. На место холоду панического ужаса пришло даже что-то вроде любопытства. Мати стало интересно, тот ли это дракон, который принес Шамаша, или другой?

Девушка присмотрелась к крылатому исполину, застывшему над землей, пытаясь, как во сне, убедиться, что это – тот же самый. Шкура зверя была испещрена шрамами от ран, которые когда-то казались смертельными. И дракон… Начав восхищаться им, девушка уже не могла его бояться. Мати помнила, что в миг первой встречи зверь был добр к ней. Он говорил с ней…

И ее душа перестала верить, что дракон причинит ей зло. Ведь тогда, в прошлом, она сделала все так, как он велел. Она не оставила Шамаша в снегах, добилась, чтобы отец взял его в караван, хотя тот и думал, что путь свел его с преступником в глазах людей и богов, обрекших его на медленную смерть от ран и холода в снегах пустыни. А Шамаш оказался самим повелителем небес…

Воспоминания перестали ранить, наоборот, теперь они разливались по душе сладким теплом, успокаивая. А что если… Ее глаза блеснули. Что если дракон прилетел к ней не затем, чтобы наказать? Может быть, он хочет, как во сне, подарить ей радость полета? Она ведь так мечтала об этом – подняться, словно в сказке, в небо, наслаждаясь этим сказочным чувством легкости и свободы, восхищаясь красотой мира, величием небес…

Мати никогда не просила об этом Шамаша, видя, как больно тому вспоминать о потерянном друге. Вернее, просила – послать сон, где бы все это было. Но сон и явь ведь разные вещи. Разные… Так, может быть, и пророческий сон сбудется не во всем? Может быть, все исполнится не совсем так… Совсем не так, как она видела в своих страхах? И если так…

Какой же глупой она была! Ну конечно, Шамаш прочел ее мысли, узнал об ее мечте, и, едва отыскал дракона, пересек небесный и земной пути так, чтобы Мати вновь смогла с ним встретиться! А о будущем он заговорил с ней вовсе не потому, что хотел предостеречь от бед…

Ведь он не стал бы предупреждать, когда мог просто не позволить им прийти! Нет, он знал: по мере того, как человек растет, тем больше всего внушает ему страх.