Юлиана Суренова - Книга 5_Слезы на камнях

"Да, Шамаш, наверное, ты прав, – с неохотой признала она, – я говорю, что прошу для них, а на самом деле, все это нужно лишь мне… Лишь смертные живут одним днем. Я же богиня. И я гляжу вперед, ведь мне интересно, каким будет продолжение этой вечности, ее конец и начало следующей… Я… Я не повелительница стихий, а всего лишь маленькая младшая богиня, недалеко ушедшая от людей, мое будущее во многом связано с ними. Ведь если не будет смертных, кому я буду нужна? Что я буду делать, не способная ни создать новый мир, ни хотя бы обжить то, что останется от этого?…Нет, не возражай, не говори, что я сильнее, чем мне кажется.

Кому как не мне знать о границе своей силы? Кому, как не мне понимать: если этого мира не станет… когда его не станет, когда он уснет вечным сном в оковах нескончаемых морозов, я усну вместе с ним, потому что у меня ничего не останется кроме снов и оживающих в них воспоминаний…А я не хочу! Я не хочу засыпать, уходя во владения Лаля, принося ему присягу так же, как когда-то обещала верность Кигаль! Служение Кигаль – возможность многому научиться. С Лалем все иначе! Пусть когда-то мы дружили, пусть он всегда казался мне забавным, милым и трогательным, но… Одно дело подчиняться сильнейшему, и совсем другое… Нет, я не хочу такого будущего! Не хочу следующую вечность провести пленницей того, кто и сам не знает свободы… Даже людям повезло больше: они в свое время хотя бы могли выбрать из двух повелителей сновидений. Нам же, богам, этого выбора не дано – сны Айи лишь для смертных… И для тебя… Я… – грустная улыбка скользнула у нее по губам. – Знаешь, я уже думала над тем, чтобы убить себя. Тем более, что я знаю, как это сделать… Все лучше…" "Смерть имеет смысл, если ведет вперед, дает что-то, чего не способна дать жизнь.

Когда же в ней ищут лишь забвение…" – он качнул головой, показывая, что не одобряет подобные мысли.

И, прервав на этом разговор с богиней, он повернулся к Лике. Горожанка сидела, чуть наклонив голову, и задумчиво глядела куда-то перед собой, улыбаясь своим мыслям.

– Твой сын будет наделен даром… – издалека начал Шамаш.

– Да! – блеск ее глаз стал еще ярче. Он слепил, заслонял собой все, окутывая словно пологом пламенем. – Господин… – она хотела заговорить с Ним об обряде, однако не решилась.

Но он понял ее и без слов.

– Богиня врачевания рассказала мне о твоей просьбе.

Женщина вскинула на него взгляд. С ее губ сорвался вздох облегчения, словно самое трудное было уже позади, в глазах же сохранялся вопрос – "И что же? Ты не откажешь мне, господин?" Однако, так как он не был задан, Шамаш оставил его без ответа. Вместо этого он спросил:

– Скажи мне, пожалуйста, откуда ты узнала об обряде?

– Я… – она пожала плечами, растеряно развела руками. – Не знаю.

– Может быть, слышала во сне? – казалось, он просто помогал ей найти ответ, перебирая самые реальные.

– Нет! – вскрикнула Лика, для которой все было иначе. Она даже вскочила, взволнованная. – Прости, – она смутилась, – я совсем не хотела обидеть Твою божественную супругу… – Лика только теперь вспомнила, что сны для людей придумывает госпожа Айя. Ей стало неловко, и вообще как-то не по себе…

– Все в порядке, милая. Успокойся. Садись.

– Господин, я ведь всего лишь смертная женщина. Не важно, что жена жреца. Мне все эти премудрости… Сколько ни объясняй – все равно не пойму, сколько ни повторяй – навряд ли запомню. А тут… Это не просто пришло ко мне видением, но как-то сразу стало частью меня.

– Расскажи мне о том, что знаешь, что чувствуешь.

– Не понимая…

– Понимание тут не главное. Главное – вера.

– Вера… Да… – она выпрямилась, расправила плечи, словно сняв с них груз тяжелой ноши. Ее глаза залучились радостью и покоем. Если главное – вера, то ей нечего бояться. Она сразу осмелела, забыв совершенно ненужную робость. Ее речь стала легкой и непринужденной. – В первый раз это видение явилось мне, когда я сидела на вершине холма, у врат храма. Была пора заката. Солнце, наполнив весь мир алым светом прощания, спустилось к горизонту… С тех пор, как Ты возвратил мне зрение, я видела множество закатов, любуясь красотой каждого мгновения зари, по-своему неповторимого. После мрака слепоты, которым я была окружена так долго, любой миг стал прекрасен в моих глазах, но этот… Воистину, он был чудесен! Когда я закрываю глаза, то вижу его вновь. Небо не лишилось, как это случалось обычно, синевы, лес и луга сохранили свежесть зелени. А красный цвет… Он не полыхал неугасимым пожаром, а лежал на земле, небесах, – повсюду лепестками алых роз и красных маков. И это не все. Было кое-что еще. На какое-то мгновение я увидела золотую дорожку, вытканную последними лучами солнца на пологе мироздания. И я ступила на нее. Не знаю, было ли это наяву или мне только показалось…Но я шла по ней… И, в то же время, стояла на месте. Я двигалась не по земной тропе, а дороге времени. Каждый шаг был мгновением, которое приближало меня к храму… Он был не похож на этот, совсем не похож – не дом, в котором живут обычной повседневной жизнью, а врата… Сперва мне показалось, что они похожи на зеркало.

Зеркало мира из подземного дворца господина судьбы Намтара, о котором мне рассказывал Бур. Но в моем видении все было особенным. Твердь не каменной, застывшей в своей неподвижности, а тягучей, текучей, вечно изменяющейся. И отражения в ней… Они тоже были разными. На одной стороне врат я видела себя малышкой, на другой – взрослой женщиной, на третьей – старухой. Это было странно, но не страшно. Не больно видеть седину в своих волосах, когда рядом – тонкие детские косички…

– Храм времени… – задумчиво проговорил Шамаш, внимательно слушавший рассказ женщины.

– Да! – та вскинула голову, открывая обрадованное лицо. Лика была счастлива, что бог ее понял. – Это, – она развела руками, словно стремясь заключить в объятия весь окружавший ее мирок священных стен, – храм тепла. И, вместе с тем – храм одного дня. Он прекрасен, ибо он дарит нам жизнь. Он необходим нам, потому что без него мы умрем… Но тот… Господин,-она заглянула в глаза небожителю, – ведь если они живут в одной душе, одном сердце, разуме, значит, они могут быть построены и на одной земле, правда? Они не противны друг другу, да? Ведь врата, о которых я тебе рассказывала – лишь для начала, середины и конца. Они дают не жизнь, а ответы. Там ищут не помощи, а понимания. Все остальное здесь!

– И еще те врата не для всех, – чуть слышно проговорил Шамаш.

– Что? – женщина не поняла его, встрепенулась пичужкой, чей покой оказался нарушен.

– Они только для наделенных даром.

– Хранителей? Но я ведь простая смертная, однако видела их!

– Твои видения начались недавно?

– Да, – она все еще не понимала, к чему вел бог солнца.