Ольга Ромашкина - Химера, будь человеком!

— Мне нужно в магическую лавку зайти, пополнить запасы так сказать, если у Вас нет никаких дел, можем пойти вместе?

— Против! У нас тоже есть дела. — Поторопилась я с ответом, припоминая, что происходит при моём приближении к этим самым лавкам.

— Какие? — Терион выглядел обидевшимся ребёнком, которого не посвятили в тайну.

— Нам нужно покрасить Мелия! — выдала я, ожидая реакции на сказанное, которая не заставила ждать себя.

— Ка… как покрасить? Что покрасить? — Мелий побледнел, а волосы порыжели.

— Волосы, а Вы о чём подумали? — оба покраснели. Вот! А ещё мне говорили, что у меня мысли неприличные.

— Зачем? — озвучил Терион хамелеона, который рот открывал, но при этом не издавал ни звука. — Он же и так сможет принять любой цвет? — оба недоумевали.

— Вот зачем! — я недвусмысленно ткнула пальцем в рыжую шевелюру Мелия. Магия здесь не поможет, её можно снять, а контролировать цвет волос сам он не может. Ты сам-то вспомни, после чего подозрениями и нервами оброс… а? То-то. — Терион опустил глаза, пристально рассматривая мостовую.

— Но чем же… меня… — Мелий был похож на овцу, которую ведут на заклание.

— Придумаем, и что ты переживаешь, мы же тебя не всего красить собрались, а только волосы. — Попыталась я успокоить хамелеона.

— А в какой цвет?

— «Нет ничего более безнадёжного, чем развлечение по плану». (Сэмюэль Джонсон) — Свернула я дебаты, взяв под локоток Мелия и помахав Териону, отправилась на рыночную площадь.

Мы немного свернули с курса, чтобы оставить Шельму на постоялом дворе, Шкет тоже изъявил желание отлучиться.

По дороге на полном серьёзе думая (пришлось вести внутренний монолог, дабы не спугнуть подопытного речами своими), чем же его покрасить? Вряд ли здесь предусмотрены привычные магазины косметики со всякой всячиной. Придётся наведаться для получения информации к: цирюльнику, травнику, кожевнику (а что, если краситель кожу берёт, то стало быть и волосы возьмёт) ну это на худой конец… так и быть.

— Мелий, ты можешь стать девушкой? — бедолага выпучил на меня глаза, уже не зная, чего ещё от меня ожидать. Ха! Благо для его рассудка, что он монологов моих не слышал. — Я о конспирации. — Он плохо скрываемо облегчённо вздохнул.

— Конечно, а зачем?

— За шкафом! — огрызнулась я. — Мы же идём тебе искать краску для волос, мне так сподручнее. — Мы отошли в сторону, в ближайший переулочек и вышли уже преобразившись (я о Мелие, если преображусь я — о конспирации можно будет забыть). Рядом со мной шагала обычная деревенская деваха с тёмными волосами и ничем не примечательной внешностью. И всё бы ничего, но коротковатые штаны в обтяжку и рубаха, которая в районе груди вот-вот даст трещину, смотрелись подозрительно.

— Мелий, а одежда у тебя не меняется?

— Нет. — Ответил-то он спокойно, но вот когда понял, о чём я толкую, принялся как бабы в бане, когда нагрянул слесарь — прикрывать и втягивать все впуклости и выпуклости.

— Мелий! Спокойно! Твоё рукоблудие привлекает внимание больше, чем твой вид. И как ты ходишь?!

— …? — в ответ я услышала только невнятное мычанье.

— Так, — начала я лекцию полезных советов, оттащив Мелия обратно в безлюдный переулок, — ноги сделай похудее, чтобы штаны немного болтались, а то ты своей нижней обтянутой половиной нездоровое внимание привлекаешь. Спину выпрямил, сдуй грудь, где ты такие габариты скопировал? — придиралась я.

— Ну… кормилица у меня была… — Он совсем смутился, но мои поправки исполнял молниеносно.

— Ты кормить пускающих слюну мужиков что ли собрался?… Кормилица у него. Сдуй грудь я тебе говорю, а то рубаха треснет, кормушка вся наружу вывалится. — Он бедный с перепугу уменьшил её в минус.

— Ой… перестарался, да?

— Ты не смотри, что грудь впалая, зато спина колесом, — вспомнилось мне. — Выпрями спину, грудь слегка увеличил… слегка я сказала. Хорошо, а теперь пройдись. Ндя уж, это у тебя такая свободная походка от бедра? «Где ты этой пошлости набрался?! Ты же виляешь бёдрами, как непристойная женщина!» — процитировала я незабвенную Верочку из «Служебного романа», других слов, чтобы описать происходимое, у меня не нашлось.

— Ну я же… — совсем растерялся Мелий.

— Никогда не перевоплощался в девушку? — закончила я за него фразу.

— Было дело, но только дома интересу ради кормилицу изображал, а так только детей и мужчин… иногда животных.

— Мелий, а сколько тебе лет? — интересно вдруг стало мне.

— 16! — молвил он гордо. Ну да, мальчонка и есть.

— Всё когда-нибудь бывает в первый раз. Подобрался как я сказала, и смотри за моей походкой. — Я прошлась ровным неторопливым шагом. — Изобрази тоже самое, но плавнее. — Мелий прошёлся безукоризненно!

— Получилось? — с надеждой спросил он.

— Мелий, ты — вундеркинд! — передо мной стояла всё та же деревенская девушка с тёмными волосами и карими глазами, но несколько усохших размеров. — Ну, идём Мелия?

— Мелия? — не понял хамелеон.

— Ну не могу же я называть на людях мужским именем девушку. — Хамелеон кивнув, по началу робко, а потом словно войдя во вкус, бодрым девичьим шагом направился вместе со мной к рыночной площади.

Первым нам попался цирюльник, мы прямо таки упёрлись в болтающуюся вывеску заведения.

— Здравствуйте любезный! — поприветствовала я тут же подскочившего хозяина цирюльни.

— Что пожелаете уважаемые? — профессиональной штатной улыбкой встретили нас.

— Да вот, решили ещё краше стать, не найдётся ли у Вас, чем покрасить волосы? — я сделала наивно глупые глаза, хлопая ресницами.

— Кияра-а… — трясущимся еле слышимым голосом позвал меня Мелий, ткнув при этом в бок локтём. — У тебя хвост появляется…

— Спокойствие… только спокойствие, — я попыталась расслабиться и представить… себя человеком (какой ужас). Хвост исчез, по руке разлилось тепло. Это что же, мне теперь всюду себя контролировать придётся?!

— «Красота требует жертв дорогуша». — Раздался голос «козы» в голове. Да уж видимо для козы красота действительно требует огромных жертв. Стоп! Голос «козы»! (Только сейчас я сопоставила напавшую на меня напасть в виде облика козы, и один из внутренних голосов, который я с детства дразнила «козой»). Так все умозаключения нужно отложить до вечера…

— Как же это?.. — растерялся от необычного пожелания цирюльник, осматривая нас с Мелием с ног до головы.

— Любезный, Вы не туда смотрите… красить мы собираемся волосы. — Придя в себя, и потрясывая тёмной косой Мелия сказала я. — Или же Вы полагаете, что рыжий или чёрный налёт волос по телу будет приятно оттенять благородную бледную кожу? — съехидничала я.

— Э… — только и смог произнести слабонервный цирюльник, шлёпаясь на ближайшее кресло.