Екатерина Тимофеева - Conmagice

Я, не веря глазам, заглянула внутрь.

Совсем небольшая черная шкатулка, больше похожая на идеально ровный камень — все, что находилось внутри. Забыв обо всякой опасности, я бережно достала шкатулку и, не дыша, подняла крышку.

Как ни странно, она открылась без малейших проблем. Крышка откинулась, открыв свое сокровище, охраняемое столько лет.

Внутри лежал скатанный в трубочку тугой сверток. Я присела и поставила шкатулку на землю, а затем развязала лохматую веревочку и развернула листы, зачарованно глядя на них. Их было три — исписанных неровными значками.

— Девочка, отдай это сюда. Твоя магия не поможет.

Я не удержавшись, фыркнул. Сразу видно священника. Чуть что — божественное вмешательство!

— Не веришь, конечно же, — он улыбнулся. — Эпоха атеизма.

— Я вообще удивлен, что вы совмещаете чернокнижие и духовный сан. Вам не кажется, что когда сам можешь творить чудеса, Бог, ангелы, демоны и прочее религиозный опиум перестает быть нужным?

— Магия испытание, посланное нам Господом, — возразил он мне Судя по всему, вы божественную версию не приемлете вообще?

— Расскажите, все же, — я переделал стоящий рядом валун в удобное кресло, и почувствовал прилив слабости. Магия постоянно утекала, пока что еще медленно… нужно ограничивать себя в применении «испытания, посланного нам Господом».

— Что ж, не вдаваясь в теологию, скажу кратко: чернокнижников и магов постигла кара за гордыню. Вам знакома история вавилонской башни?

— Библейская, вы имеете в виду? я улыбнулся Знакома. То есть, маги и чернокнижники создали нечто такое, за что Бог их наказал?

— Да, я думаю так.

— Ладно, допустим. А зачем тогда вообще нужны маги, чернокнижники?

Он потер подбородок.

— Я думаю, это последние ступени испытаний перед тем, как человеческая душа становится ангельской.

Я поднял одну бровь. Даже так?

— Подробнее.

— Конечно-конечно. Это испытания на твердость духа. Трудно противиться искушению, когда можно безнаказанно получить все что угодно.

— О-о-о… — протянул я

Священник моментально уловил мое сомнение. Его голос окреп и обрел уверенность.

— Я живу в смирении и помогаю ближним своим тем даром, что дал мне Господь. Умерев, моя душа переродиться в мага. И если я сумею преодолеть искушение, и отрину путь зла, то я смогу вознестись на небеса, и служить Господу в новом, ином качестве.

Да… определенная логика в словах священника есть. Вот только…

— Так, по-вашему, все маги — это последняя ступень на пути человека к совершенству? Хм, но тогда я не могу понять кое-чего. Попытаетесь объяснить?

— Конечно же, — воодушевленно ответил Бертран. — Что ты хочешь узнать, сын мой?

Я тяжело вздохнул. Ну, началось… нет, я все еще скептически отношусь к истинной вере. И вот почему:

— Не могу совместить две ваших теории. О божественном вмешательстве и о этой… эволюции. Ведь если чернокнижники и маги убивают друг друга по воле божьей, то куда девается наша свободная воля?

— Не убивают! А хотят убить! Это тоже испытание.

— То есть, он еще и усложняет задачу. Однако все же, куда девается свободная воля?

Священник задумался.

— Не знаю… пока что. Но я надеюсь найти этот ответ в подземном храме.

— Я согласен пойти с вами. По своей воле, вы меня заинтересовали. Ну, а теперь, не займемся ли мы снятием с меня проклятия?

— Да, займемся. Для этого нужно найти определенные ингредиенты. Ты еще летать можешь?

— Смогу с утра. А пока — не очень. Проклятие высасывает силы.

— Что ж, тогда… — он задумался. — Расскажи мне, что за храм и что вы в нем нашли.

Я пожал плечами. Почему бы и нет… я рассказал все, что запомнил, умолчав лишь о ссорах с Кирой и наслаждении от убийства двойников Ромы.

— Интересно… — он кивнул. — Значит, превращение. Был еще один вариант, по крайней мере я бы воспользовался им.

— Еще один? — я удивился. На мой взгляд, вариантов как раз-то не было. Можно было удрать, но они могли пойти по следам… ну, сейчас-то я знаю что не могли, но на тот момент…

Кроме того, если бы мы удрали, пришлось бы отказаться от книг, ради которых все это и было затеяно. Добыть их — это уже дело чести. Но, может быть, я действительно уперся в свои варианты? Привычка продумывать имеет и свои минусы.

— Ну, задумался… — хмыкнул чернокнижник. — Я имею в виду… хм, это что-то вроде массового гипноза. Но гораздо мощнее, и доступно чернокнижникам, хоть и не является ни магией, ни чернокнижием… это что-то вроде того же медиумизма. Самое простое. Пока что этот способ знают только два человека. Я и Рома.

— Хотите меня научить?

— Не вижу никаких препятствий. Заодно узнаю, доступно ли это магам.

— Хорошо. Продемонстрируете возможности?

— Легко.

— О как. Было бы больше сил, я бы сделал то же самое.

— Руку вперед протяни, оболтус! — рассмеялся Бертран, воплотившись сзади.

Я протянул руку… и с удивлением обнаружил, что чернокнижник по прежнему стоит передо мной. А через секунду ощущение изменилось. Теперь я трогал словно гладкий металл.

Лес подернулся сиреневой дымкой, которую ненадолго исторгли стволы деревьев. Дымка быстро выцвела, став обычным туманом, легшим на землю. А на всех стволах проступило лицо. В провалах глаз вспыхнул призрачный свет, легший на дымку. Рты всех деревьев одновременно открылись, и хор из загробных голосов спросил:

— Ну, как тебе?

— Я бы трижды подумал, прежде чем тратить силы на такую иллюминацию, — признался я. — Так что в целом ничего особенного.

— Конечно, совсем ничего, — усмехнулись деревья. — Посмотри на свои руки.

Признаться, увиденное было немного неожиданным. Руки покрылись корой, и на кистях с двух сторон торчали все те же жутковатые древесные лики.

— Так ведь закон… — удивился я. — Все, верю.

Тут же иллюзия рассеялась. Чернокнижник отошел от меня всего на пару шагов. Я на всякий случай еще раз посмотрел на руки.

— Убедительно, не правда ли? — он усмехнулся. — Впрочем, такая убедительность достигается только, когда зрителей мало. Если их много, то лучше использовать реальность в качестве декорации.

— Потрясающе. Управление восприятием…

— Но прежде поклянись, — моментально помрачнел чернокнижник. — Что никогда не будешь использовать этот дар для забавы.

— Уточняю, для собственной забавы. Других развлекать можно.

— Ладно, допускаю.

— Клянусь.

— Тогда начнем обучение.

Сам процесс надевания очков оказался куда интереснее… с изнанки. Поскольку в реальности не происходило ничего необычного.

Обучился я этому искусству не так уж и быстро — прошло несколько часов, прежде чем я начал делать какие-то успехи.

— Молодец, на сегодня хватит, — чернокнижник пошел куда-то сквозь лес. — Пойдем, надо хоть немного поспать.