Елена Малиновская - Практическая демонология

Построил мой предок маленький домик в первой попавшейся деревне и принялся жить себе в удовольствие. Говорят, жена Сурина сначала была не очень довольна особенностью мужа. Конечно, какой женщине понравится, что в собственном жилище нигде уединиться нельзя. Ты себя из лохани поливаешь, а рядом призрак какого-нибудь сластолюбца печально вздыхает об упущенных возможностях. Но ничего, потом привыкла. Даже удовольствие своеобразное от этого получать стала. Привидения же льстили на все голоса, боясь разгневать супругу новоявленного некроманта. Каждой женщине приятно будет, если в день столько комплиментов от известных в прошлом дамских угодников получаешь. И опасности для чести никакой нет. Призраки нематериальны и могут воздействовать только на предметы. То есть тарелки побить да дверьми постучать – за милую душу, а вот человеку вред причинить уже никак не получается. Максимум дымкой сквозь тело просочатся. Неприятно, конечно, по спине ледяные мурашки пробегут, но ничего смертельного.

Так и жили. Сурин с призраками выпивал, жена его – флиртовала напропалую. Когда с соседками ссорилась, пакостничать разрешала. Кумушки мигом мириться прибегали. Естественно, как тут не прибежишь, если из любого зеркала на тебя мертвец щерится в гнилозубой улыбке и среди ночи ставни сами хлопать начинают.

А потом война случилась. Наш тогдашний славный король Торий Первый не поделил что-то с соседним государством. То ли по торговым налогам не сошлись, то ли просто доспехами побренчать вздумалось. Мало ли. За все причуды правителей обычно простой люд отвечает. Наша деревушка-то на самой границе стоит. Вот она первой и должна была пасть. Жители даже в болота не успели уйти. Слухи о войне доходили, но им все не верили. До последнего надеялись, что уж их-то дом лихая участь минует. Донадеялись. Утром проснулись, а деревня в плотном кольце неприятеля. Во все времена с захваченными разговор был короткий: бабу на сеновал, мужика избить до бесчувствия, а лучше – насмерть, чтобы под ногами не путался да грабить не мешал. А потом огонька в деревушку подпустить, дотла все выжечь, чтобы на долгие годы память осталась.

Так бы, наверное, все и на этот раз случилось, если бы не Сурин. Зря он, что ли, столько лет в свите Темного Бога пробыл и жизнь сохранил. На такие бесчинства нагляделся, что до самой смерти кошмарами мучался. Наверное, потому и пил без меры.

Словом, поглядел на все это Сурин и стремглав на кладбище кинулся. Уж не знаю, о чем он там с мертвецами толковал, только пополз с болота странный зеленоватый туман, плотным саваном и деревню укрыл, и неприятельский отряд. Моя пра-пра-пра-и-так-далее-бабушка мигом сообразила, что к чему. Разослала домовых призраков по соседям со строгим наказом запереться на все засовы и ни двери, ни окна ни в коем случае не открывать. Крестьяне, мысленно уже простившиеся с жизнью и имуществом, с радостью повиновались. Тут-то и началось. Из тумана каких только звуков не раздавалось. И чавканье голодное, и шебуршанье непонятное, будто полчища крыс бесчинствуют, и стоны, от которых кровь в жилах стыла. В ставни мертвецы стучались, впустить их просили. Ничего, местные жители стойкими оказались – перетерпели. Уши заткнули, под кроватями попрятались и носа наружу не казали. Даже домашняя скотина по амбарам не мычала, опасалась к себе лишнее внимание привлечь. Только местный священник, который давно уже на «отродье Темного Бога», как он Сурина называл, зуб затаил, прильнул поначалу к окну, все силился разглядеть, кого давний недруг на помощь кликнул. Не знаю, что он там увидел, но за один день седым как лунь стал и до скончания дней своих заикался. Любопытство никогда и никого до добра не доводило.

Неприятелю хлеще досталось. Когда через сутки туман развеялся без следа, около деревни только гнутые доспехи валялись, насквозь ржавые, будто год в воде пролежали. Никто живым не ушел.

Соседи, ранее недолюбливающие Сурина, чествовать его за спасение хотели, все выспрашивали, как ему удалось деревню спасти. Но тот лишь отмалчивался, глаза виновато отводил. Жене запретил даже упоминать об этом подвиге. Говорят, неделю спать не мог от кошмаров, кричал так, будто его заживо резали. В итоге запил по-черному и вскорости от винной горячки умер. Так никто и не знает, какие силы он тогда на помощь призвал.

У меня на это свои соображения имеются, но мне лишний раз о них подумать страшно. Удивительно только одно: Сурин был единственным из нашего рода, кто ни разу после смерти не восставал. У моего семейства особенность такая – много веков должно пройти, пока душа окончательный покой обретет. То и дело в коридорах замка можно встретить призраки давно усопших родственников. Но никто и никогда Сурина не видел, будто он с душой намного раньше смерти простился. Наверное, жуткую плату потребовали мертвецы за спасение деревни.

Король, узнав про подвиг простого сельского жителя, даровал безутешной вдове и малолетнему сыну героя наследный титул барона. И не поскупился денег щедрой рукой из казны отсыпать на возведение замка. Вот такой была в действительности история возникновения моего рода.

Постаравшись придать себе как можно более грозный вид, я нахмурил брови и решительно распахнул дверь. Потом, не глядя по сторонам, быстрым шагом подошел к креслу и уселся в него, постаравшись как можно более эффектно откинуть полы мантии. И только после этого осмелился взглянуть на незваную гостью.

Старый Тоннис был! прав, девушка действительно оказалась весьма и весьма привлекательной. Фигурка стройная, волосы темные, убранные в длинную косу, глаза пронзительно-синие, личико достаточно миловидное, с трогательными ямочками на пухлых щеках. Но первоначальное впечатление наивности портила достаточно тяжелая линия подбородка и упрямо сжатые губы. Видать, девица поспорить не промах.

Я внушительно кашлянул, пытаясь не обращать чрезмерного внимания на откровенно низкое декольте простого ситцевого платья незнакомки, и выжидающе приподнял бровь. Ну, красавица, ты ко мне в гости пришла, тебе разговор и начинать.

Девушка неожиданно улыбнулась и окинула меня столь же изучающим взглядом. Я кашлянул еще раз и гордо приподнял голову, пытаясь придать себе как можно более неприступный и зловещий вид. В конце концов некромант я или нет? Зря, что ли, люди меня боятся?

– Таша, – внезапно прервала затянувшуюся паузу девушка и протянула мне узкую ладошку тыльной стороной вверх, словно намекая на то, что я должен припасть к ее руке.

– Вулдиж, – в свою очередь представился я, откровенно игнорируя этот жест. Улыбнулся и небрежно обронил титул: – Барон.

– Очень приятно. – Поняв, что я не собираюсь целовать ей запястье, девушка тут же смущенно отдернула руку.