Артур Баневич - Похороны ведьмы

– Мой клиент, – буркнул Дебрен, – Удебольд.

– Банкрот голозадый. Право которого на наследство, оставленное Курделией, то есть графское, очень даже просто может быть оспорено. Ибо и мужа ведьма извела, а это ее права на наследование перехеривает.

– Не будь наивным, Беббельс, – пожал плечами хозяин. – Если бы убиение супруга вело к лишению наследства, то половина коронованных особ Биплана сегодня б нищими была. А следствие, как знаешь, сняло с графини все обвинения.

– Я свое знаю. Убила и его, и ту бедную служанку, а потом еще убедила следователя, что это был несчастный случай во время… траханья. Ничего себе несчастный случай: половина костей переломана, граф к ложу привязан, а девка вся в ссадинах от бича. Говенный у вас закон, вот и все. На основании таких доказательств нормальный суд сто раз бы бабу осудил.

– Но пока-то Удебольд наследует? – удостоверился брат Зехений. Лицо Беббельса сказало ему все. – Ну что ж, это, увы, решает дело. Не скажу, что охотно, но, пожалуй, я должен свою миссию продолжить. Я понимаю вас, господин Беббельс. Я и сам патриот, приверженец традиций и человек разумный, отдающий себе отчет в угрозе, создаваемой пазраилитским давлением. Но прежде всего я – слуга Церкви и Бога. А они заповедуют упокоившегося похоронить. Тем более если он при жизни нагрешил и существует реальная угроза, что после смерти во что-нибудь паскудное оборотится.

– Правда, – поддержал его Дебрен. – Преступница, замок и смерть от руки языческого колдуна. Прямо-таки набор ужасов из остроградского романа. Полагаю, что из такой мешанины возникнет мерзопакостный бес. Это только вопрос времени. А поскольку с того момента, как графиня преставилась, минуло три месяца, лучше бы не тянуть. Немного странно, господин Морбугер, что власти так запустили дело. Ведь каждый знает, что нежити и прочим чудовищам требуется определенное время, чтобы перейти в новую форму существования, и именно в это-то время, то есть на этапе преобразования, лучше всего их ликвидировать.

– Не учи ученого, – буркнул обладатель волколачьего медальона и пары мечей. – Думаешь, я здесь для чего? Если б не чертовы законы, я бы уже давно…

– Неча на законы пенять, Беббельс, – остановил его Морбугер. – На них сила нашего народа зиждется. На порядке и дисциплине. Ты сам без конца это повторяешь. А закон четко говорит, что без приказа ты не можешь даже на дорогу ступить, если хозяин этого не желает. А иначе, чем по дороге, до замка не дойдешь.

– Ну так и они не долезут! – указал на лелонцев дылда.

– Долезут, ибо запрет не касается духовных лиц, медиков и похоронных служб.

– Я оберподлюдчик, – проворчал Беббельс, – а не поп или чародей. И я на службе.

– Именно, – спокойно согласился Морбугер. – Я законы знаю. Ты можешь – а по должности даже обязан – лезть всюду, где активизируется и угрожает людям чудовище или урод. Только здесь не тот случай, дружок. После консультаций Совет официально признал Курделию фонт Допшпик условно неживой. Что позволяет начать процедуру исчисления наследственного налога. Сожалею, Беббельс, но бургомистру срочно требуются наличные, и смерть наследницы на него как с неба свалилась. Так что, если даже кто-то или что-то вокруг Допшпика дюжины убитых селян навалил, все равно никто тебя без серьезного на то повода наверх не пустит.

– А что, были смертельные случаи? – нахмурился Дебрей.

– Исчезают людишки, – скрежетнул зубами оберподлюдчик. – А вы, чинуши, табуреты пропёрдываете.

Морбугер окинул его холодным взглядом, вежливо, но вполне однозначно указал на дверь. Оберподлюдчик – что Дебрена не слишком удивило – злобно поправил мечи за спиной, но руку протянул к ручке двери, а не к рукоятям. Прежде чем отворить дверь, он мрачно глянул на магуна:

– Из корчмы видно надвратную башню. Если окажется, что девка не до конца мертва, влезешь наверх и дашь знак. Остальным займусь я. – Дебрен, не шевельнув ни одним мускулом, смотрел ему в глаза. – А если окажется, что жива, а ты знака не подал, то я займусь тобой. Мы друг друга понимаем.

Это не был вопрос, и, вероятно, поэтому Беббельс вышел, не ожидая ответа.

Ограда была солидная, поверху утыканная железными иглами. Настоящая крепость с заросшей крапивой дренажной канавой, выполняющей роль охранного рва. Взгляды стена, конечно, не пропускала, но уж звуки-то – да.

– Приятного завтрака! – воскликнул Дебрен, кляня про себя долетающий с кладбища грохот и одновременно благословляя его. Неподалеку, за сооруженной из хвороста оградой плебейской части некрополя, сидели побирушки, которым он не бросил ни денария. В четыре пополудни они могли бы счесть такого рода приветствие грубейшей насмешкой – а других вежливых формул он пока не знал. На барке пассажиров кормили раз в сутки, и только тогда раздававший кашу повар изволил к нему обращаться. Команда барки, как и нищие, не любила тех, кто скупится на подаяния.

Замкнутый круг, чума и мор! Чтобы купить самый дешевый словарь и объяснить, что у него нет ни медяка, ему как раз требовалась хотя бы пара медяков. Правду сказать, его одинокий объезд кольбанских камнедобывающих предприятий особого смысла не имел: три четверти опрашиваемых на староречи мастеров отвечали пожатием плеч и молча возвращались к долбежке. Какой-то милосердный представитель оставшейся четверти горняков из тех, что его понимали, объяснил магуну, что клиента, у которого нет денег даже на переводчика, никто не примет всерьез. Дебрен сам знал, что без Зехения он вряд ли чего добьется, но не мог сидеть в "Шелковой портянке", дожидаясь, пока Кожаная Амма закончит сеанс. Улыбающаяся из-за стойки блондиночка слишком напоминала ему Ксеми, бордельмаман была рыжей, как Дюннэ, а когда в полутемных сенях мелькнула фигурка какой-то крупной черноволосой девицы, сердце магуна буквально подскочило к горлу, да так, что Зехений, ни о чем не спрашивая, подсунул ему полный стакан своей знаменитой холодной воды.

Немного помогло, и все же он предпочел бежать.

– Ищу мастера-камнетеса! – крикнул он на староречи, не очень-то надеясь на ответ. В это время на кладбище могли задержаться разве что не успевшие закончить работу подмастерья.

Удары молота – о диво! – стихли.

– Которого? – спросил на староречи молодой басок.

– Без разницы. – Дебрен пытался уговорить мула подойти ближе к забору, однако подбадриваемое ударами пяток животное лишь многозначительно косило на заполнившую ров крапиву. – я Дебрен из Думайки, чароходец, хочу нанять себе в помощь специалиста. Склеп надо сделать.

– Волшебная палочка есть?

– Что? Ну… есть. А зачем?..

– Ну так засунь ее себе в задницу. Я хоть и Низкий, но так-то уж низко не пал, чтобы могилы обкрадывать. Даже богатые охраняемые магией. Пшел вон, гиена, не то как выеду…