Маргарет Уэйс - Драконы Повелительницы Небес

— Слушаюсь, мой господин, — сказал он, поклонившись.

Бриан вышел на пронизывающий ветер, дувший с ледника, и заметил бледные тени, снующие около лагеря. Волки наблюдали за ними. Он подумал, а что, если Раггарт прав? Что, если волки шпионят за ними? Гром вздрогнул от холода, но мороз оказался просто ерундой в сравнении с ледяной яростью Дерека.

— Ты сделал это специально, чтобы дискредитировать меня! — напустился на него Хранитель Венца. — Ты подорвал доверие ко мне, выставил меня глупцом!

Бриан был удивлен. Он ожидал чего угодно, но только не этого.

— Неужели ты думаешь, что я сделал Стурма своим оруженосцем, просто чтобы досадить тебе?

— Конечно! — воскликнул Дерек. — Зачем еще тебе было это делать? Светлый Меч лжец, к тому же весьма вероятно, что он незаконнорожденный. С таким же успехом ты мог сделать своим оруженосцем кендера! Или ты приберег это на завтрашний вечер?!

Бриан смотрел на друга, не находя слов от удивления.

— Я хочу, чтобы ты и Эран вернулись в шатер до восхода луны, — продолжил Хранитель Венца. — Нужно отдохнуть перед завтрашним днем. И передай Светлому Мечу, что теперь он будет подчиняться моим приказам. И больше не посмеет плести заговоры с эльфами. Попомни мои слова: первый же раз, когда Светлый Меч ослушается меня, будет и последним.

Дерек повернулся и направился к шатру, который делили рыцари, снег заскрипел под его сапогами, меч бряцал на поясе.

Бриан глубоко вздохнул и вернулся в шатер вождя, где было тепло и весело. Краем глаза он видел волков, шнырявших у границ лагеря.

После возвращения в Ледяной Замок из Нераки Феал-хас послал за командиром драконидов, чтобы спросить, не видели ли его солдаты каких-нибудь чужестранцев. Драконид ответил, что группа чужаков, куда входили три Соламнийских Рыцаря, напала на патруль. Рыцари и их спутники направились к поселению ледяного народа. Маг не сомневался, что это те самые рыцари, направленные Китиарой, которые должны были, согласно замыслу Ариакаса, внедрить Око в ряды соламнийцев.

Ариакас ознакомил со своим планом Феал-хаса, когда тот был в Нераке. Император провел аналогию с действиями захватчиков, которые забрасывают за стены города трупы павших от чумы животных, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Ариакас использовал тот же принцип, с одним лишь исключением: труп чумной коровы заменяло Око Дракона. Рыцари отвезут Око в Соламнию и подпадут под его власть, как обезумевший король Сильванести Лорак.

Чародей согласился способствовать выполнению этого плана. У него просто не было выбора. Ариакас носил Корону Власти. Он был любимцем Такхизис, в то время как Феал-хаса она едва терпела. У эльфа оставалось одно утешение: происходят несчастные случаи, и особенно часто с искателями приключений вроде наших рыцарей. Ариакас едва ли сможет обвинить его, если пришельцы окончат свое путешествие в брюхе драконицы.

Была и еще одна сложность, которую Ариакас не учел, поскольку Феал-хас ему о ней не сообщил. Око Дракона само строило планы и козни.

В течение сотен лет, с тех самых пор, как драконы впали в спячку после поражения их Королевы от рук Хумы, магические предметы, сделанные из субстанции драконов, ждали возвращения Владычицы Тьмы. Наконец они, как и прочие драконы, услышали ее зов. И теперь Око мечтало освободиться из своей тюрьмы и вернуться в мир. Оно нашептывало Феал-хасу обольстительные слова, но эльф был слишком мудр, чтобы внимать им. Находились, однако, и те, кто хотел им верить.

Выслушав донесение драконида, Феал-хас поспешил к логову Слякоти, чтобы убедиться, что Око на месте. Белая драконица получила приказ охранять его и делала все, что могла. Но беда была в том, что Феал-хас не очень-то высоко ценил ее способности. Слякоть не отличалась ни особенной сообразительностью, ни умом, ни хитростью, в то время как Око Дракона обладало всеми этими качествами, да еще и многими другими.

Феал-хас прошел по ледяным туннелям под Замком. Факела он с собой не захватил. Приблизившись, эльф произнес заклинание, и ледяные стены стали излучать сине-белое сияние. Он прошел мимо зала, в котором некогда хранилось Око, и заглянул внутрь. В нем еще были видны останки жертв стража, кровь покрыла пол и забрызгала стены. Он остановился, вспоминая ужасную сцену. Была здесь и кровь Китиары. Феал-хасу сообщили незадолго до его отъезда из Нераки, что Китиаре удалось бежать. Он был разочарован, но нисколько не удивлен. Она была и удачлива, и бесстрашна, и умна — опасная комбинация. Ариакасу не следовало оставлять ее в живых. Феал-хас оказал бы ему услугу, избавив от Темной Госпожи.

Просто нужно было выбрать момент, когда удача отвернется от нее.

Феал-хас вошел в логово Слякоти. Драконицу засыпал волшебный снег, который охлаждал ее и не давал портиться запасам пищи — двум мертвым таной и человеку, — которые она собиралась съесть, когда будет голодна. Слякоть дремала, но быстро проснулась, едва учуяв эльфа. Ее ноздри дрогнули, горящий красный глаз открылся, когти стали скрести лед, а белая губа приподнялась, обнажив желтые клыки. Она не любила Феал-хаса, и эта неприязнь была взаимной.

Белые были самыми маленькими драконами Владычицы Тьмы и наименее умными. Убийцы из них получались отменные, но больше они ни на что не годились. Приказам белые повиновались, если только те были самыми простыми.

— Что тебе нужно? — пробормотала Слякоть.

Ее белая чешуя сверкала в магическом свете, крылья были сложены вдоль спины, длинный хвост обвивался вокруг покрытого снегом туловища. Хотя она была небольшой в сравнении с красными драконами, Слякоть занимала почти всю обширную пещеру, доставшуюся ей в наследство от какого-то белого дракона, который выкопал ее в глубокой древности, возможно еще во времена Хумы. Слабый солнечный свет, проникавший через вход в логово, расположенный в дальней стене, мерцал на стенах, покрывшихся от дыхания драконицы инеем.

— Я здесь, чтобы удостовериться, что у тебя ни в чем нет нужды, — вкрадчиво сказал Феал-хас.

Слякоть зарычала, обдав эльфа ледяным дыханием:

— Ты пришел проверить, цело ли твое драгоценное Око, потому что не доверяешь мне? Оно в безопасности. Посмотри сам и проваливай.

Драконица положила белую голову на снег, ее красные глаза следили за Феал-хасом.

Око располагалось на ледяном постаменте. Оно казалось бесцветным и мертвым. Но когда Феал-хас приблизился и сосредоточил на нем свои мысли, оно ожило. Шар засверкал всеми цветами радуги и стал похож на мыльный пузырь — синий, зеленый, черный, красный и белый цвета менялись и переливались.

Чародей подошел ближе. Его руки, как и всегда, потянулись к шару. Ему хотелось испытать свою силу, обрести власть над Оком, стать его повелителем. Эльф знал, что он мог это сделать. Он был могущественным, самым могущественным архимагом из всех когда-либо живших. Как только Око окажется под его контролем, он поборется за Корону Власти с Ариакасом, бросит вызов самой Такхизис…