Николай Степанов - Тень надежды

Воевода выдал распоряжения стоявшим возле него двум воинам и ушел, оставив чужаков неподалеку от красного шатра. Зерг, проводив его внимательным взглядом, обратился к Эдуарду:

– Знаешь, мне его предложение кажется подозрительным. У кого бы нам еще выяснить про соседей?

Рабы Марицкого неотступно следовали за хозяином, стараясь предугадать любое желание того, кто сохранил им жизнь.

– Кто из вас понимает мой язык? – спросил студент.

Один из атлетов вышел вперед и поклонился.

– Почему сразу не сказал?

Тот пожал плечами.

– Отвечай сейчас же, я приказываю!

– Хозяин не разрешал мне говорить, я и молчал. Раб имеет право делать только то, что приказывает хозяин.

– Что за племя, о котором говорил воевода? Они действительно уважают нашего вождя?

– Они уважали отца нынешнего принца. Но он погиб месяц назад.

– И что теперь?

– Пока ничего. Они нас не беспокоили. Мы их тоже. Но все может измениться.

– От чего это зависит?

– Кто первый покажет свою слабость, тому и идти на уступки.

– А как они могут воспринять нашу просьбу о помощи? Разве это не проявление слабости? – заговорил Зерг.

Толмач вопрошающе взглянул на хозяина.

– Отвечай, – кивнул Эдуард.

– Раньше такого не случалось.

– Может, расспросить Жарзуга? – предложил Марицкий.

– Он нам всей правды не скажет. Но мы ведь можем и не ходить к соседям. Запасемся продуктами, а сами пойдем своей дорогой. Договорились?

– Утром решим. – Студенту не хотелось заключать с мрагом никаких сделок, даже устных. Он повернулся к красному шатру и невесело побрел к своим женщинам, страдая от мысли, что завтра с ними придется расстаться.

Гога оказался прав: на рассвете они действительно оказались в горной местности. Солнце осветило багровые скалы, нависавшие, словно застывшие океанские волны. К западу вершины становились круче, на некоторых даже виднелись ледяные шапки, что совершенно не сочеталось с жарой в здешних краях: вопреки ожиданиям путешественников прохлада после захода солнца так и не пришла. Конечно, изнуряющей жары, как днем, не было, но песок за ночь практически не остыл.

– Ура, мы выбрались! – Скальнов радовался как ребенок. Скалистые кряжи ему явно пришлись по душе.

У Михаила смена ландшафта подобного восторга не вызвала. Парень на исходе ночи обнаружил неприятность, которую пока не мог себе объяснить. Еще вчера он спокойно просовывал между обручем и шеей четыре пальца, а сегодня это получалось с трудом.

«Или шея у меня распухла, или пальцы после разборок с клешнелапым налились мускулами, – пытался он успокоить себя. Здравый смысл подсказывал совершенно противоположное объяснение. – С таким рационом, как вчера, можно лишь похудеть, да и прогулка заставила попотеть. Где уж тут распухать? Разве что с голодухи. Так и с этим пока проблем не было».

Парень не без оснований полагал, что обруч начал сокращаться, а потому ему срочно захотелось выяснить, действительно ли это так? Если – да, то отыскать причину и по возможности устранить ее. Иначе до Врат Мрачности ему точно не добраться.

– Ты чего такой кислый?! Мы из пустыни выбрались, скорпиона завалили, вышли в горы!

– Да радуюсь я, только молча, – улыбнулся Мишка. – Конечно, на камень смотреть гораздо приятнее, чем на песок. Но пробираться здесь ничуть не легче. Опять же, мне нужно срочно отыскать Зерга, без него я в Роктанию не попаду, а жить с этим ошейником – удовольствие ниже среднего.

– Подумаешь, кольцо на шее! От него ни холодно, ни жарко. Считай, что это у тебя украшение такое.

– Все бы ничего, но это украшение, насколько тебе известно, имеет мерзкий характер. Оно может задушить.

– Ешкин кот! Прости, я на радостях совсем забыл. Тогда вперед, может за этими горами нас Зерг и поджидает?

– Это самое… мне кажется, или я, как его… речь людскую слышу? – раздался скрипучий голос, и через пару секунд из-за скалы, хромая на правую ногу, выбрался неказистый старичок в короткой безрукавке из меховой шкуры рыжего зверька. Вместо штанов на нем была надета кожаная юбка серого цвета, а обувью служили вывернутые наизнанку шкурки мелких грызунов, зашнурованные высушенными сухожилиями.

– Здравствуйте! Вы не представляете, как мы рады вас видеть! – Сомов от неожиданности даже выронил обрубок скорпионьего хвоста.

– А для меня это… как его?.. Радость непомерная! Люди здесь? У меня! Да это самое… быть сего не может! Вы, случаем, как его?.. Не призраки будете?

– Нет, дед, мы люди. Это я тебе могу сказать с полной уверенностью. – Скальнов протянул руку для приветствия.

Дед дотронулся до ладони и сразу отпрянул:

– Ай и вправду, это самое… не призрак! А второй, с кольцом на шее, тоже, как его?.. Человек?

– Да.

– Тогда, как его?.. Прошу, это самое… ко мне в гости. Я тут недалеко обитаю. А вы отколь здесь взялись? Сколько, это самое… живу, только рогатые да зубастые попадаются. Да еще бывает эти, – старик указал на хвост скорпиона, – с клешнями на морде по ночам наведываются. Но редко.

Пока шли к пещере старика, рассказали ему о своих приключениях в пустыне. Дед тоже говорил немало. Среди многочисленных «как его?» и «это самое» удалось понять, что мужика с полсотни лет назад сюда занесло собственное заклинание, когда он спасался от черных колдунов. В дикой спешке, подгоняемый ужасом скорой расправы, чародей не совсем понимал, что делает. К тому же в его чары вплелось колдовство атакующих огарцев и беглеца выбросило прямо в эти скалы. Да, жизнь он сохранил, но по неизвестной причине стал узником багровых скал. Сколько он ни пытался снять заклятие, ничего не получалось.

– Вот и живу здесь, как пленник. А вы как, это самое… в пустыне оказались?

Беседу продолжили в пещере за каменным столом. Улроз, как звали старика, устроил настоящий пир на троих. А гости не стали скрывать правду о турнире последней надежды.

– О! То-то я себе всю башку сломал, пытаясь, как его?.. вспомнить, где я это кольцо видел. Точно в Темьграде, когда на арене, это самое… сражался.

– Вы участвовали в турнире?

– Было дело, давно, правда. Мой хозяин, как его?.. Брунз очень тогда жалел, что я ногу повредил в финальном бою.

– Мраг проявил жалость?

– Да не меня он жалел, а себя. Они в качестве сувениров по возвращении домой своих гладиаторов прихватывали. А тут калека. Вот он, это самое… меня и оставил. Зачем ему сувенир с изъяном?

– Вон даже как! – Мишке сразу вспомнилось приглашение Зерга в мрачный мир. Он взъерошил затылок и снова попытался протиснуть пальцы между обручем и шеей.

– Чего, давит? – спросил Улроз. – Может, тебе, это самое… не обруч тьмы подсунули? Дай-ка гляну.

Хозяин пещеры приблизился к Мишке и острым камешком поцарапал ошейник. После чего попросил Гогу взглянуть на свою работу: