Олег Авраменко - Собирающая Стихии

— Так что будем делать? — взволнованно спросил я. Мне было неприятно моё нынешнее положение заложника, объекта политического торга, но ещё меньше я горел желанием оказаться пленником Александра. — Он мог тебя выследить. Нам нужно уходить!

— Да, конечно, — согласился Гаанн, с трудом поднимаясь. — Мы сейчас же уходим. Немед...

Вдруг он замер и устремил поверх меня взгляд. В его глазах застыл ужас.

Повинуясь древнему рефлексу никогда не встречать опасность спиной, я резко повернулся и увидел в нескольких шагах от себя невесть откуда появившееся человекоподобное существо ростом выше двух метров, одетое в белые ниспадающие одежды, с белыми, как снег, волосами и голубыми, без зрачков, глазами. За его плечами трепетали снежно-белые, похожие на лебединые, крылья. В обеих руках оно держало тяжёлые обоюдоострые мечи. Над головой у него парило золотое светящееся кольцо вроде нимба. Оно здорово смахивало на воинствующего ангела со старинных христианских фресок, вот только выражение лица у него было совсем не ангельское.

— Ангел Порядка!.. — испуганно прошептал позади меня Гаанн.

Я сразу вспомнил рассказ Эрика о его кузене Харальде, который связался с Порядком и пытался с помощью таких вот существ расправиться со своим дядей Артуром. Так что же получается — Александр последовал примеру сына?.. Но нет, это невозможно! Ведь только что Гаанн говорил, что Александр воспользовался силой Хаоса. Или то был не он?.. А кто же тогда?.. У меня в голове всё перемешалось.

— Я чую скверну Хаоса! — громогласно провозгласило существо и направило руку с мечом на меня... вернее, мимо меня на Ганна. — Ты отмечен дьяволом и должен умереть. — После чего неожидано исчезло.

Я растерянно моргнул, затем оглянулся. Меня совсем не удивило, что Гаанна тоже нет. Я почти ожидал этого.

Наверное, не меньше минуты я простоял неподвижно, собираясь с мыслями. И выводы, к которым я пришёл, были далеки от утешительных.

Гаанн бежал от Ангела Порядка, бросив меня одного в чужом мире, и мало того — оставил здесь свой перстень со встроенным в него следящим контуром. Теперь Александру не составит труда найти этот мир и схватить меня, особенно если я буду и дальше торчать по соседству с перстнем. Мне надо немедленно сматываться, а если Гаанн уцелеет и вернётся за мной...

Додумать до конца я не успел, так как в эту секунду передо мной появился раздетый до пояса чернокожий мужчина с коротким мечом в руке. От страха моё сердце мигом ушло в пятки, а внутренний голос обречённо прошептал: «Вот и всё, братишка! От судьбы не уйдёшь...» Я понимал, что должен бежать в отчаянной, безнадёжной попытке спастись, но не мог сдвинуться с места и покорно ждал своей участи.

Мужчина смерил меня с головы до ног изучающим взглядом, затем требовательно спросил:

— Что ты здесь делаешь, парень?

— Ну... — растерянно протянул я, не зная, что ответить, а в то же время в моей голове судорожно билась мысль: нет, это не Александр .

С испугу я в первый момент не сообразил, что Александр не может быть негром. Хотя, конечно, он мог изменить свою внешность и временно стать чернокожим, но я не видел в этом никакого смысла. Так что передо мной стоял какой-то другой колдун, который, очевидно, принимал меня за местного жителя.

Под влиянием импульса я едва не попросил его о помощи, и только усилием воли сдержал свой порыв. По всей вероятности, он был из той же компании, что и Ангел Порядка, а значит, ничего хорошего от него ждать не стоило. Даже предлагать ему усечённую версию — о своём знакомстве с Пендрагонами, без упоминания моего родного мира, — было очень опасно. Как следовало из рассказа Эрика и отдельных реплик прочих его родственников, с которыми мне приходилось встречаться, Порядок не жаловал их семью...

В полной растерянности я всё бормотал междометия: «это... ну... я... того...», как вдруг вспомнил объяснение, которое заготовил Гаанн.

— Я еду в Чикаго... ну, и... короче, проезжал мимо и увидел здесь парня, который... в общем, он лежал в траве. Я... это...

— Ты остановился, — помог мне чернокожий незнакомец. Его снисходительный тон свидетельствовал о том, что он склонен был верить моим словам.

— Да, — подтвердил я и уже смелее продолжил: — Я подумал, что он... что ему плохо, и остановился, чтобы помочь. Но оказалось, что он просто отдыхал... Ну а я, раз уже остановился, решил перекусить и пригласил его присоединиться... Вот так. Ну, а потом... потом начало твориться чёрт-те что...

Дальнейшее его, по-видимому, не интересовало, и он перебил меня:

— А ты не нашёл странным, что он отдыхал здесь без машины или велосипеда?

— Сперва я не обратил на это внимания, — сразу нашёлся я. — Позже задумался, но спросить не успел... И это... Похоже, ему не нужна никакая машина.

Незнакомец слегка усмехнулся и снова смерил меня взглядом. Мой непритязательный костюм спортивного покроя вряд ли соответствовал здешней моде, но я всё же надеялся, что он не настолько откровенно выдаёт во мне пришельца из другого мира.

Удовлетворившись осмотром, чернокожий мужчина спросил:

— Ты иностранец?

— Да, француз, — ответил я, молясь про себя, чтобы французы здесь существовали.

— Так я и думал, — к моему огромному облегчению кивнул он. — Тебя выдаёт твой акцент и экстравагантная манера одеваться. — С этими словами он наклонился и поднял со скатерти перстень Гаанна.

— Это было у того парня, — объяснил я. — Почему-то он его снял.

Ничего не ответив, незнакомец сунул перстень в карман своих брюк, затем вновь повернулся ко мне и сказал:

— Ладно, мне пора уходить. А ты ничего здесь не видел, договорились?

— Да-да, конечно...

— Впрочем, — продолжал он, — тебе всё равно никто не поверит. Так что молчать в твоих же интересах.

— Понимаю.

Незнакомец кивнул и в тот же миг исчез — наверное, присоединился к Ангелу, преследовавшему Гаанна. Я смотрел на пустое место, где он только что находился, и почему-то думал о том, что первый чернокожий колдун, с которым мне довелось повстречаться, оказался связан с Порядком...

СТОП! А ЧЕРНОКОЖИЙ ЛИ ОН?

Когда он упомянул о моём акценте, я обратил внимание, что он разговаривает по-английски как белый человек. Я бы ни за что этого не заметил, если бы в своё время, будучи гостем Эрика, не посетил вместе с ним добрую дюжину миров «викторианского» типа, где шёл двадцатый век. В моё время земной английский давно унифицировался, но в менее развитых мирах, помимо региональных, существовали также «чёрные» и «белые» диалекты — их различие было обусловлено целым рядом социальных и культурных факторов.

То обстоятельство, что незнакомец, скорее всего, не был уроженцем этого или подобного этому мира, а являлся членом одного из колдовских Домов, в моих рассуждениях ничего не меняло. Его английский был характерным для белого жителя севера Соединённых Штатов первой половины XX века из подгруппы миров Земли Королевы Виктории. Причём не просто для белого — а для образованного белого, принадлежащего к высшему классу или, на худой конец, к высшей прослойке среднего класса. Если это его родной язык, то он наверняка белый; но и в противном случае — если этот язык он выучил — он навряд ли чёрный. Будь он негром, он бы обязательно научился говорить по-английски так, как говорят его чернокожие собратья, чтобы ничем не выделяться из их среды.