Олег Авраменко - Собирающая Стихии

Рик с довольным видом отключил комм и вернул его в карман.

— Всё ясно, — сказал он. — Никакой Софи Макартур на Астурии не зарегистрировано. И вообще, среди прибывших сегодня нет ни одной женщины по имени Софи или София... А может, она назвалась другим именем?

Мы продолжали хранить гробовое молчание. Это напоминало классическую сцену из детективного фильма: «Вы имеете право не отвечать на вопросы, но всё сказанное вами может быть использовано против вас», — с Риком в роли полицейского.

— Так, так, — наконец произнёс Рик, с интересом поглядывая на Софи. — Видимо, это из той же оперы, что и частые исчезновения Дейдры. Научите меня таким штучкам?

Дейдра закурила. Я стрельнул у неё сигарету и тоже закурил.

— Увы, брат, — виновато опустив глаза, сказала Анхела. — Это невозможно.

«Почему же? — мысленно отозвалась Софи, обращаясь ко всем нам. — Ведь он колдун».

«Глупости! — хором возразили мы с Дейдрой. — У него нет Дара».

«Как это нет, если он есть! Вы что, слепые? Куда вы раньше смотрели?»

Я, Дейдра и Анхела почти одновременно воздействовали на Рика тестовыми заклятиями. Он слегка побледнел и поморщился.

— Послушайте, друзья, — сказал Рик. — Я не знаю, чт овы со мной делаете и как вы это делаете, но мне чертовски неприятно. Если у вас так чешутся руки, извольте отлупить меня по-человечески.

Первой опомнилась от изумления Анхела:

— Рикардо, что ты с собой сделал? Откуда у тебя Дар?

— Дар?.. Ах да, понимаю! — Он ухмыльнулся. — Вы это так называете? Гм, должен признать, это звучит лучше, чем j-комплекс в терминологии профессора Альбы.

— Что ты с собой сделал? — повторила вопрос Анхела.

— То же самое, сестричка, что месяцев одиннадцать назад сотворил с тобой Кевин. Я привил себе комплекс j-генов.

Тем временем я, как заведённый, вышагивал взад-вперёд по комнате, едва не ударяясь лбом о стены. Происшедшее не укладывалось ни в какие мыслимые рамки, и я никак не мог избавиться от впечатления, что сплю и вижу кошмарный сон.

— Да прекрати ты метаться! — прикрикнула на меня раздражённая Дейдра. — Ещё в окно выпрыгнешь.

Я резко остановился и устремил на Рика пронзительный взгляд.

— Рик, ты хоть соображаешь, что наделал?!

— Честно говоря, не совсем, — признался он. — Я лишь смутно догадываюсь о некоторых свойствах j-комплекса... Или, как вы его называете, Дара. Профессора Альбу больше всего заинтересовала его способность препятствовать процессу старения. Как долго я теперь проживу?

— Если меня никто не остановит, — прорычал я, — то от силы две-три минуты.

Вдруг Рик побледнел, как полотно, и наверняка соскользнул бы с кровати на пол, не успей Анхела вовремя придержать его. Это поработала Дейдра — она подвергла искусственный Дар Рика тщательному и очень интенсивному тестированию. Она могла бы проделать это гораздо мягче, но в данной ситуации я нисколько не возражал против болевых приёмов.

«У него здоровый, полноценный Дар без каких-либо изъянов, — сообщила Дейдра результаты своей проверки. — И такое впечатление, будто он унаследован от матери-ведьмы».

«Донор — женщина», — сообразил я и посмотрел на Анхелу.

— Похоже на то, — сказала она вслух.

Рик уже пришёл в себя и мог сидеть без посторонней помощи, хотя лицо его оставалось по-прежнему бледным.

— Ну, знаешь, Кевин, — пробормотал он растерянно и обиженно, утирая с глаз слёзы. — Не ожидал я от тебя такого, не ожидал... Я-то думал, что ты пошутил.

В воспитательных целях я не стал открещиваться от своей причастности к его кратковременному обмороку. Пусть этот инцидент послужит ему уроком на будущее. Может, он перестанет выпендриваться.

— Если я правильно поняла, — заговорила Софи вслух и по-испански, — ваш друг сумел привить себе Дар?

— Вот именно, — кивнул я. — Но как? — Последний вопрос был адресован Рику.

— Не думаю, что мой метод принципиально отличался от того, какой вы применили в отношении Анхелы, — произнёс он всё ещё слабым голосом. — Правда, дон Фернандо не исключает возможности, что её гены перестроились и без внешнего вмешательства, под одним лишь воздействием структуры ДНК вашего ребёнка. Так это или нет?

— Вмешательство было, — со вздохом ответил я и подумал, что и в случае с Анхелой профессор увидел больше, нежели мы все, включая Хозяйку...

«А ведь и правда, — мысленно заметила Анхела. — Судя по всему, никакого Дара Источник мне не давал. Он воспринял меня с ребёнком, как единое целое, обладающее Даром. Таким образом получается, что мой Дар — дочерний от Дара маленького Рикардо. В некотором смысле, я дочь моего сына».

— Значит, всё-таки было, — сказал Рик и недоуменно пожал плечами. — Тогда к чему этот допрос? Всё и так ясно.

— Отнюдь не ясно, — возразил я. — Внешнее воздействие на Анхелу было... особенным. Явно не таким, как на тебя. Что с тобой сделал профессор Альба?

— Со мной он ничего не делал. Это всё я. Я похитил у него формулу препарата, который он разработал лично для себя.

— О Господи! — опередив всех нас, воскликнула Анхела. — Ты хочешь сказать, что дон Фернандо тоже обзавёлся Даром?

Рик отрицательно покачал головой:

— Ему это не удалось. Он пробовал, но у него не получилось. Чужеродный j-комплекс не прижился в его генах. Произошла реакция отторжения.

— А как же у тебя получилось? — спросил я.

— Мог бы и сообразить. — Рик ухмыльнулся и нежно взял Анхелу за руку. — J-гены, которые я привил себе, не были чужеродными, они от моей милой сестрички. А мы с ней — одна плоть и кровь... Короче говоря, два месяца назад, когда я был с визитом на Терре-Сицилии, тамошние биохимики, мои хорошие знакомые, синтезировали для меня препарат по формуле профессора Альбы. Правда, для этой цели были использованы образцы ДНК не Дженнифер, а Анхелы. На обратном пути к Астурии меня здорово лихорадило, целых два дня держалась температура выше сорока, зато теперь я такой же, как вы. — Он обвёл всех нас взглядом. — Ну! Почему вы не радуетесь, что вашего полку прибыло?

Анхела вздохнула и присела рядом с братом.

— Сначала нужно убедиться, что с тобой действительно всё в порядке, а потом уже будем решать — радоваться нам или горевать. Но если окажется, что всё в порядке... Как ты думаешь, мамины гены не отторгнут мой j-комплекс?

— Дон Фернандо считает, что отторжения быть не должно.

— Ты уже спрашивал его?

— Да. И тогда мы крупно повздорили. Он поклялся, что разложит меня на аминокислоты, если я вздумаю ещё что-либо предпринять без его ведома и согласия. Как раз сейчас он бьётся над тем, чтобы преодолеть реакцию отторжения. Его можно понять — каждому человеку хочется долго жить... Кстати, сколько я всё-таки проживу?

Анхела снова вздохнула: