Макс Мах - Карл Ругер. Боец

Он замолчал, о чем-то напряженно думая или что-то вспоминая, и снова кивнул, отвечая своим мыслям.

– Да! – сказал он вслух. – Может получиться. Лежите, господин мой Карл, отдыхайте, через полчаса снадобье будет готово, и вы или сможете продолжить свой путь… или не сможете, но это уже решать не мне.

Его разбудил стук в дверь. Карл проснулся и прислушался. Он услышал тяжелые шаги Марта и его приглушенный бас, когда молодой аптекарь спрашивал, кого принесло к Медведю в столь поздний час.

Час был и в самом деле поздний. До полуночи вряд ли оставалось больше часа, комнату заливал яркий лунный свет, способный поспорить со светом нескольких горящих на столе свечей, а Карл, по-прежнему лежавший на постели старого Медведя, чувствовал себя так, как если бы намеревался испустить дух в ближайшие четверть часа. Несмотря на то что в печи горел огонь, его бил озноб. Не помогали и несколько одеял, которыми заботливо укрыли Карла. Зато эти одеяла мешали ему дышать. Он был так слаб, что легкие с трудом поднимали тяжесть грудных костей. Шумело в голове, и перед глазами стояла пелена, но при этом Карл проснулся в полном сознании, твердо зная, где он находится и почему.

Внизу звякнула откидываемая щеколда и скрипнула дверь. Кто-то пришел, и этот кто-то, судя по тихим шагам, заглушаемым тяжелой поступью Марта, направлялся наверх.

– Почему ты пошел за мной? – спросил Карл Казимира, беззвучно сидевшего рядом со столом. Вместо своего голоса Карл услышал хриплый шелест. Это было все, на что он был теперь способен, но, как выяснилось, Казимир его все-таки услышал и понял.

– Вы не очень уверенно стояли на ногах, мой лорд, – сказал он. – И выглядели не слишком здоровым… А лейтенант приказал мне вас беречь, вот я и пошел.

Между тем шаги приблизились, и еще через секунду Карл увидел перед собой совершенно неожиданную гостью. Сопровождаемая Медведем и Мартом к изголовью его кровати – или правильнее сказать, одра? – подошла дама, Виктория Садовница. По случаю карнавала она была одета еще более роскошно, чем обычно. Ее изумрудный плащ был расшит темным серебром и серебряными же прозрачными кружевами, откинутый капюшон открывал взору Карла черные блестящие волосы Видящей, спрятанные под золотую, изящного плетения сетку, украшенную изумрудами и жемчугом, а под распахнувшимся плащом было надето бледно-зеленое – почти белое – платье, расшитое по подолу и вороту самоцветами всех оттенков зеленого.

– Новое Серебро – плохое время для смерти, – холодно сказала она.

– Извини, – прошептал Карл. – Так… получилось.

– Кто это был? – спросила она, внимательно рассматривая его лицо.

– Говорящая злом. – Карла, пытавшегося говорить внятно, пробил от напряжения пот, и он остро почувствовал унизительность своего положения.

– Линда?! – почти радостно спросила Виктория, и Карл с удивлением увидел чувство облегчения на ее лице. Она даже улыбнулась, что было совсем уже невероятно.

– Не знаю, – устало выдохнул Карл, у которого просто не было сейчас сил разгадывать загадки дамы Садовницы. – Почему ты?

– Молчи! – потребовала она. – Я объясню, но позже. Что вы ему приготовили, мастер? – спросила она, поворачиваясь к Медведю.

– Шурк, – нехотя признался старик.

– Вы уверены? – осторожно уточнила она.

– Да ни в чем я не уверен! – неожиданно раздраженно ответил старик. – А что делать? Господин Карл требует! А я не могу ему отказать.

– Так ты знаешь? – Виктория снова смотрела на Карла.

– О чем? – Карл не хотел раскрывать своих планов.

– На тебя объявлена охота! – заявила она и тут же подняла руку, призывая Карла к молчанию. – Я ничего не знаю, Карл. Я видела только трех зверей, взявших твой след, но кто охотники, мне неведомо.

Она секунду помолчала и добавила:

– У кого-то из них есть яд негоды… Когда полчаса назад я увидела, что ты ранен, я думала…

«Негода мне больше не страшна, – грустно усмехнулся в душе Карл. – Но я тебе благодарен».

– Ты убил Линду? – спросила Виктория.

– Да, – тихо ответил Карл.

– Это хорошо, – кивнула Виктория. – Часть силы ушла из заклятий вместе с ней. Что это было?

– Дрот, – сказал Март.

– Куда? – быстро спросила Виктория, оборачиваясь к нему.

– В левое плечо, – объяснил Март.

– Он все еще там? – В голосе Виктории зазвучала тревога.

– Нет, – покачал головой Март. – Я его вытащил.

– Слава богам! – выдохнула Садовница. – Давайте ему шурк и ничего не бойтесь. Я помогу.

Медведь внимательно посмотрел на нее, но, ничего не спросив, подошел к Карлу и протянул ему кружку с каким-то неаппетитным варевом, над которым поднимался пар, пахнувший древесной гнилью.

– Вот, – сказал старик. – Я…

– Я понимаю, – сказал Карл. Он бы усмехнулся, но не смог. Он и кружку-то из рук Медведя едва сумел взять, но, взяв, уже не колебался, а поднес ко рту и стал пить, чувствуя на себе заинтересованные взгляды всех присутствующих.

Вкус у напитка оказался отвратительным, но Карлу в жизни приходилось пить и не такое. И потом, он ведь пил не ради удовольствия, а…

Вместо рвоты, которую вполне можно было ожидать, выпив содержимое поданной ему кружки, волна теплого дурмана неожиданно поднялась из желудка Карла и окатила его всего с ног до головы, но не снаружи, а внутри. Ощущение было странное, и Карл затруднился бы его оценить как приятное, или наоборот, даже если бы он мог это сделать, но сразу вслед за тем тепло стало холодом, как будто вывернувшись наизнанку, а потом ощущения, вызванные зельем, снова изменили свою природу, совершенно незаметно превращаясь в свою противоположность, и так несколько раз подряд. Идущее неизвестно откуда тепло омывало тело Карла, согревая и размягчая напряженные мускулы. А затем другая волна окатывала его морозным бодрящим холодом, заставляя нервы дрожать, как в ознобе. И так раз за разом, и снова, и опять, пока окончательно не очистилась от тумана его голова, пока прежняя – привычная – бодрость не вернулась к Карлу, как если бы никогда его и не покидала, но о том, что это не совсем так, он гонял, лишь окончательно придя в себя, вернувшись к себе, снова став самим собой. Карл был весь мокрым от пота, и хотя смог подняться со своего одра, но пол под ногами он ощущал так, как если бы это была палуба идущего через шторм корабля. Это было лучше, чем ничего, но гораздо меньше того, в чем Карл нуждался в эту ночь.

– Спасибо, – сказал Карл и с удивлением заметил, что голос его окреп. – Спасибо.

– Помолчи, Карл, – усмехнулась Виктория. – Это не то, что тебе нужно.

Его внимание привлекло выражение ее глаз, но Карл не успел оценить его и понять.

– Подойди ко мне, Карл, – сказала она напряженным голосом. – Обними меня и поцелуй. Ну!