Наталья Щерба - Быть ведьмой

Однако после кружки горячего ароматного кофе девушка приободрилась и стала более спокойно относиться к происходящему. Правда, вернулось чувство вины, отчаяния и даже паники. Последнее пришлось усмирять, вызывая образ Русланки, с мотыгой в руках ползающей по кукурузному полю. Чувство вины сразу же заменил гнев и желание хотя бы отомстить, поэтому за изготовление чудных дротиков она взялась со всей серьезностью и основательностью, на которую только и была способна в этот миг.

Видимо, с браслетом задача творить любое волшебство существенно облегчалась: Танюша просто вытягивала из него немного силы и облекала мыслью в подобие длинной серебристой иглы. Вид настоящего дротика был перед ней на картинке из книги, услужливо подсунутой Лешкой. После надо было «спрятать» иглу обратно в браслет. Получался этакий невидимый «запасник» с иглами, которым она могла воспользоваться молниеносно, в любую секунду.

– Эти дротики убить не убьют, но парализуют, – сообщил ей Лешка, когда они наконец сделали небольшой перерыв на обед. – Ненадолго, но ты вполне успеешь убежать.

– Да уж. – Танюша звякнула ложкой о стол. Аппетит пропал, хотя Лешка «вытащил из-за спины» кастрюльку замечательного борща, горячие куриные котлеты и салат из морковки с грибами. Танюша втайне надеялась, что он не стащил еду из какого-нибудь ресторана.

– Не бойся, – сказал на это Лешка, – я раздобыл еду законно. Не ждать же, пока ты что-нибудь приготовишь. – Он показал ей язык.

– Слушай, – задумчиво произнесла Танюша, – а вот так, с помощью силы, можно любую вещь сделать, а? Ну скажем, поднапрячься и «вытащить» из браслета не иглу, а… целый меч? Острый такой и длинный…

Лешка, лихо разделывающийся в это время с борщом, поперхнулся и закашлялся.

Танюша не без злорадства сильно хлопнула его по спине.

– Зашибешь, – прохрипел Лешка.

Откашлявшись, он с подозрением уставился на нее:

– Ты что, хочешь убить его?

– С чего ты взял? – Танюша постаралась, чтобы вокруг нее тут же зашумел «водопад».

– С того, – прищурился чертик, – что на твоем месте я бы не мечтал о «смертельной схватке», это же смешно! Да он на тебя только глянет – ты умрешь мгновенно! Тоже мне, воительница…

Танюша обиженно нахмурилась. Есть расхотелось окончательно.

До самого позднего вечера они пытались делать эти чертовы дротики. Наконец у Танюши в «запасе» оказалось несколько вполне сносных экземпляров.

– Используешь, если придется совсем худо, – сказал ей Лешка. – Они, повторяю, все парализующие, несмертельные… Тем более с твоей кармой: пострадавший еще сны хорошие будет видеть, ха-ха…

– Все равно не люблю оружие, – вздохнула Танюша.

– Можно любить оружие, можно не любить оружие, но всегда лучше иметь его, когда надо, – глубокомысленно заключил чертик и наконец стал прощаться.

И тут девушка вспомнила одну вещь, которая давно не давала ей покоя.

– Хм, я вот тут подумала, – сказала она Лешке, – ты меня обучаешь колдовству, и все такое… Я должна буду где-то демонстрировать эти свои умения или что?

– Да, будет экзамен, – произнес Лешка, глядя мимо нее с каким-то равнодушием. – Всенепременно должен быть… Когда у начинающего колдовать определяют уровень способностей, зачисляют в школу или даже сразу в университет.

– А почему ты мне ничего об этом не рассказывал? – удивилась Танюша.

Лешка молчал, явно медля с ответом.

– Не хотел тебя пугать, – сказал он наконец.

– А когда он будет, этот экзамен? – продолжала напирать девушка.

– Это неизвестно. Если твои умения найдут приемлемыми, сразу дадут знать: тебе будет разрешено и дальше быть ведьмой. Полноправной ведьмой, так сказать.

– А если не пройду?

– Ничего страшного, будешь жить, как и раньше жила, по-обычному. – Лешка отвел глаза.

– Уверена, что все не так просто, – процедила Танюша. Ее «учитель» опять чего-то недоговаривал, и ее это обстоятельство начало крайне раздражать. – Почему ты вечно недосказываешь?!

Чертик лишь глубоко вздохнул:

– Советую тебе выспаться. Завтра будет сумасшедший денек.

Ну что ты с ним будешь делать!

Конечно, Танюша почти не спала.

Так что с утра, переступая порог приемной, она выглядела более чем ужасно: с синяками под глазами, растрепанная, без макияжа… К тому же опоздала на целый час. Признаться, девушку не покидала мысль, чтобы бросить все к черту и позорно бежать куда-нибудь подальше… Но кто же тогда спасет Русланку?

Танюша окинула взглядом тех, кто находился в приемной. Первого офис-менеджера не было на месте («Может, еще не приехали?» – возникла безумно радостная мысль), Илона что-то быстро набирала на компьютере и лишь кивнула в ответ на приветствие, а Ирэнка, кажется, сидела без дела и откровенно скучала.

– Привет! – обрадовалась она Танюшиному приходу. – Есть четыре новости: две хорошие и две плохие.

Сердце Танюши екнуло.

– Давай сначала плохие, – попросила она, чувствуя, как все внутри замирает. – Скажи… А Вордак приехал?

– Угу. С самого утра. Пришел с тем самым богачом из Праги, кстати, тот таким уродом оказался – сутулый, седой, откровенно неприятный старикашка…

– И какие плохие новости? – нетерпеливо перебила Танюша.

– Нет, давай буду поочередно: сначала плохую, потом хорошую, – рассудила Ирэнка и таинственно прошептала: – У нашего начальника пропало что-то важное.

– Вот как? – произнесла Танюша убитым голосом.

– Кажись, дело касается кругосветного тура, – продолжила Ирэнка. – Кто-то украл все данные: я слышала, как наш начальник воскликнул: «Маршрут исчез!»

– А где сейчас Вордак? – спросила Танюша, боязливо оглядываясь.

– Выбежал куда-то… – отмахнулась Ирэнка. – Но главное – мегера получила строгий выговор. Во всяком случае, она выскочила из кабинета вся такая побелевшая и растрепанная, с опухшими глазами – явно плакала. Это, конечно, хорошая новость.

– М-да. – Танюша почувствовала легкий укол совести. – А какая вторая хорошая новость?

– День зарплаты сегодня все-таки состоится, – радостно произнесла Ирэнка.

– Чудесно… – Да, что-что, а заработная плата сейчас интересовала Танюшу в последнюю очередь. – А какая вторая плохая новость?

Ирэнка не успела ответить: в приемную быстрым шагом вошел Вордак и, не глядя, бросил в сторону:

– Немедленно зайдите ко мне! – и скрылся в кабинете.

– Вот это и была вторая плохая новость, – сказала Танюше Ирэнка, страшно округлив глаза. – С утра, когда он только двери кабинета открыл – мы с Илоной, слава богу, уже были на местах, – так вот, только приоткрыл, вдруг как гаркнет: «Эта новенькая, Окрайчик! Только придет, сволочь, сразу ко мне!»

– Что, так и сказал? – пролепетала Танюша.

– Да, так и сказал – сволочь, – со смаком повторила Ирэнка и, изображая на лице сочувствие, добавила: – Иди! Чем скорее войдешь, тем скорее выйдешь.