Михаил Бабкин - Посох старой ведьмы

– Мне папа уши за этот пульт оторвет, – расстроился Тимка, – что делать, даже и не знаю.

– Если не знаешь, что делать, так ничего и не делай, – мудро посоветовал Хозяйственный. – Когда вернешься в свой мир, то купишь папе новый пульт. Я тебе и денег дам. Мешка золота хватит? Большого, с тебя ростом.

– Наверное, хватит, – подумав, согласился Тимка, – в крайнем случае разобью свою копилку и добавлю.

– Вот и славно, – Боня пошарил у Тимки в карманах, выудил оттуда фонарик и передал его Ворче:

– Давай включай, а то ничегошеньки не видно! В такой темноте сам себя потеряешь и никогда не найдешь. А тут у нас и Тим лежачий, и ценный посох при нем… Глаз да глаз нужен!

Ворча включил фонарик: в луче света замелькали частые туннельные развилки. На фоне отраженного от стен электрического света карлик смотрелся черным силуэтом, и силуэт этот был растрепанным – волосы на голове Ворчи стояли дыбом, борода вымпелом развевалась на ветру.

– Ворча, где твоя кепка? – Тим попытался еще разок высвободиться из бониного захвата, очень уж на посохе лежать было неудобно, но у него ничего не получилось. – Эй, Ворча, кепка, спрашиваю, где? Которая любимая и ценная! Потерял, что ли?

– Не трогай Ворчу, – Боня похлопал Тимку по спине, – он сейчас в горе и именно из-за кепочки. Ты думаешь, Червь так просто взял и отпустил нас от себя и даже в погоню не наладился? Не-ет, брат, тут дело в другом. Ворча вот чего придумал: когда Червь на тебя напал, он упаковал в свою кепку оставшиеся у меня мешочки с чаем вместе с фляжкой озуровского снадобья и кинул этот вкусный подарочек в пасть Червю. Раз на всех местных жителей обычный чай так здорово действует, то на нашего глазострельного приятеля ворчин коктейль тем более произвел огромное впечатление. Можно сказать – потрясающее! Червь-то под своей шкурой небось весь почти жидкий, иначе откуда из него пар берется? Представляю, какой внутри глазастика сейчас чаек заварился! Когда мы уезжали, Червю уже хорошо было. Он, Тим, в расплавленное стекло купаться полез. Веселый такой был, довольный. Счастливый.

– Кепку жаль, – сердито крикнул назад Ворча, краем уха услышав бонин рассказ. – Хорошая кепочка была.

– Ничего. – Тимка поднапрягся и крикнул Ворче сквозь ветер:

– Я тебе новую пришлю. Адидасовскую!

– Две! – категорично потребовал карлик. – Одну про запас. Как пострадавшему в неравной борьбе с червями. И новый кафтан! И новые туфли! И…

Тузик резко затормозил, и Ворча вместо своего очередного пожелания клюнул рюкзак лбом.

– Приехали. – Боня спрыгнул с рюкзака.

Туннель полого поднимался вверх, оканчиваясь широкой дырой. Сквозь дыру в туннель падал солнечный свет: это был выход, один из тех, которые Тузик обнаружил во время своего одиночного похода.

– Воля! – обрадовался Ворча. – Волюшка! – и бегом направился к выходу. Тузик выскользнул из рюкзака и, обогнав карлика, сразу исчез, растворился в потоке света. Тимка поспешил за Ворчей, неся посох на плече, как заряженный гранатомет; Боня подобрал с пола рюкзак, оглядел его со всех сторон, нащупал в нем рваные дырки и расстроенно отшвырнул брезентовый мешок в сторону.

– Угробили-таки рюкзачок, – вздохнул Хозяйственный и пошел следом за Тимкой.

Они оказались за городом, как раз недалеко от той мусорной полянки, на которой веселые ветерки опять гоняли свой мяч. Боня с минуту стоял, привыкая к дневному свету, – хотя солнце и светило по-прежнему тускло, но после подвальной темноты и этот свет был невыносимо ярок.

– Глянь-ка, глянь, – Ворча пихнул Тимку локтем в бок, – Тузик наш к друзьям удрал, уже и в мяч с ними играет!

– Вот и славно, – Тимка посмотрел в ту сторону, куда указывал карлик, – все правильно. Он нам здорово помог, спасибо ему! А теперь нам пора возвращаться в свой мир и Тузик это прекрасно понимает. Куда же он уйдет от своих друзей?.. Так что – прощай, Тузик!

Тим помахал ветерку рукой, но смерчик того не заметил – он был весь в игре. Или сделал вид, что не заметил. Может быть, Тузику не хотелось огорчать своих новых друзей долгим прощанием… Ведь это был очень добрый ветерок. Душевный.

– А ну-ка, Тим, дай мне посох, – потребовал Хозяйственный, подходя к мальчику. – Странный он какой-то, честное слово. Вроде бы и тот посох, а вроде бы и не тот. – Боня посмотрел сквозь хрустальную палку на солнце. – Лурдин посошок был красный, как спелая клубника. А этот то ли розовый, то ли фиолетовый… Не пойму.

– Да ладно тебе, – Тимка уважительно погладил посох ладонью, – не забывай, сколько он в темноте пролежал. Выцвел, наверное. – Тим оторвался от волшебной палки и ткнул пальцем в Хозяйственного:

– Р-раздевайся! Полетаем напоследок, не пешком же через весь город к нашей пещере шлепать.

– Ворча, а ты как? – Боня посмотрел на карлика. – Здесь останешься или с нами полетишь?

– С вами, – Ворча искательно посмотрел на Хозяйственного, – если возьмете. Хотел я было найти себе место для житья поуютнее да побезопаснее, но лучше моего садика ничего не встретил.

– Ворчик, а давай с нами, к Боне во дворец, – весело предложил Тим, – чего тебе одному среди своих яблочных елок сидеть! У нас, – Тимка кивнул в сторону Бони и поправился, – у них то есть, в Закрытом королевстве, тебе гораздо веселее будет.

– А колбасы у вас много? – с надеждой спросил карлик у Хозяйственного. – И всего-всего остального? В смысле еды.

– Завались, – коротко ответил Хозяйственный, все еще недоверчиво разглядывая посох, – чего-чего, а колбасы много. Назначу тебя главным начальником королевского колбасного склада с правом круглосуточной дегустации. Можешь лопать колбасу сколько влезет. Хоть ночью, хоть днем.

– Так чего же мы стоим! – засуетился Ворча. – Скорей превращайся, скорей! Может, как раз к обеду и успеем на склад. Эх, хорошо! – Карлик жизнерадостно потер ладошки и клещом вцепился в бонину куртку. – Снимай кафтан, наше колбасное величество, или я его сам сдеру!

Развалины под синим птичьим крылом уплывали назад. Разрушенные замки прощально сверкали в небо осколками разбитых окон; по улицам суетливо бегали костоходы, размахивая над собой костяными руками, словно тоже прощались с улетающей птицей. Над Саламандровым замком вился непривычно мощный столб черного дыма, а сам огненный дракон, как длинная такса над кроличьей норой, сидел над воронкой Червя и озадаченно глядел в нее: воронка потихоньку заполнялась жидким стеклом.

– Ишь чего творится, – Ворча с любопытством смотрел вниз, – совсем Червь от нашего чая очумел. Похоже, он сам себя от радости в стекле утопил! Дела-а. – Карлик насмешливо присвистнул.

Тим глядел на Ворчу и диву давался – куда подевалась его боязнь высоты! Карлик вертелся на птичьей спине как заведенный, разве что на голову к Боне не залезал. Можно было подумать, что Ворча всю жизнь только и делал, что летал на птицах-оборотнях, скоростных коврах-самолетах и ведьминых метлах.