Илья Гутман - Возвращение Утренней Звезды

Беллердаш и Мирида могут посидеть в трюме, который можно закрыть изнутри — наш корабль снабжён двойным дном. Там достаточно запасов пищи и воды. Они смогут держать связь с нами и отразить внезапное нападение, если оно будет.

— Но на таможне шеддиты могут просматривать корабль внутренним зрением.

— Двойное дно сделано из альмагтина, Апион. Он блокирует ауру простых людей, да и нелюдей тоже. Яркую ауру паладинов — не особо: слой тонковат. Но паладинов там и не будет.

— Всё равно я подумал, что будет странно, если я, ты Леон и Эрана — вместе на одном корабле прибудем в Баалгард.

— Леон может также посидеть в трюме. А что касается тебя, то твоё участие просто необходимо в моём плане — без твоей способности открывать любые замки я не смогу попасть в руины Перворождённых. Поэтому тебя можно высадить на какой-нибудь островок в море Кракенов. Потом ты встретишь какой-либо попутный корабль и сядешь на него, сказав, что твой собственный был уничтожен кракенами, или пиратами, или потерпел крушение; а сам ты — беженец из Гиперборея, Альбиона или Ариады. После прибытия в Баалгард своим ходом доходишь до центра города и там половина отряда воссоединяется, при том как другая половина сидит на корабле.

— А как контрабандой провести мечи и игольник?

— Как только мы прибудем на место, я скрою свою паладинскую сущность. Я не смогу использовать способности паладина, не будучи замеченным. Поэтому я должен действовать и выглядеть как обычный маг. И думаю, мечи можно оставить в трюме. А доставку игольника доверим Зарине. Она — спец по магии иллюзий, как-нибудь провезёт арбалет.

Доктор магических наук Юлиус Марр, неудавшийся паленгенезист, уже почти полностью оправился после того, как был ранен шеддитом Баалом Карханом. Он очнулся в тот же миг, когда Эллидин уничтожил поглощающую души альмагтиновую пластинку, прикреплённую к мечу Кархана. Считавшийся в госпитале безнадёжным больным, Юлиус быстро шёл на поправку, но передвигаться ему было ещё тяжело — его мышцы почти атрофировались. Поэтому главврач (который лично занялся столь необычным случаем) прописал ему пешие прогулки — сначала во внутреннем дворике, а потом, когда пациент окреп — уже по городу. Юлиус прогуливался по городу в сопровождении медсестры Альмины, но на этот день не взял трость — он уже три дня ходил без неё, хотя на первых порах не мог сделать без трости ни шагу.

Альмина уже ждала Марра около его палаты. Медсестра была очень красива — даже несмотря на строгое чёрное одеяние. Кроме того, она обладала очень жизнерадостным, лёгким характером, и бывший паленгенезист, ранее практически не общавшийся с девушками на удивление легко сошёлся с ней. Что не редкость: медсёстры часто влюбляются в своих пациентов.

Они шли по одной из улиц Масхонгарда, Юлиус рассказывал Альмине разные забавные истории, которые случались с ним, когда он был ещё алхимиком-лаборантом (о том, что он — паленгенезист, он, понятное дело, никому не говорил).

— Ну так вот, я говорю Интропию — мол, не надо их смешивать! — рассказывал Марр.

— А он? — спросила Альмина.

— А он взял и смешал! Получившаяся кислота разъела колбу, вылилась на пол и прожгла перекрытия до самого подвала! — Марр уже не мог сдерживать смеха. — А Интропий, значит стоит и смо…

Альмина ранее не встречала такого жизнерадостного и интеллигентного пациента. И она дала себе обещание — когда поедет в столицу к родителям, пригласит в Баалгард и Юлиуса — дабы познакомить с родителями. Альмина уже подумывала о том, чтобы выйти замуж за Юлиуса.

Бывший "Ужас Абсолюта", а ныне "Могучий Альбатрос" плыл по морю Кракенов. Ларратос надел кольцо, выкованное Хаммоном. Он почувствовал, что паладинские силы покидают его. Но зато шеддиты не смогут его распознать. Он теперь маг, и не должен даже вспоминать о своих мечах из Небесной Стали. Масхон приветствовал отряд чёрным небом — ни Солнце, ни Луна, ни звёзды не светили. Без часов даже было непонятно, день сейчас или ночь. На улицах горело множество фонарей.

Уже в начале Хаммоновой бухты скопилась очередь кораблей. И поначалу Ларратос подумал, что его судно простоит, ожидаясь таможенного контроля, около суток. Ан нет. Оказалось, для транспортных и частных судов — отдельные очереди. Ожидание продлилось около трёх часов. На палубе судна находились только Ларри и Эрана. Беллердаш, Леон и Мирида спрятались в трюме, который не так-то просто отыскать. Апион и Зарина были высажены — и каждый из них добирался до столицы своим путём.

В общем, морской пограничный пункт Лисий Нос территориально не входил в Баалгард — он находился в расстоянии около семидесяти вёрст до столице по обычной или железной дороге. Не был Баалгард морским городом — он находился на горе Магора, самой высокой в Вестланде. Когда-то Паладингард — так назывался Баалгард — был городом-близнецом Шалема. Но всё равно: многие товары доходили до столицы по морю, из городка Лисий Нос. Там же прибывало в Масхон и немалое количество беженцев из других стран. И даже беглые преступники из стран "прогнившего Запада" (так называли весь Вестланд кроме самого Масхона), желающие стать гражданами Масхона, получали амнистию. Например, те же убийцы — народ, полезный деспотичному государству вроде Масхона. Особенно убийцы нелюди.

Корабль доплыл до порта. Ларратос открыл люк и вылез вместе с Эраной, держа в правой руке красный посох. Среди таможенников прохаживались шеддиты — и один из них, как показалось Ларри, косо посмотрел на него. Но не более того. К чете Мельдов подошёл обычный таможенник:

— Ваше имя, молодой человек? — таможенник казался неустойчивым к ментальному воздействию. К тому же, способности паладина, свойственные Ларратосу, временно атрофировались.

— Корнелий Эльдгард, — Ларратос протянул паспорт жителя Ариады, что они с Элиддином купили в Тель-Йааре.

— Так, место рождения — Октавия, 1595 год. Каково ваше образование?

— Магическое. Неполное высшее. Я — пиромант, отчислен из академии в связи с конфликтом на расовой почве. На четвёртом курсе.

— В армии были?

— Так точно.

— Хорошо. Нашей стране никогда не помешают люди, способные владеть мечом. А это кто? — таможенник показал на Эрану, — подруга? Жена?

— Моя рабыня, — скаля зубы и глядя прямо в глаза таможеннику, произнёс Ларратос, после чего тот, не выдержав этого то ли дьявольского то ли вампирического взгляда, поспешил отвернуться, — вообще-то я ненавижу эльфов. И полуэльфов тоже. Но вот с полуэльфийками иногда можно позабавиться!

Естественно, Эрана никак не отреагировала. Она понимала, что это всё — игра, спектакль.

— Вы позволите мне осмотреть ваш корабль?