Илья Гутман - Возвращение Утренней Звезды

Эллинор очнулся. Щит Абсолюта, выставленный им в последний момент, оказался не слишком эффективен против взрывной волны.

— Ловко он меня поймал, мерзавец, — подумал Эллинор. — Удивительно, что я всё ещё жив: в процессе битвы почти весь запас абсолютных энергий исчерпался — щит должен был получиться крайне слабым.

Убедившись, что битва давно закончилась, паладин побрёл к зданию академии, где его поджидал целый ворох не слишком-то приятных новостей.

Во-первых, выяснилось, что пока он валялся без чувств, экспедиция Ларратоса благополучно отбыла к Сельвину — и побеседовать с главой ордена Утренней Звезды не получится.

Во-вторых, совет спешно собрался на внеочередное заседание, где планировалось официально, по всем правилам, предать анафеме Ларратоса с Элиддином и объявить их «орден» вне закона. Эллинор был уверен, что в этом вопросе паладины проявят редкостное единодушие — так что результат голосования был, в общем-то, заранее известен.

Наконец, пройдя к себе в комнату и начав медитацию, Эллинор с удивлением, переходящим в ужас, обнаружил в своей ауре значительные вкрапления Хаоса! Вне всякого сомнения, именно мощь хаотических энергий, дополнив абсолютный щит, позволила паладину уцелеть во время взрыва.

— Похоже, — пробормотал Эллинор, — способности Ларратоса к инициации оказались сильнее, чем я думал…

Отряд, вновь ставший отрядом Ларратоса и Элиддина, плыл на корабле "Могучий Альбатрос" по направлению к острову Сельвин. Естественно, Элиддин не мог никуда уплыть без своего верного дракона Руханнура.

Ларри прошёл в каюту-ресторан, где сразу же увидел Зарину: она пила чай с бутербродами.

— Присоединяйся, Ларри.

— Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз, — отвернулся Ларратос: не хватало ещё, чтобы Эрана увидела их за дружеским чаепитием!

— Ларри, ты не понял… Я знаю, что ждёт нас на Сельвине.

— Знаешь?! Откуда?

— Потому что… потому что Сельвин — моя родина, — тихо произнесла Зарина.

— Родина? Но говорят, что там нет людей — только странные полудикие существа.

— Просто смотри, — проговорила Зарина, снимая с себя иллюзию.

Ларри не смог сдержать изумлённого возгласа: таких необычных существ ему ещё не приходилось видеть. Уши Зарины действительно были остроконечными — но на эльфийские они не походили. Очень широкие, треугольной формы, с изящно скруглёнными вершинами, они напоминали кошачьи уши. Да и расположены они были как у кошки — очень высоко, почти на макушке.

А в остальном — вполне человеческое лицо. Оторвавшись от созерцания ушей, Ларри окинул взглядом фигуру Зарины — и не нашёл особых отличий от человеческой. Разве что вместо плоских ногтей пальцы её рук оканчивались крепкими чуть загнутыми когтями.

Воистину женщина-кошка, ночная хищница, от которой трудно найти спасение.

— Зарина, кто ты? — спросил Ларратос.

— Я принадлежу к расе намейрус, она же — дрантейрус — то есть ночной или древесный народ. Точнее, не я, а моя мать — мой отец, как я и говорила, был человеком. Мизрахийцем. От него я унаследовала имя Зарина, что означает «княжна» фамилию Йархи, что значит «лунная» и страсть к магии иллюзий. Немногочисленные человеческие путешественники, что добирались до нашего изолированного острова, называли наш народ «люди-кошки»… Ну, так ты согласен, что нам стоит поговорить?

Ларри кивнул и сел напротив Зарины.

— Послушай, Зарина… У вашего народа есть столица? Насколько вообще развита Сельвинская цивилизация?

— Столица… — намейра чуть подняла голову, уставившись на Ларри задумчивыми зелёными глазами. Теперь они стали ещё круглее, а зрачки, напротив, выглядели вертикальными щёлками. — Можно сказать, что есть. Она называется Тереласом — я выросла неподалёку от этого города. Но чтобы туда попасть, придётся обогнуть весь остров: город расположен на берегах реки Ардул, а она, начинаясь в центре острова, течёт на север.

— Ардул? — удивился Ларратос. — Похоже на эльфийское «ардал», что означает «священный».

— Да, — ответила Зарина. — «Ардул» на языке намейрусов означает именно «священный». Ходят легенды, что у нашего народа и у эльфов были общие предки.

— Кстати, а как тебе удалось попасть в Масхон? Ведь здесь такие аномалии, что пробиться можно только на слайдере.

— Мой возлюбленный доставил меня по воздуху.

— А как вы познакомились?

— Я была рабыней, и он меня выкупил.

— Ты была рабыней? — поразился Ларри. — Ни за что не поверю!

— Это правда, — вздохнула Зарина. — Из-за отца-мизрахийца я выглядела несколько иначе, чем девушки намейрусов, и была гораздо слабее их. На меня с детства смотрели косо, а уж когда кто-то донёс, что я занимаюсь магией…

— Зарина, неужели ваш народ вообще не практикует магию?

— Практикует, но магия — прерогатива мужчин. Дело в том, Ларри, что у нас матриархат — в связи с тем, что девочек рождается в три раза больше, чем мальчиков. Власть у нас — в руках женщин. Дело женщины — война, а дело мужчины — магия. Если женщина хотя бы немного знакома с магией и об этом узнают окружающие, на неё тут же навешивается ярлык «ведьма». А нарушители закона у намейрусов в лучшем случае отправляются в рабство. Так что мне, можно сказать, ещё повезло.

Намейра печально вздохнула: похоже, воспоминания были не из приятных.

— Постой, Зарина! Как это война может быть женским делом?! Женщины слабее мужчин, кому нужны такие воины?

— А какой толк призывать в армию мужчин, если их в три раза меньше? Мужчины в нашей армии — добровольцы. Альтануны, "танцоры молний" — сильные и ловкие воители намейрусов, что дерутся двумя клинками. Они набираются из самых сильных мужчин-добровольцев. А женщин призывают на срочную службу в обязательном порядке. Девушек призывают в армию в возрасте шестнадцати лет. И в день принятия присяги на торжественной церемонии лишают девственности.

Ларри поперхнулся чаем.

— Что за отвратительные у вас обычаи?!!

— Нормальные обычаи, Ларри! Девственности лишают опытные в этом деле жрецы храма Ночного Паука. Но в связи с тем, что я была рабыней, меня так и не лишили девственности, — в глазах Зарины на пару секунд появилась грусть. — Но зато позже это сделал мой возлюбленный, Орсун Лутар.

— И ваши девушки так просто позволяют незнакомому мужчине-жрецу лишить себя девственности?

— Конечно, Ларри. Психология народа намейрусов может показаться странной для человека. У вас, как я знаю, инициаторами сексуальных отношений обычно выступают мужчины, а у нас — наоборот, женщины.

— Я уже заметил, — ответил Ларратос.

— Этот факт удивил и моего отца, выходца из Шемшии — Шамира Йархи. Он, привыкший, что мизрахийские женщины не вступают в интимные отношения до свадьбы, был просто в шоке от нашей морали. Но это не помешало ему жениться на моей матери.