Алексей Пехов - Жнецы ветра

— Приветствую тебя! — поздоровалась Корь.

— Здравствуй, — ответила та. — Как у вас с погодой?

— Почти так же, как и в степях. Льет.

Аленари недовольно фыркнула. Она не делала попыток сплести вокруг себя щит и закрыться от капель. Ее бережное отношение к силе иногда казалось абсурдным, но Корь прекрасно знала, что Оспа никогда и ничего не жалеет для боя. Когда Палач Зеркал сражается, смотреть на ее «искру» просто невозможно, столь ярко и яростно та сияет.

— Ты не спешила со мной связаться. Прошло уже несколько недель, — совершенно спокойно сказала Митифа, хотя, будь на ее месте Тиа, та бы рычала от злости.

— Были дела. — Проклятая поправила капюшон, открывая взору собеседницы маску.

По мнению Кори, этот лик хоть и был прекрасен, но сильно уступал былой красоте племянницы Императора.

— Прости, но разве есть дело более важное, чем то, что мы с тобой совершили? — подняла брови черноволосая девушка.

— Я хорошо потратилась. «Искра» в последнее время едва тлела.

— Что-то пошло не так? — напряглась Митифа.

— Ты могла бы задавать мне этот вопрос, если бы с тобой в последнюю неделю разговаривала Тальки. Но вряд ли теперь она на это способна. Все удалось. — Из-под маски раздался тихий, неприятный смешок.

Корь на мгновение прикрыла глаза, стараясь скрыть облегчение.

Получилось! Получилось, побери Бездна! Ее план сработал!

— Кто из вас ее убил?

— Ты хочешь сказать, что не связывалась с Рованом? — удивилась Аленари.

— Нет. — Митифа безразлично пожала плечами. — Я его не люблю.

— Его никто не любит! — фыркнула собеседница. — Этого мелкого змееныша надо было удавить, как только он появился в Радужной долине! Ублюдок едва не завалил дело!

— Расскажешь?

— Изволь. Было достаточно интересно.

Корь сдержала улыбку. Оспа, как всегда, оригинальна. «Достаточно интересно» она могла сказать и о посещении оружейной лавки, и о прочитанном любовном романе, и об убийстве Тальки.

— После того как старуха заглотила твою наживку о записках Скульптора, я дала ей понять, что знаю о ее делах с нашими врагами.

Митифа кивнула. Записки Скульптора действительно существовали, и Тальки, жадная высохшая паучиха, возжелала их так же, как новое тело. Корь, будучи ученицей старухи, знала многие секреты своей учительницы и как никто другой понимала, на чем можно сыграть. После получения информации о записках Проказа всегда была открыта для связи, ожидая новых подробностей. Именно поэтому Митифа знала, где та находится.

— Это помогло выманить ее из логова и оставить без большой охраны. Она, как ты и предполагала, действительно бросилась за мной, — продолжила Аленари.

— Мне она сказала, что пытается перехватить тебя по дороге в Радужную долину. Старуха делала вид, что ужасно недовольна тем, что ты первая дотянешься до сокровищ школы.

— Лгала, как дышала. Ты подозревала, что она воспользуется ситуацией и отправит Рована к Альсгаре?

— Я предполагала нечто подобное, — не стала отрицать Корь. — Она с самого начала попыталась нас разобщить. Это ничего не значило. Даже пошло нам на пользу. Юг оказался парализован, а когда понадобилось, Чахотка все-таки прибыл туда, куда надо.

— До сих пор не понимаю, как тебе удалось его убедить, — покачала головой Аленари.

— Он ее не любил так же, как и ты.

— У меня хотя бы была на это причина.

Да. С этим не поспоришь. Никто не сомневался в том, что Тальки могла вернуть Звезднорожденной утраченное лицо. Но не захотела этого сделать по каким-то своим, извращенным соображениям. Аленари долго мечтала отомстить и, когда у нее появился шанс, воспользовалась им, не колеблясь. Вступила в заговор Митифы и с удовольствием воплотила свое желание посчитаться со старухой.

— Ну ты же знаешь брата Ретара. Если у него появляется возможность убить кого бы то ни было, он не будет долго думать.

Серебряный лик остался бесстрастен:

— Тальки пыталась связаться со мной, но я молчала до последнего момента, чтобы она не знала, где я нахожусь. Все оказалось очень просто. Я вызвала ее, мы поговорили, сделав вид, что не знаем, почему так долго мотались по степям. Я пообещала приехать, благо ей хватило ума предложить мне вполне выгодные условия.

Митифа на эти слова улыбнулась. Да. Проказа умела искушать.

— Она остановилась ждать меня в какой-то дыре. Все остальное было делом техники и Рована.

— То есть ты там не была? — Корь на мгновение удивилась, как скорпиону удалось прибить паучиху в одиночку.

— Я послала к Чахотке Избранных, что уступила мне Тиа. Они встретили его и расчистили дорогу. Я воспользовалась «Заячьим следом».

Черноволосая Проклятая на это только кивнула. Могла бы и сама догадаться. Каждый из них обладал определенными, уникальными умениями. Тальки была Целительницей, и этим все сказано. Рован — единственный, кто предпочитал ходить «Путем призраков» по темной изнанке этого мира. Лей способен видеть через преграды и легко проходить сквозь них. Аленари может пользоваться «Заячьим следом» — оставлять тело и перемещаться на много лиг от него, не теряя при этом ни капли Дара.

— Все закончилось быстро?

— Быстрее, чем мы могли подумать.

Внезапно «Серебряное окно» изогнулось, померкло, пошло рябью и вновь стало четким.

— Это остатки «Следа», — любезно пояснила Оспа. — Думаю, нам пора заканчивать беседу. Расспроси обо всем Рована. Мне надо идти.

— Постой! Лей знает о нашей инициативе?

— Да. Узнал два дня назад.

— Как Несущий свет это воспринял?

Аленари безразлично пожала плечами:

— Поговори с ним сама. Увидишь. На мой взгляд, он не слишком рад, но понимает, что иного выхода не было. Я свяжусь с тобой, когда буду в Долине. Прощай.

Митифа задумчиво нахмурилась, глядя на свое отражение в воде.

Итак, Тальки отправилась в Бездну. К добру или к худу. Что сделано, то сделано. Обратной дороги нет.

Всего лишь за два месяца Корь составила грандиозную партию, придумывая ее на ходу и до последнего момента не веря, что ей сопутствует успех. Теперь, когда паучиха перестала им мешать, следует взять Империю под свой контроль и сокрушить непокорную Башню. Без Проказы — главной помехи в нынешней кампании — все будет гораздо легче. Митифа была в этом уверена.

Следует поговорить с Леем и Рованом. Одного надо окончательно успокоить, а у другого узнать, что все-таки произошло.

Она вновь нацепила на себя уже довольно тяготившую личину. Лей, в отличие от Оспы, не знает истинную Митифу Данами. Пусть до поры до времени так и остается в неведении.

Она позвала, и он мгновенно ответил.

Тот, кого когда-то в Башне называли не иначе, как Несущим свет, хмуро смотрел на собеседницу льдисто-голубыми глазами. Его смуглое морщинистое лицо, загорелое, дубленное ветрами, было неприветливым и мрачным. Северянин увидел Корь, хмыкнул в пышные, начавшие седеть усы и произнес всего лишь одно слово: