Майкл Муркок - Грезящий город / The Dreaming City [= Падение Имррира, Гибель Призрачного города, Гибель Имррира]

Корабли целеустремленно двигались на восток в направлении острова Драконов и его фантастических богатств — или адского ужаса. Они неумолимо, движимые судьбой, продвигались все дальше и дальше, их весла работали в унисон, их паруса наполнялись попутным ветром.

Они плыли все дальше и дальше, к Имрриру Прекрасному, чтобы ограбить и разорить старейший из городов мира.

Через два дня после того, как флот поставил паруса, на горизонте появился берег острова Драконов, и плески весел сменились бряцанием оружия — огромный флот приближался к городу и готовился совершить то, что разумные люди считали невозможным.

С корабля на корабль передавались приказы, и флот начал строиться в боевой порядок. Потом весла заскрипели в уключинах, и флот с уложенными парусами продолжил свое неумолимое движение.

День стоял ясный, прохладный и свежий, и среди всех участвующих в походе — от морских владык до последнего моряка — царило напряженное воодушевление, все они погрузились в мысли о ближайшем будущем и о том, что оно им сулит. Ростры кораблей смотрели на огромную каменную стену, которая блокировала первый вход в гавань. Высота стены составляла почти сотню футов, и венчали ее башни, но не ажурные, как те, что мерцали вдали над городом, а мощные, боевые. Через большие ворота в середине стены дозволялось проходить только кораблям Имррира, а тайна прохода в лабиринте (даже самого входа в него) держалась в строжайшей тайне.

Теперь по этой стене, высящейся перед флотом, приведенные в замешательство стражники неслись на свои посты. Угроза атаки им казалась совершенно немыслимой, и тем не менее огромный флот — такой огромный, каких страже и видеть-то не доводилось, — подошел к стенам Имррира Прекрасного! Они заняли свои посты, ветер играл их желтыми плащами и юбками, бряцали их бронзовые доспехи, но, растерянные, они двигались с неохотой, словно отказываясь признать то, что открылось их взглядам. И свои посты они заняли с какой-то отчаянной обреченностью, чувствуя, что, даже если вражеские корабли никогда не достигнут лабиринта, они, защитники этой стены, никогда не увидят поражения атакующих.

Дивим Таркан, командир стражи, был человеком чувственным, любившим жизнь и ее удовольствия. Он был сноб и красавец с тонкой бородкой и крохотными усиками. В бронзовых доспехах и высоком шлеме с оперением выглядел командир превосходно. Он вовсе не хотел умирать. С отработанной четкостью он прокричал лаконичные слова приказа своим людям, и те подчинились. Дивим Таркан озабоченно прислушивался к далеким крикам на кораблях и спрашивал себя, какой первый ход сделают нападающие. Долго ждать ответа ему не пришлось.

Катапульта на одном из кораблей авангарда гортанно зазвенела, и ее метательный рычаг пришел в движение, выстрелив огромным камнем, который со всем возможным изяществом лениво полетел к стене. Не долетев до цели, он плюхнулся в воду, которая тут же бурунами ударила о камни стены.

Сглотнув слюну и всеми силами стараясь скрыть дрожь в руках, Дивим Таркан приказал произвести выстрел собственной катапультой. Когда с глухим ударом перерубили спускной канат, в направлении вражеского флота полетело зажигательное ядро. Корабли располагались так близко друг к другу, что ядро не могло не попасть в цель — оно упало на палубу флагманского корабля Дхармита из Джаркора и проломило ее. Не прошло и нескольких мгновений, как корабль под крики искалеченных и тонущих моряков затонул, а с ним погиб и Дхармит. Некоторые члены команды были подняты на другие корабли, но раненых оставили тонуть.

Прогремел выстрел еще одной катапульты, и теперь снаряд попал точно в цель — в башню, полную лучников. Каменная кладка разрушилась, и те, кто остался жив, с криками попадали вниз, чтобы погибнуть в пенящейся воде, бьющей о стену. Теперь имррирские лучники, раздосадованные гибелью своих товарищей, натянули тетивы и обрушили тучу стрел на врага. Нападающие, в чьи тела жадно вонзались оснащенные красным оперением стрелы, кричали от боли. Но они тоже ответили градом стрел, и вскоре на стене осталась только горстка защитников — новые пущенные из катапульт снаряды поражали башни и людей, уничтожили единственную катапульту, а вместе с ней разрушили часть стены.

Дивим Таркан был все еще жив, хотя его желтый плащ и пропитала красная кровь, а из левого плеча торчал обломок стрелы. Он был все еще жив, когда первый корабль-таран неумолимо надвинулся на ворота и, ударив по створкам, ослабил их. К первому присоединился второй, и совместными усилиями они пробили ворота и вошли внутрь. Впервые не мелнибонийский корабль смог это сделать.

Наверное, Дивима Таркана обуял ужас из-за того, что древний запрет был нарушен, и он, потеряв равновесие, свалился вниз и сломал шею о палубу флагманского корабля графа Смиоргана, торжествующе проплывавшего сквозь разбитые ворота.

Тараны расчистили путь для корабля графа Смиоргана, где находился Элрик, который должен был провести флот по лабиринту. Перед ними виднелись пять высоких входов, похожих на пять одинаковых зияющих пастей. Элрик указал на средний, и гребцы короткими ударами весел направили корабль к нему. Некоторое время они плыли в темноте.

— Огни! — крикнул Элрик. — Зажечь огни!

Факелы были заготовлены заранее, и теперь их подожгли. Нападающие увидели, что находятся в огромном туннеле, прорубленном в естественной скале и имеющем многочисленные ответвления.

— Сблизиться! — приказал Элрик, и его голос в десятки раз усилился эхом.

Сверкало пламя факелов, и лицо Элрика представляло собой маску теней и пляшущих отблесков — длинные языки пламени от факелов рвались чуть ли не к мрачным сводам туннеля. Элрик слышал, как моряки за его спиной перешептываются, преисполнившись трепета перед увиденным. В лабиринт входили все новые и новые суда, загорались новые факелы, и Элрик видел, как дергалось пламя в дрожащих руках тех, кого в этом туннеле пробрал суеверный страх. Элрик смотрел на все эти пляшущие тени, и ему стало не по себе; его глаза лихорадочно блестели, когда в них отражался свет факелов.

С жуткой регулярностью повторялся плеск, который производили весла; корабли продвигались вперед, и теперь туннель стал шире, взорам нападавших предстало еще несколько вырубленных в скалах коридоров.

— Средний вход! — скомандовал Элрик. Рулевой кивнул и направил корабль туда, куда указал

Элрик. Если не считать приглушенного шепота моряков и плеска весел, в туннеле висела зловещая тишина.

Элрик смотрел вниз, на холодную, темную воду, и его пробирала дрожь.

Наконец они снова оказались под открытым небом, и моряки, глядя вперед, дивились огромным стенам над ними. На этих стенах стояли лучники в желтых плащах и доспехах из бронзы, и, когда корабль графа Смиоргана вышел из черного туннеля на морозный воздух со все еще горящими факелами, в узкий проход посыпались стрелы, впиваясь в тела моряков.