Фред Сейберхэген - Разорённые земли

Воздух вокруг них, казалось, вздохнул, словно какой-то великан, или, возможно, это от удовлетворения сделал сам джинн. Затем появился руль, действительно немедленно; это была стенка из металла, изогнутая, чудовищная, протянувшаяся между аэростатом и корзиной так, что согнула мачту, натянула веревки и едва не раздавила пассажиров. Руль был длиной добрых двадцать метров и напоминал формой дверь какой-то огромной арки. Его более длинный, прямой конец, повернутый теперь книзу, был шириной около метра; из его плоскости выступали клапаны и куски металлических труб.

Баллон угрожающе просел под огромной тяжестью. Серый, согнувшийся пополам под плитой, чей основной вес, к счастью, приходился на края корзины, выкрикнул приказ. В то же мгновение огромная масса пропала. Воздушный корабль снова прыгнул вверх, Серый встал, а Рольф поднялся в корзину, так как ему пришлось чуть ли не выпрыгнуть из нее.

Некоторое время царила тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием и вздохами. Когда Серый наконец заговорил, его тон был ледяным.

— В магии поспешные слова служат плохую службу. Это я усвоил давным-давно.

— Буду нем как рыба. Поверь мне.

— Ладно. Я тоже ошибался этой ночью. Давай станем учиться на своих ошибках, а затем забудем о них, если получится.

— Серый, можно мне задать джинну осторожный вопрос?

— Спрашивай его о чем хочешь. Наши проблемы, похоже, проистекают из приказов, которые мы ему отдаем.

Повернувшись к невозмутимому клубу дыма, Рольф спросил:

— Жители Старого Мира когда-нибудь использовали такие рули, какой ты обрушил на нас, чтобы управлять летающими судами вроде нашего, более легкими, чем воздух, и лишенными возможности двигаться в воздухе вперед? — Он представил себя в лодке, плывущей по течению, и ясно увидел, что руль в такой лодке был бесполезен, так как вокруг него не было никакого течения воды.

— Нет. — Односложный ответ казался совершенно невинным.

Серый спросил:

— А вообще они когда-нибудь управляли судном, подобным этому?

— Нет.

Двое людей обменялись усталыми взглядами. Серый произнес:

— Я лучше отдам приказ постепенно опорожнять баллоны, чтобы нас не отнесло слишком далеко. Итак, нашим людям потребуется некоторое время, чтобы добраться до нас.

— Я не вижу никакой опасности в таком приказе, — осторожно согласился Рольф. Когда газ начал с шипением выходить, он повернулся на восток, где из-за далекого черного горизонта теперь пробивались первые лучи солнца. Один пик там, казалось, вздымался над остальными, его вершина терялась в пелене облаков, которая по-прежнему висела гораздо выше аэростата.

Серый, казалось, понял, куда он смотрит.

— Там находится цитадель Мертвого Сома. На тех скалах — можешь их разглядеть? — что поднимаются до середины самой высокой горы. Туда мы должны как-то доставить часть нашей армии.

И где-то там, подумал Рольф, может быть, все еще жива моя сестра.

— Мы найдем способ, — сказал он. Он ударил рукой по краю корзины. — Мы это сделаем.

— Приближается земля, — предупредил Серый.

Приземление было жестким, но обошлось без переломов.

Чап застыл в дверном проеме: человек, которого он убил, воскрес — свежий и здоровый, как в начале их поединка. Тарленот, удивленный приходом Чапа, повернулся и быстро вскочил. Но когда он увидел, что Чап оцепенел от удивления, то достаточно овладел собой, чтобы удостоить его легкого поклона и ехидной усмешки.

Чармиана, которая подняла взор, словно ожидая Чапа, спокойно произнесла:

— А теперь оставь нас, мой добрый Тарленот.

Тарленот, сохраняя вид человека, который в любом случае завершил свой визит, поклонился снова, на этот раз ей.

— Придется. Как тебе известно, я должен вскоре оставить на время это счастливое ожерелье и снова отправиться в дорогу. Конечно же, я собираюсь снова увидеться с тобой перед отъездом…

Она жестом попросила его выйти.

— Если и нет, увидимся, когда вернешься. А теперь ступай.

Он на мгновение нахмурился, затем решил не спорить и бросил еще один веселый взгляд в сторону Чапа. Затем Тарленот удалился через дверь в другом конце длинного помещения.

Чармиана всем телом повернулась к Чапу и при виде его начала хихикать. Через мгновение она каталась по дивану, достаточно грациозная в своем веселье. Она громко хохотала, словно невинная девочка.

Чап неуверенно направился к ней. Все еще глядя вслед ушедшему Тарленоту, он произнес:

— Мой клинок рассек его грудь. Вот до сих. Я видел его мертвым.

Чармиана никак не могла успокоиться.

— Мой герой, Чап! Но ты так удивлен. Это стоит всех неприятностей — видеть тебя таким.

Чапу было вовсе не до смеха.

— Какими целительными силами вы здесь владеете? Что значат битвы и жизни воинов, если мертвецы с ухмылкой вскакивают на ноги, как ни в чем не бывало?

Чармиана унялась. Она начала поглядывать на Чапа, словно испытывала к нему симпатию. — Не исцеление спасло его, дорогой Чап, а ожерелье гвардейца.

— Никакое ожерелье не могло остановить меч, которым я рассек его до самого сердца. Я узнаю смерть, когда вижу ее.

— Мой милый глупец! Я вовсе не это имела в виду. Конечно же, ты зарубил его. Он умер. Ты победил его и убил. Я знала, что так будет. Но потом Тарленот был оживлен владыкой Драффутом.

— Не существует способа оживлять… — начал Чап, но осекся.

Чармиана кивнула, словно отвечая его мыслям.

— Да, мой господин. Как оживили и тебя посредством жидкости из Озера Жизни. Поскольку ты не носил ожерелье гвардии Сома, мне пришлось рискнуть навлечь на себя гнев владыки животных, похитив жидкость для тебя — при помощи одного из демонов, которых он так ненавидит. Но я бы пошла и на больший риск ради того, чтобы ты был рядом со мной. — Ее голос и выражение лица были невинными и гордыми. — Иди, сядь рядом со мной. Маленькая безделушка, сплетенная из моих волос, у тебя?

Чап подошел к мягкому дивану и сел рядом со своей несостоявшейся супругой. Затем вытащил из кармана золотистый талисман, но руки не разжал.

— Нет, храни его для меня, мой добрый господин, до тех пор, пока я не скажу тебе, как он должен быть использован. Храни и хорошо сторожи его. Ни у кого больше он не будет в такой безопасности. — Чармиана взяла его за руку, но только для того, чтобы поплотнее сжать его пальцы вокруг узелка из желтых волос.

Чап положил безделушку обратно в карман. По-прежнему все его мысли занимало то, чему он стал свидетелем. — Значит, Тарленот будет излечен при помощи магии, когда бы и где бы его ни убили?

— Только в том случае, если он погибнет здесь, вблизи от цитадели Сома и со своим ожерельем на шее. Разве ты не слышал только что, что он оставит здесь ожерелье гвардейца, когда снова отправится в путь гонцом? Валькирии не полетят дальше километра-двух от цитадели.