Александр Прозоров - Возвращение

— Все равно не уйдешь… — До убийцы осталось шагов шесть. — Нас трое, остров маленький. Загоним, как зайца.

— Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, а от тебя, кретина… — Ведун присел, черпнул накопившуюся меж двух мшистых валунов каменную крошку и сыпанул в ствол. — А от тебя и бегать не стану.

На лице бандита появилось выражение детского изумления, и почти тут же Олег вскинул «помпушку», нажал на спусковой крючок. Выстрел ударил по ушам, из груди убийцы полетели в стороны кровавые ошметки, он опрокинулся на спину. Середин подскочил и со всей силы ударил его прикладом в голову — еще не хватало, чтобы тот очнулся и напал в неожиданный момент. Второй ряженый, отставший всего на пару шагов, резко затормозил. По его лицу прокатилась такая яркая гамма чувств — Чаплин умер бы от зависти. Олег передернул затвор, и оба попятились: убийца отступал, не сводя глаз со ствола, ведун же вернулся к спасительной щелочке и черпнул еще немного крошки. Не свинцовая дробь, конечно, но на малой дистанции — вполне убойная вещь.

— Спокойно, парень! — «Монстр» поднял обе лапы. — Спокойно! Мы всегда можем договориться. Не нужно глупостей. Давай так: мы берем тебя в долю вместо Рафика, и наши секреты становятся общими. Работаем вместе, получаем одинаково. Я вижу, ты нам подойдешь.

Отступая, убийца дошел почти до самой сабли. Олег увидел, как над краем прибрежного камня появились голова и грудь «пораненного», упал на колено, опустил ствол.

Б-бах!!! — один убийца опять улетел к воде, другой кинулся в атаку. Олег, поднимаясь, вскинул ружье вертикально, принял на него удар «лапы», тут же толкнул низ оружия вперед, четко и сильно попав прикладом в солнечное сплетение… И сам же ощутил, как мягко спружинил материал «звериного» костюма. Резиновый, что ли? Убийца резко выдохнул — ведун, еще не видя опасности, отпрянул, и зубцы левой «тяпки» чиркнули перед самым лицом.

— Н-на! — Ведун с замаха ударил стволом в лицо.

«Монстр», естественно, отвернул голову и прикрылся руками. Олег присел, делая широкий шаг к нему, со всей силы толкнул вперед приклад, впечатывая его в правую ногу, чуть ниже колена, и, выпрямляясь, крутанулся вокруг оси, перехватывая ружье возле шейки. В тот миг, когда он заканчивал поворот, убийца упал на колено, и тяжелый ствол должен был попасть ему аккурат по затылку. Но бывший спортсмен пригнулся, махнул рукой — и теперь уже Середин взвыл от страшной боли в ноге, потерял опору и рухнул прямо на противника. Тот опрокинулся назад, двумя руками схватился за «помпушку» — ведун, отпустив оружие, дернул из ножен косарь и ударил вниз, крутанул, потянул в сторону, распарывая живот. Душегуб захрипел, его хватка ослабла, и Середин, избавляя несчастного от мук, чиркнул лезвием по горлу. Откатившись от мертвого тела, он вытер клинок, спрятал в ножны. Перевел дух, согнул больную ногу, взглянул на нее.

Рана была огромной, с треть голени. Действительно — словно медведь ударил. Кровь текла струей. Еще пара минут — и он просто потеряет от слабости сознание. Олег схватился за короткий обеденный нож, вспорол штанину джинсов, отполосовал ленту в три пальца шириной, скрутил в жгут, обмотал ногу под коленом, завязал, потом подсунул под повязку рукоять ножа, несколько раз провернул, туго затягивая и пыхтя от боли. Лезвие, чтобы не мешало и не раскрутилось, воткнул в штанину, саму же ее закатал. Дополз до сабли, вернул в ножны, потом приподнялся, выглядывая за край валуна.

Последний из душегубов ползал внизу с окровавленным лицом. Насколько серьезно его зацепила каменная дробь, Середин не знал. Вполне может случиться и так, что он, Олег, отключится, а убийца наконец возьмет себя в руки. Ведун подобрался ближе к краю, развернулся больной ногой вперед, толкнулся руками и съехал вниз. Раненый услышал, поднялся на четвереньки, уставился на него единственным глазом, сверкающим из кровавого месива.

— Так на чем мы с тобой остановились? — спросил его Олег. — Вспомнил. На том, что оставлять свидетелей нельзя.

— А-а-а! — «Монстр» взревел, как настоящий зверь, вскочил на ноги и кинулся на Середина. В руках блеснули загнутыми стальными когтями две «медвежьи лапы».

Олег, напротив, расслабив ногу, слегка присел, выхватил саблю, уколол ею прямым ударом, пронзив врага насквозь, и для надежности провернул клинок, превращая внутренности душегуба в кашу.

— Вот теперь все…

Осторожно помогая себе раненой ногой, он перевернулся на живот и пополз наверх, цепляясь кончиками пальцев за выступы и трещины на крутом боку валуна. Он не спешил, тщательно выбирал точки опоры — не соскользнуть вниз было важнее, нежели выиграть лишнюю минуту.

Полтора метра подъема отняли у него минут пять. Еще за минуту Середин дохромал до своих баночек и пакетов, разбросанных среди редкой низкой травы, открыл ту, что со стрептоцидом, и высыпал все содержимое себе на рану, покрыв ее толстым слоем. Порошок начал темнеть, но кровообращения в голени не было, а значит и смыть его никак не могло. Чтобы не терять времени, ведун подобрал ружье, доковылял до знакомой щелочки, улегся перед ней на живот и принялся ковыряться в каменной крошке, отбирая дробинки размером примерно в десять миллиметров. За четверть часа кропотливых поисков таких нашлось с два десятка. Выбрав пяток самых пузатых, Олег перезарядил ружье, отрезал от безнадежно испорченных штанов еще клок, тщательно забил его в ствол, насколько позволял шомпол, по одному закинул камушки, сделал еще пыж и плотно утрамбовал картечный заряд.

— Дешево и сердито, — поморщился он. — Речной галькой половина мира почти сто лет из пушек стреляла и не жаловалась.

Середин вздохнул, согнул ногу в колене и, отпустив жгут, с надеждой уставился на рану. Полчаса прошло, кровь должна свернуться. Если повезет…

Корка из лекарства в нескольких местах начала темнеть, но полностью нигде не разошлась, не потекла. Выждав пять минут, ведун затянул жгут обратно и похромал к телам. Ведь он находился не в древнем мире, здесь за смерть татей могли засудить так же, как и за убитого человека. Следы следовало замести. Тем более, что от места схватки до воды — рукой подать.

Первым в гости к навкам отправился «доброжелательный» бандит. Остановившись возле второго, ведун увидел наполненные кровью раны в животе, и в мозгу у него мелькнула зловещая мысль… Он взял пустой пузырек из-под лекарства, набрал в него до краев густой жидкости, закрыл, отер о шерсть и бережно спрятал в сумку. Затем отправил «монстра» в последний путь вслед за товарищем. Спустился и столкнул в воду третьего ряженого бандита.

— Пожалуй, еще полчаса прошло, — закончив дело, решил он и окончательно отпустил жгут. Рана не «потекла». Заканчивая самолечение, он снял футболку, порвал ее на ленточки, сделал тампоны, наложил на лекарство, сверху старательно замотал эластичным трикотажным «бинтом». — Болотный мох в ране был бы лучше, да где его тут найдешь? Ладно, если сильно не тревожить — и так обойдусь.