Варвара Зеленец - Варвара и Золотая Баба

– Зато другие восемь охотников свою охоту закончили. – Ного усмехнулся. – Не зря наши духи ей ненецкий Бубен пожаловали.

– Следующий наш «подарок» находился на очередном повороте реки, так что его было хорошо видно. Идол стоял и сверкал своими красными глазами. За ним – следующие. Это твои статуи, Водостьян, послужили хорошей приманкой. Бандиты рушили их все больше распаляясь. Мне кажется, вскоре черные охотники перестали соображать. А потом они впали в какой-то транс. Вокруг них сначала тихо забили Бубны, затем зазвучали голоса диких зверей Нижнего мира. Солнце скрылось за облаками, все покрылось молочным туманом. Только красными огнями горели глаза наших идолов. Все дальше и дальше уходили черные охотники.

– Пока не оказались во владениях Нга… – вставил Ного. – Я пошире открыл ворота, ведущие на Дорогу в Нижний мир, чтобы эти мерзавцы попали куда надо.

– Там мы стали уже просто зрителями.

Варвара замолчала, вспоминая пережитое.

– Что же дальше? – нетерпеливо спросил Самар.

– Шаманские Бубны били все громче, затем со всех сторон зазвучала мощная музыка труб. И со всех сторон появились огромные глаза: красные, зеленые, желтые, фиолетовые. Охотники еще пытались храбриться и начали палить по этим глазам из своих ружей. Тут я слегка вмешалась, – Варвара искоса взглянула на ненецкого шамана.

Тот почти незаметно улыбнулся и кивнул:

– Продолжай. Духи позволили говорить.

– Завязала, как обычно, узлом их ружья, чтобы не палили. Затем туман рассеялся, мы увидели там недостроенную железную дорогу. Сколько же душ умерших там мучаются! И все одеты в арестантские робы.

– Неужели на Дороге Смерти работают заключенные? – удивленно спросил Самар.

– Нга посчитал, что для грешников это самая подходящая одежда, – ответил Ного.

– Черных охотников окружили огромные Духи. Но все они почему-то смотрели на меня.

– Великий Нга доверил право принять решение Великой Шаманше, – пояснил Ного.

– Так что ты сделала?

– А что мне оставалось делать!? Решение было перед глазами. Пришлось стать судьей Нижнего мира. Мы вместе с подземными духами отправили этих охотников по верному пути. Я превратила их ружья в ломы и лопаты. Да и одежду им сменила на арестантские робы. Пусть поработают на ударной стройке. А духи им место для трудовых подвигов указали и кандалы на ноги надели.

– Живые люди будут работать вместе с душами умерших грешников на Дороге Смерти!? – воскликнул Самар.

– Не переживай за судьбу этих охотников, к тому же они не люди! Нга сказал, души ни у кого из них нет! И я в этом также абсолютно уверен, – сказал Ного.

– Так кто же они?

– Время рассудит кто. – Задумчиво сказал Ного. – Нга в течение двадцати лет присмотрит за ними. Если исправятся, то он решит дальнейшую судьбу охотников Филофея. Может своими помощниками сделает, может – отпустит.

– А такое бывает, что отпускают из Нижнего мира?

– Довольно часто, – кивнул Ного.

– И люди возвращаются в Средний мир? – удивленно спросил Самар.

– Возвращаются. Только не прежними, а став кем-то другим. Может, родовым духом, может каким-нибудь животным.

– Я думала, что переселение душ есть только у индусов.

Мирослав в это время развернул карту.

– Как я понял, дорога Нижнего мира – это недавнее приобретение Нга? Неужели это – бывшая пятьсот первая сталинская стройка? Железнодорожная ветка, которую заключенные тянули на восток от Салехарда к Игарке.

– Да, ты прав. Именно та самая. В свое время ее строили заключенные Гулага. Пытались протянуть ее по бездонному болоту вдоль Ледовитого океана. Так и не смогли ее построить! С пятьдесят первого по пятьдесят третий год почти восемьдесят тысяч людей одновременно занимались тяжелым, но бесполезным трудом. Зимой морозы здесь доходили до шестидесяти градусов, во временных бараках от такого холода было не спастись. А летом не лучше. Работать приходилось по пояс в болотной жиже, когда миллионы комаров и гнуса не дают ни секунды покоя. А питались заключенные лишь одной баландой и сухарями.

– Разве дорогу строили не наемные рабочие каким-нибудь вахтенным методом?

– Эту бессменную вахту несли в основном политзаключенные. Но были и уголовники. Лагерей вокруг Салехарда множество, вот их туда и отправляли на трудотерапию. – Кивнул Ного. – Многих ненцев, не согласных с тем, что отнимали наши земли и оленей, тоже отправили на эту стройку. Все участники мандалады – великого восстания жителей Ямала – оказались там. Никто не выдерживал больше полугода. Умирали. Хоронили их тут же – под шпалами. Без всяких речей и проводов, лишь кожаную бирку к ноге привязывали. Под каждой шпалой лежит по заключенному, а то и по два. Кто-то подсчитал, что за три года на пятьсот первой стройке поработали около миллиона человек. Из них более трехсот тысяч погибли. Многих забрал к себе в Нижний мир Нга. Его Дорога Смерти тут рядом находилась.

– Бежать никто не пробовал?

– Куда бежать – вокруг непроходимая топь, верная гибель. А если бежавших ловили, то голыми привязывали к охранной вышке и за два часа их сжирал гнус. Страшную смерть придумали надсмотрщики!

К счастью, в пятьдесят третьем, через несколько недель после смерти вождя, стройку прекратили, и дорога тут же ушла в трясину и исчезла. Вышки и бывшие бараки заключенных также быстро сгнили в болоте. Теперь от железной дороги в Салехарде один старый паровоз остался. Так и стоит этот памятник эпохи на железнодорожной ветке, ведущей в никуда.

– Как я понимаю, бывшую дорогу теперь используют подземные духи? – спросил Мирослав.

– Не пропадать же добру! – улыбнулся Ного. – Теперь это собственность Бога Нижнего мира. Когда в пятьдесят третьем году русские прекратили эту сталинскую стройку, Нга перенес ее в свое царство. Он решил, что его Нижний мир таким страшным и должен быть для грешников.

– По правде говоря, я раньше думала, что ад как-то теплее, – передернула плечами Варвара. – Это настоящий кошмар для людей, которые творили при жизни черные дела.

– Неужели души всех бывших заключенных, умерших на этой стройке продолжают здесь мучаться? – спросил Мирослав.

– Нга хоть и считают злым, но он Бог справедливый. У него никто не страдает напрасно. Каждого умершего на этой сталинской стройке он самолично проверил. Теперь роли поменялись – дорогу строят бывшие охранники, а надсмотрщиками стали бывшие заключенные, над которыми те измывались. Практически всех умерших политзаключенных Нга отправил в свои пещеры. Кто охотится, кто рыбачит, кто ухаживает за лесом. Никого насильно не заставляют работать. Ну а если человек действительно в жизни был грешником – вором или убийцей, Нга определил срок – сколько ему там мучаться, и только потом передает душу брату Нуму.