Уэн Спенсер - Волк который правит (неоф. перевод)

— Пони, — прошептала Тинкер на эльфийском языке. — Иди, мне надо поговорить с Волком Который Правит, наедине.

Пони спрятал меч в ножны и с поклоном покинул комнату.

Оставив ее наедине с мужем, замершим в молчании.

Он потянулся к ней, и она дернулась назад.

— Я никогда не ударю тебя, — хрипло сказал он, не опуская руку.

Тинкер подошла к нему и позволила обнять себя. — Извини. Мне было больно и тяжело. Слишком много случилось за эти дни. Ты знаешь, что вышел электронный альбом с моими фотографиями в пеньюаре? Что, когда на меня напали, это вышло на первую полосу газеты? Что женщины кричат, когда видят меня?

Несколько минут он молчал, затем прошептал в ее волосы: — Ты несчастлива, из-за того, что ты — моя доми ?

Тогда она обняла его, внезапно испугавшись его потерять. — Я просто… просто… — она всхлипнула. — Когда люди вступают в брак, всегда есть кольца, и церковь, и люди посыпают тебя рисом, и в газетах появляется фотография, и их только двое, вместе, все время, и никто не появляется между ними и не сбивает их с толку. И рядом нет никаких Они , принцев, драконов, или фотографий в обнаженном виде!

— Любимая, — после минуты молчания сказал Ветроволк. — Я не совсем понял, это «да» или «нет».

— Вот именно!

Он подумал еще минуту, затем поднял Тинкер на руки и отнес на кровать.

— Извини, — заплакала она. — Извини. Я испортила все.

— Ты не испортила ничего. — Ветроволк уложил ее на постель и осторожно лег рядом с ней. — Тебе больно и нужна помощь — вот и все.

Тинкер пыталась написать на песке в саду анклава свое полное эльфийское имя. Она знала руны, но каждый раз, когда она хотела их начертить, буквы причудливо расплывались и расползались.

— Ты спишь, — рядом с ней стояла Штормовая Песня; призрак небесного цвета. — Это не сработает. Часть твоего разума, которая управляет этим, спит. Тебе нужны руны сновидений. Я могу написать то, что ты хочешь.

— Нет, нет, я должна сделать это. Я единственная, кто может это сделать.

— Ты уверена?

— Да, уверена.

Что-то двигалось во тьме сада вокруг них. Штормовая песня активировала щиты, и они окружили их обоих, сверкая, как бриллиант, бледной голубизной. — Уходите. Вам здесь не место.

— Оставь ее нам, — во тьме бродила Эсме. Ее фигура была цвета высохшей крови. Черная женщина, плача, стояла у деревьев, со своей стаей ворон, необычно молчаливых — в ночи было слышно только хлопанье крыльев. — Она нужна нам. Мы убили время и сейчас всегда шесть часов.

— Нет. Я не позволю тебе добраться до нее.

— Ты нас не остановишь. — Эсме нажала темной рукой на сияющую границу щита Штормовой Песни, лучи света пробивались через ее раскинутые пальцы, как твердые копья. — Ты могла бы удержать их, но не меня.

— Ты причиняешь ей вред! — в голосе Штормовой Песни послышался страх. — Оставь ее в покое.

Эсме двинулась вокруг них против часовой стрелки, ведя рукой по светящемуся щиту; темное пятно на сияющей поверхности. — Есть опасность слишком много потерять, чтобы волноваться о том, чтобы причинить ей вред.

— Уходи. — Прорычала Штормовая Песня.

Эсме завершила круг, проверяя границы защиты Песни. Они стояли, как странные зеркальные отражения друг друга — короткие волосы торчком — темно-красные, почти черные, и голубые, выцветшие почти до белого.

— Я не позволю тебе пройти, — заявила Штормовая Песня.

— У нас нет на это времени! — Эсме сжала свою руку в кулак темноты и ударила по свечению.

Щиты погасли, словно задутая свеча. Тинкер окружила тьма.

— …сосредоточься, сосредоточься, сосредоточься… — шептала она в темноте.

Вокруг нее возникло изображение, но она не обратила на это внимание, сосредоточившись на панели управления перед ней. Она набрала команду на пульте, автоматически выполняя действия, которые до боли в руках отрабатывала на тренировках. Но даже когда она ввела коды, и почувствовала, как все резко дернулось вправо, сигналы тревоги продолжали звучать.

Она нажала кнопку внутренней связи. — Все аварийные группы, готовность! Готовность! — крикнула она, зная, что произойдет. — Приготовиться к столкновению!

Она посмотрела вверх и обнаружила, что не видела полной картины. Вместо одного колонизационного корабля, маячившего в черноте космоса, передние камеры показывали несколько кораблей, сталкивающихся вместе — сминаясь, корежась, и разрушаясь. Секунду, она, замерев, могла только смотреть. Отсеки кораблей сминались, как консервные банки — атмосфера выходила из них фонтанами мгновенно замерзающего пара.

Она не могла это остановить. Это должно случиться в любом случае.

— Столкновение неизбежно! Столкновение неизбежно! — Алан Воекс прокричал те ненавистные слова, которые месяцами преследовали ее в ночных кошмарах.

Что-то приближалось к ним, крутясь в тумане замерзшего воздуха. Когда объект увеличился, она поняла, что это была женщина — без скафандра. Она успела узнать ее — Николь Пиндер с «Ане Хао» — прежде чем тело ударилось о камеру. Изображение с переднего экрана превратилось в сетку помех…

Тинкер вырвалась из своего сна. Она тяжело дышала из-за кошмара, ее обнимала Штормовая Песня. — О боги! О боги!

— Все закончилось, — Песня успокаивающе погладила ее по спине. — С нами ты в безопасности.

— Что-то пошло не так, — крикнула Тинкер. — Вот что они пытались мне сказать. Что-то пошло не так.

— Ну? — спросил Ветроволк, стоявший у подножия кровати.

Тинкер села и обнаружила, что комната была полна людей, молча смотревших, как она спит. Кроме Ветроволка и Пони, здесь были Призрачная Стрела и Укус Клинка. — Какого черта?

— Это другие провидцы, — сказала Штормовая Песня, как бы отвечая на вопрос, который не задала Тинкер. — Одна, похоже, мать доми . Другие бы, возможно, не смогли сами к ней пробиться, но кровная связь с матерью дает им возможность достать доми . Ее мать очень сильна, но не тренирована и с моральными устоями как у змеи; ее не волнует то, что она причиняет вред доми . Они вторгаются в сны доми , не давая ей возможность справиться с собственными кошмарами.

— Почему сейчас? — спросил Ветроволк. — Прошло восемнадцать лет.

— Возможно, то, что доми стала эльфом, пробудило ее скрытые способности, — ответила Штормовая Песня. — Или что-то случилось, когда дракон вытянул из нее магию, у границы Призрачных земель. Я не могу их остановить. Вместе они слишком сильны. Но что-то необходимо сделать, или они сведут доми с ума.

— Может ли сайджин помочь? — спросил Ветроволк.

— Пожалуйста, только не он, — жалобно попросила Тинкер. — Ненавижу эту штуку. Они использовали его на мне.

Ветроволк с болью посмотрел на нее.