Андрей Смирнов - Стена вокруг мира

Это был бы такой мир… Эх, какой это был бы мир! Царем был бы слон, а королевой – торговка, которая меня в детстве яблоком угостила. А я был бы кем-нибудь в тени. Скажем, ее туповатым телохранителем. Здоровым, но туповатым. Зато верным. Самым верным и преданным. Я бы вообще был единственным солдатом в этом мире. Потому что там ни от кого ничего не надо было охранять. Но я бы все равно был ее телохранителем. На всякий случай, мало ли что? И если бы вы, сволочи, на мое Добро как-то не так посмотреть вздумали б, я бы вам глотки зубами перегрыз. Я никому в моем мире гадить бы не позволил. А впрочем, никто бы и не стал гадить. Потому как Добра было бы столько, что хоть жопой ешь.

Поняли, какой мир я хотел создать? Я бы уж не ошибся. У меня все были бы счастливы, как миленькие. Все бы там было, все что хочешь. Как говорится, счастье даром, и пусть никто не уйдет. Даже самый последний, самый маленький засранец с грязной попкой – и тот был бы счастлив. Вымыли бы ему там его грязную попку, не переживайте. И не только попку, но и все остальное, не исключая и души. Вы бы, как только мой мир увидели, непременно захотели бы там оказаться, умоляли бы меня, все бы мне отдали за то, чтобы туда войти. А я бы вас бесплатно пустил. Потому что рай бы я создал, рай самый настоящий, без всяких оговорок и кавычек. У меня внутри все аж переворачивается, когда я о своем мире думаю.

Но… Насмешница судьба. Увы и ах. Не будет рая ни вам ни мне. Вам оставляю весь мировой океан с плавающими по его поверхности кусками дерьма, а себе покупаю билет в один конец в очень теплое место. Грустно, конечно, но ничего не попишешь. Что? Кто-то вякнул «несправедливо»? Так в мире вообще никакой справедливости нет. Только куски дерьма и – очень редко – Добро. Но Добра так мало, что даже я временами начинаю сомневаться, что оно существует.

Ладно, эмоции в сторону. Вернемся к нашим баранам. К пяти баранам, одной длинноногой козе и одному полудохленькому козленку. На ее, с позволенья сказать «попытке» меня заколдовать, я и останавливаться не буду. Повоевать она со мной хотела? Я что, похож на идиота, чтобы с ягом воевать? По-моему, не похож. В волевом поединке ягу противостоять, да еще когда у тебя за спиной какой-то придурок с дубиной стоит? Нет уж, не буду я сражаться. Ты меня, дорогушечка, лучше найти попытайся. Как жители далекой южной страны победили могущественного завоевателя Ариг-Но-Туя? А очень просто – они не стали с ним сражаться. Гоняясь за несуществующей армией по всей их стране, Ариг-Но-Туй внезапно обнаружил, что от болезней, нехватки еды, вражеских диверсий и дезертирства он уже потерял половину своей собственной могучей армии. Ариг-Но-Туй не был полным идиотом, и когда понял, к чему идет дело, то быстро заключил с местными жителями мир и убрался восвояси. Я взял пример с самоотверженных жителей той далекой страны. Светловолосой дряни волей-неволей пришлось пойти по стопам Ариг-Но-Туя. Хотя вряд ли она вообще о нем слышала. Возможно, она даже и читать не умеет. Драться ее, положим, научили, а читать? Сомнительно. Если бы она умела читать, не была бы такой дурой.

Весь последний день я морально готовился к предстоящему. Легко ли отказываться от своей мечты? От такой мечты, которая согревала меня всю мою сознательную жизнь, ради которой я и Советника к себе подселил, и в таких процедурах участвовал, о которых даже и упоминать сейчас не буду – не потому что, мне вас, идиотов, жалко, нет – а чтобы вы мне рвотой своей сапоги случайно не запачкали. Процедурки были еще те, можете мне поверить. Все прошел. Ничего не боюсь и на все мне насрать с высокой колокольни. А вот с мечтой жалко расставаться.

В общем, душил всю дорогу до вечера в себе колебания, душил, и наконец задушил. Времени уже почти не осталось. Через три дня в город прибудем. За мечту цепляться не стоит, все равно ее уже не осуществить, но вот зато есть шанс красиво уйти. И этот шанс упускать не стоит. По крайней мере, мне известно в какой мир я попаду. Подавляющая часть человечества даже и такой малостью похвастать не может. В общем, хватит выть на луну, пора работать, господин чернокнижник. Надо использовать те немногие возможности, которые у меня еще есть. Определить, к примеру, свой будущий облик. Или профессию. Скажем, дрессировщик Советников. Или консультант Отдела Боли. Оч-чень хорошие, и уважаемые в моем будущем мире профессии.

Если кто не понял, то это шутка была.

А если серьезно, то размышлял я совершенно о другом. Можно ли сохранить разум – понятно, что не весь, но хотя бы частичку – по дороге в прекрасный теплый мир? Разум – великая сила. С другой стороны, даже если и удастся его сохранить (а значит, и частичку памяти), нужно ли это делать? Не свихнусь ли я, в таком случае, уже через два часа по прибытии на место? Вот у Советника, к примеру, вовсе нет собственных мозгов. Случайно ли это? Или это своего рода защитный механизм, единственный способ избежать безумия в том мире, из которого он послан? Или Советник – мелкая шавка, и поэтому на собственные мозги он просто не имеет права? Будем надеяться на то, что так оно и есть. Да, будем надеяться на лучшее. На что же нам еще надеяться?

Только успокоился, только целиком сосредоточился на задаче – как этой дряни удалось-таки вывести меня из равновесия. «Я, – говорит, – вас отпущу». Что-что она сказала? Я что, ослышался? Вся моя концентрация мигом пошла к чертям собачьим. Неужели?.. Нет, это еще не Добро, конечно, это всего лишь пустоголовая светловолосая дрянь, но эта дрянь тоже где-то и когда-то могла повстречать Добро и, так сказать, нюхнуть его волшебный запах, и вот теперь она об этом запахе могла вспомнить и потому даже сама толком не понимает, что говорит. Я переволновался, аж вспотел. Неужели я смогу вернуть Счастливый Билет омерзительному продавцу? Советник, как только мою мысль услышал, взвыл благим матом. Но мне на его вой глубоко наплевать было. Если все по-хорошему пойдет, он у меня еще неделю Мартина сторожить будет и оберегать от всевозможных напастей. Если уж меня не волновали вопли моего дедули, когда я его тупым ножом на куски резал (а порезать дедулю следовало обязательно, потому как в то время, когда я на улице о куске хлеба мечтал, он в трехэтажном доме жил, сладко ел и мягко спал, служанок за задницы щипал и знать меня не хотел), то уж Советниковы вопли меня совершенно не трогали.

Была, правда, одна загвоздка, деталечка одна, которая меня не устраивала. Один день пути – это слишком мало. Орден, как узнает, что я убег, непременно травлю продолжит. Девка уже два раза не справилась – значит, теперь они спустят по моему следу настоящих псов. Мастеров силы. Хотя бы из принципа спустят. Что такое день пути? Да ничто. У меня ни лошади, ни чистой одежды, ни оружия, и вдобавок потенциал гэемона на исходе, все на регенерацию ушло, а восстановления почти никакого.