Виталий Зыков - Конклав Бессмертных. Проба сил

– А что такого? Места хватает, темно, под ногами никто не мешается… Лучше не придумаешь. Мелкие же неудобства можно потерпеть. Проходите…

– Может, факел принести? – предложил Тимоха.

– Хватит и этого, – отмахнулся Тагир, доставая из кармана огрызок свечи. – Свет лишь на первое время понадобится.

Уверенности в его голосе поубавилось. Что, тоже волнуется? Артем преисполнился злорадства. Не все ему одному страдать.

Чиркнуло колесико зажигалки, медленно разгорелось пламя свечи. В ее слабом свете удалось разглядеть грязный пол, заваленную обломками мебели сцену и громоздящиеся вдоль стен дерматиновые кресла с откидывающимися сиденьями.

– Могло быть и хуже, – не удержался Артем. Молча топтаться рядом с более опытными товарищами ему надоело. Сразу ощущаешь себя кем-то неполноценным, лишенным собственной воли и желания.

– Антон Владимирович, за моими ребятами послали? – спросил Дымов, полуприкрыв глаза и медленно поворачиваясь по кругу. Артем почувствовал, как раздвинулись пласты реальности и в ушах забили тамтамы Изнанки. Какая мощь, сила! Сейчас Кардинал не вызывал у него ничего, кроме восхищения. Настоящий мастер! Ни Тагир, ни Георгий, не говоря уж о самом Артеме, и рядом с ним не стояли. От переполнявших его эмоций Лазовский даже забыл на миг о том, чем ему предстоит в скором времени заняться.

– Конечно. Впрочем, мы и сами способны обеспечить вашу безопасность. Зря беспокоитесь.

– Верю. Но так нам будет спокойнее.

Ха, спокойнее! Артем прекрасно помнил первую встречу с Волковым. Разговор был предельно откровенным и обсуждались самые разные варианты дальнейших взаимоотношений двух отрядов. Возможную войну никто со счетов не сбрасывал. Доверие приходит со временем, и на первых порах не стоит зря искушать нового союзника. Сосредоточившись на Изнанке, Сноходцы станут беззащитны перед нападением. «Волковцы» оградят их от опасностей внешнего мира, а оборотни – от самих «волковцев». И все это прекрасно понимают.

Со стороны лестницы донеслись голоса, и в актовый зал, мимо посторонившегося Волкова, вошел Дима Сундук. Встав в паре метров от Сноходцев, он принялся сверлить Артема взглядом. Ай, как нехорошо получилось! Лазовский немедленно пожалел, что поддался тогда чувствам и полез в драку. Как теперь быть, вдруг разобиженный оборотень вздумает отыграться на беспомощном виритнике. Главное, отомстить, а там хоть трава не расти. Появление остальных Перевертышей не успокаивало.

– Никто и ни при каких условиях не должен к нам приближаться. Ваша задача обеспечить выполнение этого условия любыми способами. Вплоть до самых радикальных. Ясно? – Инструкции Кардинала не отличались сложностью. – Задуманное нами… хм, мероприятие… может затянуться надолго и сопровождаться разного рода спецэффектами. Будьте готовы, но и зря не суетитесь. Вопросы есть?

– Есть, – подал голос Волков. – А после этих самых спецэффектов базу перестраивать не придется?

– Не думаю, – ответил Кардинал с изрядной прохладцей. Ему явно надоели глупые разговоры, мешающие работать. Ощущая напряжение, Артем беспокойно переступил с ноги на ногу, а Тагир выдохнул сквозь зубы. Хмурый редко срывается и кричит, предпочитая скрывать злость под маской холодного безразличия. Но от того ярость его меньше не становится. Попадаться на глаза разъяренному Кардиналу не рекомендуется.

– По крайней мере, стены останутся…

Черт побери, он пошутил! Артем уставился на командира с неподдельным изумлением. Слишком редко тот выглядывает из-за маски безжалостного расчетливого ублюдка, лишенного обычных человеческих слабостей. Возникало ощущение, будто сильнейший Сноходец и не человек вовсе, а робот. Этакий терминатор…

– Ладно, заканчиваем с болтовней, – объявил Дымов.

Командир уселся прямо на пол, по-турецки скрестив ноги. Тагир плюхнулся рядом, а вот Артем замешкался. Никак не получалось скопировать позу старших товарищей. Как ни повернись – неудобно. Ноги затекают, ломит поясницу. Зато оба Сноходца сидят спокойно, словно полжизни так провели.

– Что ты там копаешься?! – поторопил его Кардинал.

Презрительно хмыкнул Тагир, зашептались оборотни. Артем ощутил, как к лицу прилила краска. Стиснув челюсти, он выпрямил спину и замер. Придется терпеть.

Командир вытянул перед собой руку и разжал пальцы. Из кулака выпала семиугольная пластинка, повиснув на цепочке и медленно вращаясь. Дрожащее пламя свечи порождало сотни теней, мешающих рассмотреть медальон во всех подробностях. Кардинал как специально подстроил.

– Это якорь. Сосредоточьтесь на нем, слейтесь сознанием. И погружайтесь в Изнанку. Медленно, не спеша. У нас полно времени… – Мерный убаюкивающий шепот Хмурого завораживал и тянул за собой. Окружающий мир быстро исчез, остались лишь голос и маятником раскачивающийся медальон.

Пора!

Артем поймал нужный настрой и потянулся к Патале. Таинственная дверь в иную реальность широко распахнулась, и песня Изнанки заглушила остальные звуки. Мысленно перекрестившись, Лазовский нырнул в затянутый серым туманом калейдоскоп искрящихся образов и… тут же возник в центре точно такого же зала. Где его уже ждали Тагир с Кардиналом.

– С каких это пор ты стал таким медлительным? – спросил Тагир с издевкой. – Помнится, в мире зиккурата ты был пошустрее. Насилу нагнал, а тут вдруг скромничаешь. Нехорошо.

Объяснять, куда может идти коллега Сноходец со своими замечаниями, Артем не стал. Зыркнул лишь исподлобья, и сам весельчак заткнулся. Жаль, только на время. Вряд ли он Лазовского испугался, скорей просто не хочет злить Кардинала.

Тот не заставил себя долго ждать.

– Хватит собачиться! – одернул их, но как-то мягко, с ленцой. Словно увиденное его полностью устраивало. Артем сделал себе зарубку на память, надеясь позже хорошенько обдумать увиденное. Если уцелеет после этой задумки командира.

– Как я уже говорил, основная работа на Артеме. Ты – личность творческая, тебе и карты в руки. Мы с Тагиром поможем с Изнанкой управиться. Силища здесь потребуется немаленькая, один не справишься. Ну и подсказывать, само собой, буду… – сказал Кардинал, паскудно улыбаясь. Хотя, быть может, улыбался он очень даже нормально, но Артему сейчас всюду мерещился подвох. Чем дальше, тем сильней.

– Кардинал, еще раз тебе говорю: я ума не приложу, о чем ты говоришь. Багаж моих знаний об Изнанке не настолько велик, про умения вообще молчу…

– Мальчик мой, не стоит так нервничать. Сядь удобней, возьми мел и малюй себе картинки, – произнес Хмурый снисходительно и, как фокусник, вытащил из-за спины тетрадь с зарисовками Артема. – Начинай с этой, а там посмотрим.

Он ткнул пальцем в сложный символ не на первой странице, а на третьей или пятой. Нечто вроде кляксы с двумя изогнутыми клинками, заключенными в зубчатое колесо. Отчего-то при взгляде на него по спине бежали мурашки и холодели руки. В обычном мире такого не было. Рисунок как рисунок, разве что чудной, но и только. А вот в Изнанке все изменилось. Обычные неказистые картинки вдруг преобразились, стали чем-то большим, чем просто пятна краски на бумаге. С похожим эффектом сталкиваются многие фотографы. Измени освещение, добавь игру теней, и банальный скучный пейзаж оживет, приобретя глубину и насыщенность.