Виталий Зыков - Конклав Бессмертных. Проба сил

Шум у входа стих, и через несколько мгновений в квартиру уверенно вошли трое. Пока двое бойцов проверяли остальные комнаты, в спальне появился Тагир.

– Ты?! А что Хмурый сам не пришел? – процедил Артем, поднимаясь. От него сильно пахло злостью. Переход от усталого равнодушия к ярости оказался для Захара чересчур неожиданным. Он даже растерялся.

– А не много ли чести? – скривился Тагир. – У него больше дел нет, кроме как за тобой бегать да следить, чтобы ты очередную глупость не учудил?

– Глупость?!

– Что здесь случилось? – Тагир демонстративно повернулся к Захару. – Караульные видели свет. Да и по Изнанке словно дрожь прошла…

– Да вот, пришел сюда кое-кто с той стороны и выставил претензии твоему коллеге.

– Какие еще претензии?

Ненахову начало казаться, что Тагир ведет себя немного наигранно.

– Думаю, тебе лучше знать. – Ненахов развел руками. – В ваши чародейские дела ни один нормальный оборотень не полезет.

Забытый было Артем не пожелал успокаиваться и силой развернул Тагира лицом к себе. Тот аж задрожал всем телом.

– Не смей прикасаться ко мне, понял?!

– А то что, убьешь? Ну так попробуй, – прошипел Артем. – Только сначала ответь: ты знал, что там, у Волкова, Кардинал меня подставил? Скажи, знал, что он сделал должником Таугрим?!

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – ответил Тагир, оскалившись. – Еще вопросы?

Врет! У Захара пропали последние сомнения. Точно врет! Иначе не стал бы он так злорадствовать, прямо светится весь. Может, он и не был в курсе всех планов Кардинала, но кое-какие подробности точно знал. Знал и не предупредил. Гадство какое! Разве нельзя чертовым Сноходцам забыть свои дрязги и начать работать сообща?! В одной ведь лодке, а грызутся как псы, того и гляди, друг друга пожрут.

…Артем вопросов задавать больше не стал. Криво ухмыльнувшись он приблизился к Тагиру еще на один короткий шаг, качнулся назад и со всего маху врезал ему лбом в переносицу. Удар был хорош. Не ожидавший атаки старший Сноходец отшатнулся, на миг потеряв связь с реальностью. Лазовский попытался его дожать, начав молотить кулаками, но это было ошибкой. Там, где следовало бить наповал, он зачем-то устроил драку. Забыл обо всем – о способностях Сноходца, о ноже, наконец, и, как школьник, полез бить Тагиру морду.

Одна беда, его противник ничего не забыл. Захар хорошо разглядел, как он левым предплечьем отвел руку Артема и плавным, отработанным до автоматизма движением вогнал растопыренную пятерню правой ему в живот. Причем как-то очень хитро, поворачивая кисть в момент удара.

В Лазовского словно из пушки выстрелили. Отлетев к стене, виритник со всего маху приложился о камень и рухнул на пол. Окажись на его месте обычный человек, то после такого он бы никогда не встал, но Артем уже через десяток секунд слабо зашевелился. Дернулся всем телом, закашлялся, и его вырвало кровью.

– Да вы с ума посходили, что ли? – попытался вмешаться Захар, но наткнувшись на тяжелый взгляд Тагира, остановился.

– Не мешай… А ты лежи спокойно, если сдохнуть не хочешь! – уронил Тагир, наклонившись над поверженным противником. Стоило его ладоням коснуться поясницы Артема, как того выгнуло дугой.

– С-сука! – захрипел Лазовский. – В-все равно…

– Не в этой жизни, мальчик. Не в этой жизни, – засмеялся Тагир. От издевки в его голосе у Захара зачесались кулаки.

Видимо почувствовав напряжение, Тагир замолчал и сосредоточился на лечении Артема. Жаль, хватило его ненадолго.

– Ненавидишь меня? Зря. Я ведь тебе зла не желаю. Но и нянькой быть не собираюсь. У тебя своя голова на плечах имеется. Два плюс два сложить сможешь, а нет… На нет и суда нет. Дуракам здесь не место, – сказал Сноходец, наклонившись почти к самому уху Артема. – Обиделся на Кардинала? Бывает. Но, по большому счету, в своих бедах винить тебе некого! Тебе приказывали – ты делал. Но вот раскрыть рот и поинтересоваться, что да как, ума не хватило, да?! Так чего удивляешься, что тебя провели как последнего неудачника?!

– Хватит. С остальным сам справлюсь! – прервал его Артем и откатился в сторону. Шевеля конечностями с видимым трудом, встал на четвереньки, а затем и вовсе поднялся на ноги. Скривившись, немедленно прижал правую руку к животу. Чуть пониже солнечного сплетения у него на куртке оказался вырван внушительный клок ткани. Захар успел разглядеть на коже множество вздувшихся рубцов, образующих нечто вроде грубого наброска спирали. Вот это Тагир его приложил!

– Конечно, конечно! – Старший Сноходец поднял руки и издевательски подмигнув Захару, покинул комнату. Из коридора донесся его приказ бойцам покинуть «эту вонючую дыру».

– Сволочь, – рубцы под пальцами Артема бледнели на глазах. – Как приложил, а?

– Если бы ты поменьше разводил сопли, то это ты бы его сейчас лечил, а не он тебя, – ответил Ненахов. – До Башни дойти сможешь или тебе помочь? Не знаю, как ты, но у меня возникло острое желание провести остатки ночи в безопасности…

Лазовский лишь молча кивнул.

– И еще: надеюсь, к Кардиналу ты не полезешь с кулаками предъявлять претензии? Он может сгоряча так приложить, что и тела не останется. Есть у меня такое подозрение… Так что, если есть желание пожить подольше, плюнь и забудь. Понял?

Ответ Артема прозвучал издевательски равнодушно. Будто и не было перед тем взрыва эмоций.

– Не знаю, о каких ты, Захар, претензиях речь ведешь. Все нормально. Мы столкнулись с чем-то вроде помеси Прозрачников и «клякс» с Ниженки, ну и устроили им локальные Содом с Гоморрой. Ничего особенного. Правда, последующий разговор с господином комендантом Башни получился несколько чересчур бурным, но конфликт улажен. Какие могут быть претензии, Захар?!

Глаза Артема напоминали тихие лесные омуты, столько в них было вселенского спокойствия. Но где-то в самой глубине нет-нет да и вспыхивала на миг злая ярость. Захара аж озноб пробрал. Эх, художник-художник, малевал бы ты на Земле свои картинки и горя не знал. Теперь же превращаешься в не пойми кого. И кто знает, останется ли в тебе под конец хоть что-то светлое и хорошее.

Собственное настроение иначе как отвратительным Артем бы не назвал. После драки с Таугрим он все никак не мог прийти в себя. Предательство Кардинала ударило по нему неожиданно сильно. И ведь какая штука, Лазовский прекрасно понимал – нельзя доверять Хмурому. Он для бывшего бандита всего лишь инструмент, который берегут до поры до времени, а потом пускают в ход. И если возникает такая надобность, то попросту выбрасывают. Умом понимал, но простить не мог.

Очень хотелось плюнуть и уйти. Куда угодно, лишь бы подальше от этой циничной сволочи, да вот беда – некуда. А если и приютит кто, то ненадолго. Не мытьем, так катаньем, но Хмурый добьется своего, подомнет под себя всю власть в Сосновске и найдет способ отомстить беглецу. Рисковать ради Артема никто не станет.