Маргит Сандему - Черная вода

— Два часа. Просто уму непостижимо!

— Однако это так, — сказал Марко.

— Крикни остальным, — попросила его Тува. — У тебя такой громкий голос. — Давайте крикнем все втроем.

Они так и сделали.

Но голоса их исчезли, без всякого эха, в безграничном пространстве.

— А теперь рассказывай, Габриэл, — сказал Марко. — Ты сказал, что видел кого-то?

— Да. Но это было ужасно далеко отсюда. Сначала я подумал, что это Ян говорит что-то на своем языке, потому что тот, кого я видел, кричал мне что-то непонятное, но это был не Ян.

— Откуда ты знаешь?

— Я немного понимаю по-английски, — обиженно произнес Габриэл. — А он говорил не по-английски.

— Но ведь Ян ирландец, — осторожно заметил Марко. — И он мог говорить по-гаэльски.

— Не думаю, — сказала Тува, знавшая его лучше остальных. — Я полагаю, что он умеет говорить только по-английски и по-норвежски.

— Ты разглядел этого человека? — спросил Марко.

— Разумеется, я включил тысячаметровку, — ответил Габриэл. — Но он был слишком далеко. Я видел только контуры его тел а в темноте. Где мы находимся, Марко?

Тот ничего не ответил, обдумывая то, что сказал ему Габриэл.

— Здесь такие огромные расстояния, — жалобно произнес Габриэл.

— Пугающе огромные! — согласилась Тува. — Марко, о чем ты думаешь?

— Я прислушиваюсь к своим Чувствам, ощущениям, мыслям.

— Я тоже это делаю, — сказала Тува.

Он кивнул. Никто из них не сказал, к каким именно чувствам и мыслям, но оба поняли друг друга. Габриэл продолжал всхлипывать.

— Не бойся, дружок, — сказала Тува. — Мы ведь теперь вместе. И с нами Марко.

— Я думаю о своей мандрагоре. Она осталась лежать на полу. Совершенно одна.

— Да, — серьезно кивнула Тува. — Мы потеряли все наши сокровища.

— Не все, — заметил Марко. — Ты же знаешь, меч Таргенора… Он не принадлежал к числу сокровищ, поэтому его и не положили на каменный пол среди наших магических узоров. Ян стоял и держал его в руке.

— Да, фактически так оно и было, — сказала Тува.

— И когда я видел его в последний раз — глубоко внизу, во тьме, он по-прежнему держал его в руке.

— Надеюсь, он продолжает держать его при себе, — пробормотала Тува.

— Таргенор передал нам этот меч не случайно. Ян наверняка сохранил его. Возможно, он пригодится ему для самозащиты.

— Но от кого ему защищаться? — похолодев, спросила Тува.

— Может быть, против тех, кого мельком увидел Габриэл? Я не знаю, кого он мог увидеть. Может быть, это был болотный житель? Или… Я ничего не понимаю.

— О, как я сожалею о потере! — жаловался Габриэл. — Моя маленькая альруна! Только теперь я понял, какой поддержкой она была для меня.

— Да, Руне наделил ее особой силой, — сказал Марко. — Может быть, мы вернемся еще в этот внутренний склеп?

Но никто из них в это не верил. Сокровища Людей Льда были утеряны, а вместе с ними — маленькая альруна Габриэла.

И тут на них налетел такой порыв ветра, что они с трудом удержались рядом друг с другом. Всех троих понесло куда-то в сторону, и единственное, что они могли сделать, так это держаться друг за друга как можно крепче, чтобы не потеряться. Руки у Марко были свободны, Тува с Габриэлом держались, каждый со своей стороны, за его пояс. Одна рука у каждого из них тоже была свободна.

Они услышали приближающийся яростный рев. Вернее, они приближались к чему-то такому, что издавало оглушительный рев, от которого у них чуть не лопались перепонки. Где-то вдали мерцал свет, но он не был похож на свет фонарика, светящаяся поверхность была намного шире, да и сам свет имел теплый, красноватый оттенок. От этой светящейся поверхности и исходил рев.

Они боялись налететь на нее, но этого не случилось, скорее наоборот: что-то остановило их на порядочном расстоянии.

Потом они понеслись дальше, не видя больше светящегося пятна и не слыша рева.

— Это был вход? — крикнула на лету Тува. — То отверстие, через которое мы прошли, тоже продувалось бешеным ветром.

— Нет, — ответил Марко. — Это не вход. Я не знаю, что это такое.

И снова их окружила непроглядная тьма, с которой не могли бороться карманные фонарики.

Через некоторое время Тува удивленно произнесла:

— Мы движемся по кругу!

— Да. По такому огромному кругу, что наш разум не в состоянии постичь его масштабы. Иногда нас относит вверх или вниз. Теперь же, как мне кажется, мы снова установили контроль за своим движением…

Марко замолчал, обдумывая что-то, потом, просияв, воскликнул:

— Но… Габриэл! Какие же мы глупцы! Мы просто лишились ясности рассудка. Ведь Натаниель держал мандрагору в руке! Он поднес ее к самым воротам!

Лицо мальчика просияло.

— Ах, да, да! Только бы он не потерял ее!

Они не видели Натаниеля с тех самых пор, как попали в это жуткое пустое пространство.

И это их очень беспокоило, ведь хотя Марко и был скалой, на которую можно было опереться, решающей силой обладал все-таки Натаниель. Это он мог вести их вперед, сами же они были брошены на произвол судьбы в этом великом Ничто.

— Но Натаниель обладает самой большой возможностью обойтись собственными силами, — решил Марко. — Поэтому давайте попытаемся сначала найти Яна.

Тува вздохнула с облегчением.

— В последний раз, когда я видел его, он опускался вниз, — сказал Марко. — Он попал в воронку смерча. И я ничем не мог помочь ему, потому что тогда я был еще слишком ошарашен происходящим и не знал, что смогу передвигаться в нужном мне направлении.

— Это понятно, — сказала Тува. — Давайте спустимся вниз!

Крепко держась друг за друга, они понеслись вниз в кромешной тьме.

Ян продолжал падать. Он был слишком сбит с толку, чтобы как-то сопротивляться падению или менять курс. Да это ему бы и не удалось, даже если бы он и попытался это сделать.

Но меч он продолжал крепко сжимать в руке, делая это совершенно бессознательно, подобно тому, как в критические моменты человек может схватить самые что ни на есть неожиданные предметы. Меч стал для него чем-то вроде спасательного круга.

Некоторое время он видел вдалеке Марко, но потом тот исчез. Это страшно напугало Яна. Но что он мог поделать? Ему показалось, что Марко удается затормозить падение.

А сам Ян только падал и падал.

С бесконечным отчаянием он думал о Туве и Габриэле. Как ему хотелось теперь быть рядом с Тувой, обнять ее, успокоить! Она исчезла почти сразу же после того, как их унесло ураганом. Один лишь Натаниель светился в темноте. И еще Марко включил фонарик. Яну пришлось долго шарить в кармане, прежде чем он смог вынуть свой фонарик. Не так-то легко было действовать одной рукой, держа в другой тяжеленный меч. Когда ему, наконец, удалось включить свет, он был уже далеко от Марко. Так далеко, что крики его уже не были слышны.