Маргит Сандему - Последний из рыцарей

Нигде не было ни малейших следов Марины, ни пятнышка крови, ничего. Поиски во рву и колодцах не дали никаких результатов. Тристан проверил, как дворец охранялся ночью, и убедился, что ни Марина, ни ее убийца — если она была убита — не могли незамеченными покинуть дворец.

Многие считали, что, по-видимому, Марина имела о каком-то человеке такие сведения, которые могли его погубить, и этот человек угрожал ей убийством, если она не будет держать язык за зубами. Скорей всего, это был кто-нибудь из обитателей дворца, кто днем ничем не вызывал подозрений, а по ночам страдал своего рода лунатизмом и жаждал крови. И Марина, слабая девочка, не имеющая возможности запереть свою дверь, оказалась для него легкой добычей.

Комендант, доктор и Тристан, которые имели основания думать иначе, предпочли оставить всех при этом убеждении.

Тристан постоянно поддерживал связь с герцогиней. Она не могла долго ходить по дворцу, и ей было поручено осмотреть большие залы на втором этаже. Обследовать там каждый уголок, где могла бы скрываться Марина. Какая разница, что там уже велись поиски! Хильдегард хотела увидеть все своими глазами, осмотреть каждый дюйм.

Тристан надеялся, что, если кто-то и найдет обезображенный труп девочки, то это будет не герцогиня.

Казалось, Хильдегард становится легче от тех слов, которыми она обменивалась с Тристаном, встречая его во время поисков. Она клала руку ему на плечо и почти незаметно прислонялась к нему. Он, как мог, поддерживал в ней надежду. Но это было не просто. Что следует говорить в таких случаях? Он видел, как случившееся тяжело подействовало на Хильдегард.

Трое посвященных — Тристан, доктор и комендант — шли по одному из коридоров нижнего этажа, погруженные в невеселые думы. Неожиданно они обратили внимание на молодого солдата, служившего в охране дворца. Он испуганно смотрел на них. Лицо его было очень бледно, на лбу блестели крупные капли пота. Комендант подошел к нему:

— Вы больны?

Солдат был чем-то напуган, он едва мог даже дышать, тем не менее, он набрался храбрости и прошептал:

— Можно мне поговорить с вами наедине? Только не здесь, здесь опасно.

— О чем поговорить? — строго спросил комендант.

— Прошу вас… не так громко! — В глазах солдата метался страх. — Нас могут услышать. Дело касается пропавшей девочки.

Тристан, доктор и комендант окружили солдата.

Он испуганно озирался по сторонам:

— Только не здесь!

— В чем дело, выкладывай! — Комендант схватил солдата за отвороты мундира.

— Пожалуйста! Они убьют меня. Кажется, ее хотят принести в жертву. Если… если уже не принесли. Вчера я стоял на посту и потому не знаю… Мне нравилась эта девочка. Мы с ней иногда беседовали.

Тристан и его спутники переглянулись.

— Ты член ордена? — спросил комендант. Солдат весь сжался при этом вопросе.

— Да, — прошептал он. — Но мы не хотим там оставаться. Мы просто не можем оттуда вырваться.

— Сейчас же следуй за нами!

— Нет, нет! — Солдат был сам не свой от страха. — Меня не должны видеть с вами.

— Здесь никого нет.

— Есть! Они повсюду. Даже у стен есть уши.

— Глупости!

Солдат заплакал. Слезы катились по его круглым щекам.

— Это серьезнее, чем можно себе представить! Трое из них… Я не знаю, кто они. После дежурства… Сейчас я должен уйти. Возле входа на кухню есть чулан, куда никто не ходит. Я приду туда!..

— И все расскажешь?

Солдат глубоко вздохнул:

— Все, что смогу.

Часы на колокольне пробили несколько раз.

— Моя вахта кончилась, — сказал солдат и умчался от них, нарушая все требования устава.

Они переглянулись, потом взгляд их упал на лужу, которая медленно впитывалась в пол, — только что там стоял солдат.

— Видно, дело нешуточное, — заметил доктор.

— Мы должны сейчас же пойти туда, — сказал комендант. — В тот чулан, о котором он говорил.

В вестибюле их остановил офицер стражи — он нашел деревянную куклу. Может, кукла принадлежала исчезнувшей девочке? Тристан схватил куклу и бросился на второй этаж в покои Хильдегард. Она отрицательно покачала головой. Он снова побежал вниз.

— Нет, — сказал он и протянул куклу офицеру, высокому человеку с каменным выражением лица.

Они пошли дальше.

Без каких-либо усилий они нашли чулан, о котором говорил солдат. Убедившись, что поблизости никого нет, они распахнули дверь.

Слишком поздно. Солдат висел, подвешенный за ноги к потолочной балке. Пол под ним был залит кровью.

Тем временем вернулся гонец, которого посылали за герцогом Йохумом. Он отвел в сторону коменданта и Тристана.

— В чем дело? Где герцог? — резко спросил Тристан. — Почему он не приехал искать свою дочь?

— Господа, — тихо сказал гонец. — Я не хотел говорить в присутствии герцогини, но история скандальная, других слов не подберу.

— Очередная скандальная история? — воскликнул комендант. — Что же случилось на этот раз?

— Мне рассказали следующее. Оказывается, герцог не единственный пользовался расположением прекрасной Лотти Крююседиге. У него был соперник, молодой, красивый, но бедный лейтенант. Он нарушил идиллию герцога и фрекен Лотти, осмеял герцога и заявил, что он, а не герцог, настоящий отец ребенка, которого ждет фрекен Лотти. Честь герцога была оскорблена, и он вызвал лейтенанта на дуэль. Дуэль оказалось для него роковой.

— Значит, победил лейтенант? — беззвучно спросил Тристан.

— Да. Герцог Ризенштейн убит на дуэли. Он лежит в комнате фрекен Лотти в охотничьем замке, она и истерике, у нее в любую минуту может случиться выкидыш.

— О, Господи! — воскликнул комендант. — Вы поступили правильно, что не сообщили об этом Ее Высочеству герцогине. Она бы не выдержала еще одного удара.

— Не бойтесь за меня! — раздался дрожащий голос у них за спиной. — Я увидела, что гонец вернулся, и захотела поскорее узнать новости. Я все слышала.

— Ваше Высочество, — Тристан схватил ее руку, опасаясь, что она упадет.

— Боже, будь милостив к моему мужу, — сказала Хильдегард. — Герцог уже давно растоптал мою любовь к нему. Мне жаль только Ризенштейнов — их сын умер недостойной смертью. Может, можно как то замять скандал?

— Поздно, Ваше Высочество, — ответил гонец по-французски и низко поклонился. — Дуэль проходила открыто, и слухов не остановить. Скоро они достигнут и Копенгагена.

Хильдегард кивнула:

— Мы должны возобновить поиски Марины, — сказала она, гордо выпрямившись. — Да простит меня Йохум, но сейчас мне некогда оплакивать его.

Тристан испытал облегчение, узнав о смерти герцога, — теперь герцогине будет легче.

Однако у Хильдегард не было сил продолжать поиски. Она молча опустилась на диван и больше с него не вставала. Тристан тревожился за нее, он, как мог, выражал ей свою преданность, часто навещал ее, пытался приободрить, и просил доктора не спускать с нее глаз.