Маргит Сандему - Ветер с востока

Синсив с изумлением обнаружила, что все люди смотрели на Венделя снизу вверх, как на мудрого судью, да, почти как на Бога. Это ей нравилось, и она с большим рвением старалась угодить ему в постели. Вендель заметил это. Он не знал, как ему к этому относиться. С пятью девушками все было как будто менее сложно. Настоящее, чувственное тепло. Страсть Синсив, казалось, зависела от ее восхищения им — будто она мысленно представляла его себе в борьбе с дикими зверями или его победу над врагами. Казалось, что только такие представления могли зажечь в ней желание.

Но это было, несомненно, прекрасно! Конечно, он плавал в море блаженства и, конечно, желал ей только блага! Она ведь была так молода, он не должен был ждать от нее слишком многого. Когда она познакомится с жизнью в Сконе, с кротостью его матери, то острые углы у нее, пожалуй, сгладятся.

Синсив наблюдала за своим мужем, полузакрыв глаза. Он был величественным, и она еще позаботится о том, чтобы со временем он стал хорошим охотником… Сильным, жестоким, смелым и кровожадным!

На третий день состязаний Ировар попросил Венделя побеседовать с ним. Швед оторвался от состязания в игре на флейте, за которым он следил с подлинным наслаждением. Было ясно, что мужчины из Таран-гая были тут непревзойденными. В течение этих дней они держались сами по себе, небольшим стойбищем, подальше от других. Но Вендель видел время от времени, как сидят во время встреч вечером позади всех, с глазами, полными тоски, и робкой счастливой улыбкой на губах. Если бы он смог вовлечь их в сообщество с другими племенами, то это было бы хорошее дело, он знал это. Но они были такими дикими, такими своеобразными, что должно еще пройти время, прежде чем они решится сделать шаг вперед, а другие племена примут их.

Однако, как он догадывался, состязание в игре на флейте повысит их престиж. Даст им собственную гордость, а, возможно, и мужество, чтобы быть вместе с другими вечером.

Самоеды были непьющими, они не знали с винокурения. Пока нет. Единственным хмельным напитком, о котором они знали, было кобылье молоко — кумыс, с которым они познакомились от монголов. Поскольку сами юраки не имели лошадей, то они пили этот напиток чрезвычайно редко. Однако Вендель знал, что русские расселялись на все более обширных территориях. Они уже имели контакты с народами северной Сибири. А с русскими пришла водка. Все дело было в сопротивляемости этих народностей. Некоторые, жившие в изоляции племена, погибли при встрече с алкоголем.

Он не желал этим своим друзьям такой судьбы. Прислушиваясь к чудесным звукам флейты, он отошел вслед за Ироваром немного в сторону. Самоед смотрел на него своими умными прищуренными глазами.

— Как ты знаешь, Тун-ши ворожила вчера вечером. Это отняло у нее слишком много сил. Она попросила меня поговорить с тобой.

Вендель кивнул и стал ждать. Ему очень нравился его тесть. Ировар теребил пальцами свою куртку:

— Тун-ши не вернется вместе с нами в зимнее стойбище.

— Не вернется? Но как она…

— Она просила, чтобы ее отпустили сейчас.

Вендель онемел.

— У нее только одна просьба — к тебе, — продолжал Ировар. — Ее дух не обретет покой, пока она не будет знать, что ты зачал с Синсив ребенка. А потерянная душа, Вендель, это — очень серьезно.

Молчание. Было ясно, что у Ировара тяжело на душе.

— Ты сделал это? — спросил он тихо.

— Еще нет. Ировар, я тоже не поеду в зимнее стойбище. Я думал о том, чтобы взять Синсив со мной в мою страну. Ей будет хорошо, я это обещаю тебе. Она перестанет мерзнуть и уставать от трудной жизни. И тогда лучше подождать с ребенком, пока мы не будем там.

Ировар посмотрел на него.

— Ты говорил об этом с Синсив?

— Нет, но я собирался сделать это.

Его тесть задумчиво покачал головой.

— Тебе никогда не удастся уговорить на это мою дочь! Эта жизнь означает для Синсив все. Она никогда не покинет этих берегов или нашего зимнего стойбища в тайге.

— Но я получу в наследство великолепную усадьбу.

— Я знаю, что ты — не первый встречный. Но ты знаешь мою жену. Она знает, чего хочет. И я не думаю, что она хочет, чтобы Синсив покинула эту страну.

— Но у меня, Ировар, здесь нет будущего!

— Я знаю, мой сын. Пойди и поговори об этом с Тун-ши!

— Я должен это сделать. Состязание теперь закончилось, и нет необходимости в моем дальнейшем присутствии как судьи. Ну, пошли!

Когда он вошел в жилище Ировара, то испугался. Неужели это была Тун-ши? Она выглядела как мертвец.

Хотя Вендель и был в родстве с Тун-ши и ее детьми, он, однако, симпатизировал в основном Ировару. Эти трое были слишком суровы, слишком дики и примитивны для мягкого Венделя. Нгут был у своей матери, и они прервали беседу, когда вошли мужчины. Они присели у ее постели, и Ировар изложил точку зрения Венделя. Последний сам заключил это так:

— Ты знаешь, что я никогда не смогу стать охотником и едва ли рыбаком. Я не смогу зарезать оленя. Я намереваюсь взять Синсив домой в мою страну.

— Но Синсив не должна уйти туда, — сказала Тун-ши, при этом ее глаза горели, как раскаленные угли. — Успокойся, Вендель, все разрешится так, как и должно. Единственное, о чем я тебя прошу, это зачать с Синсив ребенка. Теперь, этой ночью. Потому что я больше не выдержу жизни, и я не освобожусь от нее, пока не узнаю, что все свершилось.

— Но Тун-ши, ты не должна умирать! Мы все любим тебя.

— Это мило с твоей стороны, йиий, — Тун-ши назвала его сейчас зятем. Обычно она обращалась к нему, используя слово «пеерене» — почетное звание для очень близких родственников. — Ну, а теперь я должна отдохнуть, ты понимаешь, у меня больше нет сил. Никто не знает, как у меня болит грудь. Так ты обещаешь? Этой ночью!

— Я обещаю. Но я не могу остаться здесь. И если Синсив не может последовать за мной, то я нарушу слово, данное ей. Что тогда с нею будет? Нет, я этого не могу!

— Не тревожься за Синсив, — сказала Тун-ши. — Ты сам устроил так, что наше племя познакомилось со многими другими. Для нашей дочери найдутся хорошие мужья.

— Но она же моя жена, и я за нее в ответе!

— Все устроится, Вендель, положись на меня!

С этими словами она велела ему идти. Вендель был взволнован и не понимал ничего.

В послеполуденное время собрался большой вновь созданный совет. Вендель отпросился с него, потому что он не мог следить за речью на разных диалектах. Руководители племен уселись в кружок перед площадкой для жертвоприношений. За ними стояли восемь племенных символов. Даже на расстоянии Вендель мог понять, что дискуссия была более, чем бурная. Время от времени тот или иной мужчина вскакивал и в ярости уходил, но всегда возвращался и снова молча садился. Никто не хотел упустить ничего…

Совещание длилось много часов. Женщины приносили им еду. Наконец, когда день закончился, пришли остальные участники соревнований. Было высказано мнение, что сейчас должно быть закрытие праздника и оглашение имен победителей. Тогда все было решено, как по мановению волшебной палочки. Члены совета встали и обняли друг друга. Венделя нашли и чествовали как героя, поскольку эта задумка принадлежала ему. Синсив видела, сколько внимания ему уделялось, и ее страсть разгорелась еще сильнее.