Людмила Горбенко - Маг-новобранец

«Под виноградом» – это ведь не только внутренний дворик. Это еще и кувшин, на боку которого выдавлена сочная виноградная кисть, и половик с наполовину стершимся от ног многочисленных посетителей рисунком (опять виноград), и стенной тайник, замаскированный связками коричневого изюма, и еще бог весть что.

Естественно, монеты из кошелька, зарытого во дворе, никто не крал – вор просто взял бы всю сумму целиком, не оставляя несколько золотых Оскару, и уж тем более не возвращая кошель на место. Деньги взял Хендрик. Недрогнувшей рукой выгреб семьдесят паундов, бросил в кошель жалкую подачку дядюшке– три золотых и горсть медяков – а остальное…

Да, надо признать, это достойный щелчок по носу: раз ты такой умный, господин дипломат, то докажи это, найди остальные деньги. А я тебе даже пойду навстречу. Деньги лежали «под виноградом»? Они и сейчас там. Вперед, дядюшка!

Перемахнув через ограду, Оскар обошел вокруг дома, внимательно заглядывая в окна. Обитатели «Дырявого бубна» спят как младенцы, самое время забрать то, что принадлежит ему по праву. А вот и приоткрытое окошко!

Оскар проскользнул внутрь. Запалив короткую толстую свечу, он присел на высокий табурет у стойки и задумался. Надо вспомнить до малейшей детали все, что они делали.

Итак, утро. Обалдевший от счастья Солли дает деньги, и Оскар отправляет племянника на работный рынок. Пока Хендрик отсутствует, к нему приклеивается Солли, лопоча слова благодарности и горячо обнимая. При этом рука трактирщика вроде бы сама по себе то и дело ненароком задевает пухлый кошель на поясе Оскара. Избавившись от «старого друга», Оскар первым делом бежит в свою комнату с твердым намерением припрятать деньги на дне дорожной сумки, но на половине дороги ему приходит на ум мысль получше.

И он – старый дурак! – закапывает кошель в землю!

Возвращение Хендрика со слугой. У Оскара нестерпимо щемит сердце. С грустью вспомнив о своем уже не юном возрасте, дипломат тихонько сообщает племяннику о местонахождении денег. «Под виноградом». Этого, по мнению Оскара, достаточно. Хендрик не глуп и в случае чего догадается.

И ведь догадался, шельмец! Когда только успел перепрятать! И главное – куда?!

Обед. Поднимается суета, приезжает карета с охраной. Хендрик лукаво подмигивает дядюшке. Тогда Оскар не придал этому особого значения, но сейчас… так-так-так, не отвлекаться! Что было потом?

Чтобы впустить охранника, Солли приходится вынимать из двери толстенный засов. Точно! Через полчаса после возвращения Хендрика с рынка трактир заперли, и никто уже не выходил на улицу! Ни на минуту! Значит, деньги схоронены где-то внутри?!

Оскар вскочил с табурета.

Самое сомнительное место – обеденный зал трактира. Вряд ли Хендрик настолько потерял голову, что решился прятать деньги в помещении, где находились десятки людей, но все же надо проверить и обеденный зал. Тем более здесь полно укромных мест, где изображен виноград. Например, глиняные кувшинчики с рисунком на полках – чем не тайник? С аккуратностью Солли деньги могут лежать необнаруженными до второго пришествия.

Оскар терпеливо заглянул в кувшины, переворачивая их один за другим, пошарил по полкам и разочарованно крякнул. Кроме сухих насекомых, ничего. Под связками изюма? Пусто. Теперь под столами и в углах – тоже ничего. Вот черт! Под половиком?

Дешевая тканая дорожка приклеилась к доскам и никак не хотела отлипать. Только поддев щепкой, Оскар сумел отодрать ее от пола и был вознагражден– тусклый сентаво старого образца выкатился ему под ноги. Форменное издевательство.

Итак, в обеденном зале ничего нет, что и требовалось доказать.

Сжав свечу, Оскар бросился в коридор.

Очаровательные настенные канделябры – витые виноградные лозы, две прелестные акварельки (солнце просвечивает насквозь винные ягоды), вышивка неумелой детской ручкой (кривая виноградная кисть «Маме от Анны»), дверная ручка в виде грозди. Кто бы мог подумать, что в «Дырявом бубне» урожай винограда окажется богаче, чем в соседней долине, снабжающей вином всю округу!

Спустя еще полчаса Оскар понял, что ненавидит виноград всей душой. Господи, какими унизительными вещами приходится заниматься!

Крепко зажатая в пальцах свеча размягчилась в потных пальцах и приобрела форму песочных часов. Уткнувшись в пол носом, как слепой крот, дипломат прополз на четвереньках от начала коридора до его конца, бросаясь на все, что могло иметь отношение к винограду,– но нигде ничего не было.

Горячий воск капал на руку, но распалившийся Оскар уже этого не чувствовал. Кухня. Что-то подсказывало ему, что здесь тоже будет полно винограда, и он не ошибся. Наконечники карниза, чайная чашка без ручки, разделочная доска, незатейливый узор, нарисованный по трафарету.

Даже припрятанная нерадивой посудомойкой горка грязной посуды скрывалась «под виноградом» – за вышитой занавеской. Рядышком притулились пустые бутылки с цветными наклейками, мешочек с пожухлой крапивой и аппарат, из трубочки которого мерно капала в подставленную кружку прозрачная жидкость. Поймав одну каплю и лизнув палец, Оскар грустно хмыкнул. Хоть здесь обошлось без проклятого винограда – чистая придорожная крапива, основа джина, виски и всех прочих напитков, которые подавал трактирщик.

И, надо признать, коктейль «Бубен» был весьма неплох! Если бы не приезд Джульетты, они с Солли…

Оскар с ненавистью оглядел кухню и натолкнулся взглядом на стол. Высокий глиняный кувшин с водой, таз, полотенце и кружка с отбитым краешком. Само собой представилось, как заспанная трактирщица утром заходит сюда и наливает из кувшина в тазик свежей водички. Потом умывается, скручивает жидкие волосенки в пучок и приступает к раздаче указаний слугам (вот уж кого стоило пожалеть). Эх! Как было бы приятно, если бы ее лицо утратило обычное высокомерное выражение и удивленно вытянулось!

Чертенок одобрительно погладил ребро своего донора, стряхивая с души Оскара остатки щепетильности. Ноющая сердечная боль сменилась азартом. Дипломат потер руки. Ради такой шутки и немного времени потратить не жалко. Итак – душистый лосьон для умывания «кара Джульетты»!

Полученная путем добавления в воду всего, что нашлось на полках, жидкость (уксус, соль, горчичный порошок, яичное мыло, какие-то местные пряности и высохший от старости мышиный трупик) пахла до того противно, что Оскару хотелось немедленно отбежать на безопасное расстояние и вымыть руки. Осторожно опущенная в раствор ложка, взятая тут же, из горки грязной посуды, поднялась из пенных вод, блестя серебристыми боками, как новенькая.

Готово! Мстительно улыбнувшись, Оскар расставил все, как было, подхватил свечу и тихо пошел по лестнице наверх – осматривать дом дальше.