Иар Эльтеррус - Три дороги во Тьму. Изменение

— Как тебя хоть зовут, лекарь? — усмехнулся Аскольд.

Девушка нахмурилась.

— Отец называл Еленой.

Почему называл, хотел было спросить Аскольд, но к счастью воздержался, сообразив, что это может значить.

— Понятно.

— Где у тебя еда? Надо что–нибудь сготовить. Нам обоим не помешает подкрепиться.

Услышав ответ, Елена решительно закопалась в припасы, выбрала нужное и вышла из пещеры. Вернулась она с котелком, полным бульона. Аскольд даже рот от удивления раскрыл. Он и не думал, что такое можно сварить из его более чем скромных припасов. В последнее время ему стало совсем худо, и воин не мог охотиться как раньше.

Следующие три дня походили один на другой. Елена, решительно прерывая все попытки Аскольда встать, готовила, что могла. Потом кормила больного. Два раза в день заставляла его дышать над кипящим отваром и пить какую–то жуткую гадость. Перевязка и осмотр шва. Снова намазать его и перебинтовать. Каждый раз наблюдая за суетящейся вокруг него девушкой, Аскольд не мог скрыть улыбки, чем постоянно злил Елену. На второй день, когда боль в груди усилилась, она рассказала свою историю.

— От этого я и сбежал, — заметил воин в ответ, после чего надолго замолчал.

На четвертый день он впервые вышел из пещеры и сидел в тени, наблюдая, как девушка хлопочет у костра. Вот она о чем–то задумалась. Взглянула на Аскольда.

— Ты говорил, что умеешь сражаться… Научи меня.

Просьба так озадачила бывшего паладина, что он даже растерялся.

— Научить? Девочка, да ты же врач! Врач от бога, каких еще поискать! Ты должна спасать других… — Аскольд осекся, увидев невыразимую боль в глазах девушки.

— Мое умение лечить не защитили ни отца, ни мать.

— А как же магия? — Елена вздрогнула. — Хм… Думаешь, я не понял, что ты применяла магию, когда лечила меня?

— И?..

— Что? Как я к этому отношусь? Не мне жаловаться, — усмехнулся воин. — И я давно уже не паладин. На многое теперь смотрю иначе. Видел и церковников, по которым давно ад плачет, и магов, которые рискуя собой, спасали других людей.

— Магия… — Елена глянула на небо. — Я хочу научиться защищаться без магии. Ее не всегда применить можно.

Аскольд нахмурился. Он чувствовал, что еще миг и девушка снова рухнет в бездну отчаяния. Пока он нуждался в ее заботе, она боролась. Но бывший паладин пошел на поправку, и все чаще в глазах Елены появлялась прежняя боль. Воин решительно кивнул.

— Хорошо. Только, чур, не пищать!

Елена задохнулась от ярости, услышав такое. Аскольд одобрительно кивнул.

— Вот! Молодец. А к тренировкам приступим сразу после еды… очень уж вкусно пахнет.

Очнувшись, девушка покосилась на котелок, охнула и поспешно сняла его с огня.

С этого дня для нее началась совсем иная жизнь…

Роман раздраженно потыкал пальцем во входную мембрану, но тут же взял себя в руки и незаметно глянул на фанна и тинха, наблюдавших за ним, но ничего на их невозмутимых лицах прочитать не смог. Вздохнул.

— Значит, уже двести лет дзе'актан не пускает вас на глубокие уровни?

Тинх и фанн синхронно кивнули.

— Не понимаю. Как такое возможно?

— Замкнутое сообщество, человек. Деградация. Ты должен знать.

— Но ведь можно на уровне генной инженерии… впрочем, что я говорю, ваш народ знает… даже тогда знал больше нашего.

— Знал, человек. Знал. Так ты твердо решил? Ты действительно хочешь узнать все?

— Мы уже говорили об этом! — Роман снова раздраженно ткнул пальцем в мембрану.

— Правда может оказаться неприятной для тебя.

— Но она будет правдой?

Дзенны проигнорировали вопрос.

— Так на какой уровень, говорите, вы можете войти сейчас?

— На четвертый.

Роман покачал головой. Двести лет назад, как ему говорили, они могли попасть на пятый. А сейчас только на четвертый.

— Я попробую.

— Тогда я открываю дзе'актан. — Фанн прошел вперед и осторожно коснулся мембраны. Внутри что–то мелодично звякнуло.

Роман несмело вошел внутрь. На Станции он привык с некоторым пиететом относиться ко всему, что связано с хранилищем Знаний, но тут… Для начала, ему сложно было представить, что местные дзенн и те, с которыми вступили в контакт земляне, один и тот же народ. Ну, никак не поворачивался у него язык назвать этих дзенн — мудрыми. Но также юноша понимал, что всему виной какая–то катастрофа, случившаяся несколько тысяч лет назад. Только какая? За те два дня, что он жил в подземном городе, дзенны так ничего ему и не рассказали.

— Все узнаешь, когда спустишься в хранилище, — неизменно отвечал фанн и при этом тяжело вздыхал. Тинх хмурился и, когда считал, что человек его не видит, как–то оценивающе оглядывал его. Если бы Роман не считал саму мысль о таком абсурдной для дзенн, то решил бы, что его интерес — гастрономический… Тогда же ему объяснили, что они сами уже не могут погружаться в хранилище глубже четвертого уровня. А ведь Роман ходил на четвертый всего после двух лет обучения на Станции! Что ж, сейчас самое время проверить, насколько он в этом силен. И узнать что же, все–таки, здесь происходит!!!

Роман еле сдержал нетерпение, чтобы тут же не ухнуть с головой в неизведанное. Помнил, что хранилище не терпит торопыг и непочтительных.

Дверь медленно закрылась, отрезая человека от внешнего мира.

Юноша неторопливо спустился к стойке и осторожно сел в кресло. Неудобно, конечно, все–таки оно не на человека рассчитано, но ничего… терпимо. Итак… Роман закрыл глаза, положил руки на подлокотники и словно в глубокий колодец ухнул. Вокруг разлился яркий, но совершенно не ослепляющий свет. Роман задумчиво хмыкнул. Его всегда забавлял этот момент — дзенны служат Тьме, а тут кругом все так сияет. Когда юноша рассказал о причине своего веселья учителю — тот остался недоволен… Конечно, силы — это ведь не банальное светло/темно, но Роман ничего не мог с собой поделать, и этот момент продолжал его забавлять.

— Так, ладно, пора за работу. Для начала первый уровень и история Танра.

Шаг за шагом Роман погружался в историю мира и народа дзенн–анн–в'иннал в частности. Многое для него оказалось новым. На Станции он, конечно, изучал историю древнего народа, но там были неполные данные. Древние действительно многое потеряли после разрыва связи с родиной, о чем учитель всегда говорил с горечью. Сейчас Роман стоял у гигантской сокровищницы и хорошо осознавал, что даже просмотреть все эти данные не сумеет, не говоря уже о том, чтобы усвоить. Слишком еще несовершенен человек. Юноша готов был отдать что угодно, даже обе руки, чтобы здесь оказался учитель. Как он порадовался бы возвращению утерянного… А то, что это и есть утерянная сокровищница знаний, Роман не сомневался с того момента, как погрузился в нее. Он даже растерялся в первое мгновение и едва не утонул в потоке информации. С огромным трудом удалось взять себя в руки и начать хоть как–то сортировать данные.