Кристофер Паолини - Брисингр

«Но ведь Сапфира — последняя самка дракона! — воскликнул он. — Неужели ты сможешь убить ее!»

«Драконы выдыхают огонь, — прошелестел ответ, и по деревьям вокруг поляны прокатилась волна дрожи. — Огонь должен быть погашен».

Сапфира снова зарычала:

«Но если мы не остановим того, кто погубил Всадников, он явится сюда и сожжет весь лес вокруг, а потом уничтожит и тебя, эльфово дерево! А если ты поможешь нам, его еще, может быть, удастся остановить».

Ветви дерева Меноа с такой силой заскрипели, скребясь друг о друга, что по всей поляне разнеслось скрипучее эхо.

«Если он попытается погубить моих детей, — твердо сказало дерево, — он умрет, ибо никто не обладает такой силой, как весь наш лес. Никто не может надеяться победить нас, знайте это. Знайте, что я говорю от имени всех деревьев Дю Вельденвардена».

«Разве мы не передали тебе достаточно магической энергии, чтобы залечить нанесенные нами раны? — спросил Эрагон. — Разве это недостаточная компенсация?»

Дерево Меноа не ответило, и Эрагон почувствовал, как оно прощупывает его мысли — казалось, у него в мозгу ветер прошел.

«Кто ты такой, Всадник, и что ты из себя представляешь? Я знаю всех, кто живет в нашем лесу, но тебя никогда не встречало».

«Я не эльф, хотя уже и не человек, — ответил Эрагон. — Я нечто среднее. Драконы изменили мою сущность во время праздника Клятва Крови».

«А зачем они изменили твою сущность, Всадник?»

«Чтобы я мог успешнее сражаться с Гальбаториксом и его Империей».

«Я помню это… помню, как земля словно встала дыбом во время этого праздника… Но мне казалось, что вряд ли это имеет особое значение… Впрочем, меня теперь мало что волнует, разве что солнце и дождь».

«Мы залечим раны, нанесенные твоему стволу и твоим корням, если ты этого хочешь, только, пожалуйста, отдай нам звездную руду», — сказал Эрагон.

Деревья вокруг закачались, заскрипели, застонали, словно потерянные души, и снова в ушах Эрагона послышался тихий, усыпляющий голос дерева Меноа:

«А ты отдашь мне взамен то, что я хочу, Всадник?»

«Отдам!» — без колебаний заявил Эрагон. Какая бы ни была названа цена, он все готов был отдать за настоящий меч Всадника.

Крона дерева Меноа словно застыла; на несколько минут на поляне воцарилась полная тишина; потом земля вдруг задрожала, и корни под ногами у Эрагона вылезли из земли. Они принялись вращаться, тереться друг о друга, разбрасывая в стороны куски коры, затем раздвинулись, и из влажной земли на поверхность вылез странный ком, более всего напоминающий ржавый железный брусок длиной примерно в два фута и шириной в полтора. Когда этот кусок руды оказался на поверхности среди разрытой жирной почвы, Эрагон ощутил под ложечкой слабый, но болезненный укол. Он поморщился и невольно коснулся рукой этого места, но боль почти сразу прошла. Корень, цепко державший его за щиколотку, убрался обратно в землю; туда же исчезли и корни, удерживавшие Сапфиру.

«Вот она, твоя руда, — прошептало дерево Меноа. — Бери и уходи».

«Однако…» — начал было Эрагон.

«Уходи… — повторило дерево затихающим голосом. — Уходи…»

И мысленная связь между ними прервалась. Вскоре Эрагон уже почти не ощущал его сознания. Да и старые сосны вокруг поляны словно расслабились; они отступили назад, приняв прежнее положение.

— Однако!.. — произнес Эрагон уже вслух, удивленный тем, что дерево Меноа так и не сказало ему, чего же оно хотело взамен.

Все еще с трудом соображая, он подошел к куску руды, подсунул под него ладони и приподнял, даже крякнув от натуги, таким тяжелым оказался этот невзрачный комок. Прижимая его к груди, он повернулся к дереву спиной и двинулся прямиком к дому Руноны.

Сапфира, обнюхав кусок звездной руды, последовала за Эрагоном.

«Ты был прав, — призналась она на ходу, — мне не следовало нападать на это дерево».

«Ну что ж, зато мы получили звездную руду, — сказал Эрагон. — А дерево… Я так и не знаю, получило ли оно то, что хотело, но мы-то свое получили, и это самое главное».

Эльфы, сгрудившись вдоль тропы, по которой шел Эрагон, смотрели на них с Сапфирой так напряженно и пронзительно, что Эрагон ускорил шаг, чувствуя, что волосы у него на голове отчего-то встают дыбом. Никто из эльфов не проронил ни слова; они лишь глядели на них своими раскосыми глазищами, словно наблюдая за опасным зверем, пробиравшимся среди жилых домов.

Из ноздрей Сапфиры вырвался клуб дыма.

«Если Гальбаторикс не успеет убить нас первым, думаю, мы еще пожалеем о сегодняшнем приключении», — заметила она.

— И где вы это нашли? — потребовала ответа Рулона, когда Эрагон, едва переставляя от усталости ноги, ввалился к ней во двор и бросил на землю кусок звездной руды.

Эрагон вкратце рассказал ей о совете Солембума и о том, как отнеслось к ним дерево Меноа.

Присев на корточки возле комка руды, Рунона погладила его шероховатую поверхность, ощупывая пальцами отчетливые вкрапления почти чистого металла.

— Ты либо слишком глуп, либо очень смел. Разве можно так обращаться с деревом Меноа? Оно вообще-то не терпит подобных вольностей, — заметила старая эльфийка.

«Здесь хватит металла на меч?» — спросила Сапфира.

— Даже на несколько мечей, если меня не обманывает прежний глазомер, — сказала Рунона, поднимаясь на ноги. Она оглянулась на свой горн в центре двора, хлопнула в ладоши, и глаза ее вспыхнули нетерпением и решительностью. — Итак, за дело! — провозгласила она. — Тебе нужен меч, Губитель Шейдов? Очень хорошо! Я скую тебе меч, подобного которому еще не видели в Алагейзии!

— А как же твоя клятва? — спросил Эрагон.

— Можешь пока о ней забыть. Когда вы должны вернуться к варденам?

— Мы должны были улететь обратно в тот же день, когда прибыли сюда.

Рунона помолчала с непроницаемым видом, потом решительно заявила:

— Значит, придется поспешить, хотя с такой работой вообще-то спешить нельзя, и воспользоваться магией, хотя работа над таким мечом обычно требует нескольких недель. Но вы с Сапфирой будете мне помогать. — Это был не вопрос, а утверждение, но Эрагон на всякий случай все же кивнул в знак согласия. — Ладно, ночь не поспим, зато к завтрашнему утру у тебя, Губитель Шейдов, будет меч.

Чуть согнув колени, Рунона наклонилась и без каких бы то ни было видимых усилий подняла кусок руды с земли и понесла его к своему верстаку, где лежала ее неоконченная работа.

Эрагон снял котту и нижнюю рубашку, чтобы не попортить их во время предстоящей работы; вместо них Рунона дала ему плотно облегающую тело куртку и матерчатый фартук, специально обработанные, чтобы стать невосприимчивыми к огню. Сама она оделась так же. Когда Эрагон спросил у нее насчет рукавиц, она покачала головой: — Рукавицы надевают только неумелые кузнецы. После чего она повела его в низкое, похожее на грот дупло в стволе одного из деревьев, из которых был выращен ее дом. Внутри этого помещения Эрагон увидел мешки с древесным углем и кучи беловатых глиняных кирпичей. С помощью заклинаний Эрагон и Рунона перенесли несколько сотен кирпичей к находившемуся посреди двора кузнечному горну; затем проделали то же самое с мешками угля, каждый из которых был высотой с человека.