Елена Смирнова - Лунный путь

— Объясняй через дверь, — спокойно посоветовала я, сама себе удивляясь. Вроде бы никогда не страдала стервозностью… Предки ничего Л'арминделу сказать не могли, поскольку все уже ушли на перерождение, так что я ничего не теряла.

— Не могу. Показывать надо.

— Каиса, открой! — уже не в три, а в четыре голоса взмолились мужчины. — Хватит комедию ломать.

С раздражением отложив неподдающуюся книгу, я встала с подушки. Действительно, пора заканчивать спектакль. Я осторожно приоткрыла дверь.

— Ну ладно, так уж и бы… ой, — я запнулась на полуслове, оглядев забитый народом коридор. Н-да, партер уже полон, публика даже на галерку залезла, чтобы посмотреть, как Глава Совета, наследник Правящего Дома (неважно, что не этой страны, главное — почетный гость города), алед, и еще какой-то никому не известный мужчина (но судя по одежде, тоже Высокородный и знатный) уже почти полтора часа околачиваются около запертой двери, не прося даже — умоляя пустить их и перестать кого-то обижаться. — А это еще кто?

— Да так… — Слэрейн дернул плечом. — Зрители…

— Понятно, — я тряхнула головой. — Ладно уж, заходите.

По «партеру» пронесся вздох разочарования — видимо, по фразам, которыми кидались друзья, за дверью должен был находиться как минимум Великий Пророк или что-то в этом роде. А тут всего лишь какая-то хрупкая девушка, ничем особо не примечательная. Кроме того, конечно, что она Дитя Смерти — этот факт зрители заметили только что, и вслед за разочарованным вздохом по толпе пронеслась череда заговоров. Я только покачала головой, дожидаясь, пока парни пройдут, и напоследок резко махнула рукой, отчего половина зрителей куда-то резко исчезла (надо же, какие шустрые), а вторая усиленно заторопилась, вспомнив про неотложные дела. Хм, люди что, опять поверили в мои выдающиеся магические способности, которые в данный момент были сведены к нулю? Сейчас меня даже на иллюзии не хватит…

Мельком оглядев друзей, я поняла, что времени они зря не теряли, а по очереди сходили и переоделись. Что ж, похвально, не только одна я сообразила снять с себя холодный голубой шелк и переодеться во что-нибудь уютное. Правда, Мьоллен даже сейчас не изменил своей любви к этой ткани, а Л'арминдела положение заставило нацепить на себя мантию Главы Совета, расшитую узорами и самоцветами, которую он в данный момент стягивал через голову. Через пару секунд одеяние, которое мечтал заполучить чуть ли не каждый член Городской Ассамблеи, в скомканном и совсем неприглядном виде валялось в углу моей комнаты. О том, что это богатое одеяние, а не половая тряпка, напоминали только тяжелые золотые кисти, выбившиеся из-под ткани, вывернутой наизнанку.

— У тебя есть что-нибудь съедобное? — поинтересовался Л'арминдел, голодными глазами оглядывая комнату. К его сожалению, ничего съестного он не обнаружил, а на предложение сходить вниз и принести сразу на всех зафырчал, как рассерженный кот, обиделся и ответил, что потерпит. Гордая душа прирожденного правителя не могла смириться с тем, что его будут использовать в качестве подавальщика. Мы долго спорили о том, кому идти за едой, но в итоге так ни к чему и не пришли. Есть хотели все, спускаться вниз не хотел никто, поэтому в итоге кинули жребий. Когда Л'арминдел вытащил из шапки бумажку с крестиком, он долго возмущался, шумел насчет того, что мы все подстроили, но потом все-таки сдался и, надувшись, пошел вниз, откуда вскоре вернулся с огромным подносом. За Главой Совета семенил Торел, который нес то, что не влезло в загребущие руки вельможи.

— Ну… вы это… обращайтесь, если что, — выпалил хозяин постоялого двора, вытащил из прохудившегося и оттого обширного кармана вечное полотенце, неуклюже поклонился и ушел. Так и хотелось сказать, что убежал.

— Ты, кажется, обещал мне показать, как открывается этот замок, — напомнила я Л'арминделу, когда он, устав жевать, откинулся спиной на мягкие подушки. Остальные сидели почему-то молча. Хотя, я вполне могла их понять — говорить с набитым ртом было не столько непривычно, сколько неудобно.

Л'арминдел кивнул, осторожно взял у меня книгу с ключом. И у меня не нашлось слов от возмущения… мужчина осторожно провел ладонью над камешком, отчего тот слегка уменьшился в размерах, а затем поместил его в специальное отверстие, где ключ сразу же увеличился. Надо ли говорить, что подошел он идеально?

— Я забыл зачаровать его на тебя, извини, — признался мужчина, протягивая мне книгу. Да, не знала, что он умеет колдовать, хотя на таком базовом уровне… возможно. К тому же, как я поняла, вслушавшись в магический фон, после насыщенного Долины казавшегося прозрачным и слабым, защиту ставили еще предки владыки.

— Ясно. Спасибо за книгу, — поблагодарила я, поворачиваясь ко всем остальным. — А вы чего притихли? Кстати, — вспомнила я, обращаясь к брату, — а какую работу ты себе нашел, что она позволяет вот так срываться с нее по первому зову или беспокойству?

— Да так… — уклончиво ответил Алемид, почему-то немного косясь на Мьоллена. — Ничего особенного, тебе будет неинтересно.

— Ну-ну, — хмыкнула я. — Мастер ничего не спрашивал?

— А я его не видел, откуда же мне знать?

— Все ясно, — я поднялась с подушки, на которой сидела, и сладко потянулась. Становилось скучно, а о чем поговорить, мы не знали — все темы были перебраны, пока друзья пытались до меня достучаться. Слэрейн со скучающим видом огляделся, зевнул, а потом вдруг просиял и вытащил из кармана колоду карт.

— Сыграем? — предложил он, обводя нас всех хитрющим взглядом.

— Сыграем, — кивнула я, щелкая пальцами и тем самым снимая с колоды наложенный заговор на постоянный выигрыш, на это у меня сил еще хватило. Слэрейн только вздохнул, убрал с невысокого столика, за которым мы сидели, поднос и начал раздавать. Л'арминдел что-то пробурчал насчет того, что бы сказали венценосные предки, но отказываться не стал, а когда Слэр предложил ему почтить память предков и воздержаться от таких низменных развлечений, как карты, посмотрел на наследника взглядом обиженного василиска.

— Вредная ты! — пробурчал Слэрейн, через голову стягивая расшитую рубашку и кидая мне, чтобы я тут же небрежно швырнула ее себе за спину к остальным честно заработанным трофеям. В игре мне сегодня определенно везло, так что я рассталась только с сапогами и верхней сорочкой, зато приобрела три мужских рубашки, четыре разных сапога (по одному на каждого из соперников), драгоценную мантию и куртку из мягкой кожи, так что потерю своих сапог и рубашки можно было считать по сравнению с этим малой неудачей. Да за одну мантию, честно выигранную у Главы Ассамблеи, можно было купить себе дом на окраине Ирвингэйла, так что я не жаловалась. Зато возмущались друзья и особенно брат, крайне оскорбленный тем, что его разувает и раздевает родная сестра, мало того — сестра-близнец. Периодически, конечно, вещи отыгрывались назад, но их никто не надевал, прекрасно зная, что еще максимум кона три, и снова придется разоблачаться, а после обильного обеда совершать хоть какие-либо телодвижения было лень до сих пор. На улице уже высыпали яркие звезды, медленно наступала ночь, а мы сидели в комнате и азартно резались в обыкновенного «дурака» на замусоленных картах, прошедших вместе с наследником огонь, воду, ветер и медные трубы. Играли мы уже часов семь подряд, но никому до сих пор не надоело, поскольку все еще безуспешно пытались отыграть у меня назад свою одежду, которую я отдавать вовсе не хотела и сидела, на горе соперникам, с довольным и даже немного гордым видом. А я-то раньше думала, что мне в картах не везет…