Елена Смирнова - Зимние волки полуночи

— Человек?

— Ты прекрасно знаешь, о ком я, — я стерла с глаз все-таки навернувшиеся слезы, разозлившись на себя — пора бы уже и перестать плакать по любому поводу.

— Знаю. И расспрашивать не буду. Одевайся, — внезапно приказным тоном сказал Роллон, поднимаясь с места и телепортируя себе из дома чистую рубашку.

— Зачем? — я удивленно приподняла бровь.

— Пойдем лечить тебя от смертной хандры, — улыбнулся он, взмахнув рукой и тем самым перенося из моей комнаты в гостиную штаны, сапоги и рубашку. Деликатно отвернулся, терпеливо подождал, пока я все зашнурую. — А то совсем в депрессию впадешь и начнешь на людей кидаться.

— Обещаю — начну с тебя, — мило улыбнувшись, пообещала я, пристегивая на пояс кошель с деньгами и первой выходя на улицы столицы. — Куда пойдем?

— Не знаю. За две тысячи лет этот город сильно изменился.

— Неужели? По-моему, нет.

— А ты была здесь две тысячи лет назад? — немного удивленно поинтересовался Роллон. Я подивилась резкой смене его настроения и тому, что он ведет себя совсем не типично для Зимнего волка. По идее, представители этой группы — замкнутые, неразговорчивые пессимисты, не видящие в своей жизни ничего, кроме света в конце тоннеля. Роллон же являлся полной им противоположностью, но настроение у него менялось иногда слишком уж волнообразно.

— У меня хорошая фантазия. К своему стыду, я не могу похвастаться отличным знанием всех улочек и переулков Ателлена.

— Действительно, этого надо стыдиться. Ты же живешь в этом городе с рождения.

— Ну и что? Мы не ходили по темным переулкам, предпочитая гулять в центре.

— Значит, пойдем наугад, — кивнул Роллон, отчего серебряный обруч скособочился и сполз на глаза. Нетерпеливым движением мужчина поправил его, вновь прижав волосы.

— Ой, что-то не нравится мне эта идея, — проворчала я, тем не менее соглашаясь и неуверенно глядя на красную полосу заката, расплескавшегося над городом. — Кстати, ты видел Жемчужный залив на закате?

— Да.

— Пошли еще раз посмотрим, мне очень нравится.

— Пошли.

— Эй, это нечестно! — возопила я, снова падая и взметнув кучу брызг. Вынырнув, сняла сапог, удрученно вылила из него воду и мрачно взглянула на хохочущего мерзавца, прикидывая, что лучше — кинуть в него сапогом или все-таки брызнуть водой? Тяжба решилась в пользу воды. Сняв и второй сапог, я кинула их на берег и чуть поманила волну водой, окатив тем самым Зимнего волка с ног до головы. Впрочем, он и до этого был не особенно сухим, однако сейчас Роллона можно было выжимать и вешать прищепками на веревку для просушки.

— А магией, значит, честно? — прищурился он, кидая на песок уже свои сапоги и не утруждая себя даже выливанием из них воды.

— А рукой за щиколотку? — тут же в лоб спросила я. Крыть Роллону было нечем, поэтому он только махнул рукой, подзывая волну уже для того, чтобы накрыть меня с головой. Не растерявшись, я выставила блок.

В этот вечер жители столицы имели возможность наблюдать редкое природное явление — к небесам, вызванный нашими объединенными усилиями, взметнулся столб воды высотой примерно в двадцать метров. Естественно, ни я, ни Роллон не хотели уступать, поэтому столб с каждой секундой истончался, вырастая в длину все больше и больше. Упершись ногами в песок, я выпрямилась с напряженными руками с одной стороны столба, с другой в точно такой же позе застыл Роллон, не желавший ослаблять напор волны. При этом далеко над морем разносился смех, поскольку нам обоим было от этого еще и очень весело. Смертная хандра, от которой Роллон, кажется, собирался меня лечить, ушла, даже не попрощавшись.

— С этим надо что-то делать! — крикнула я, пытаясь перекричать шум воды.

— Только не теряй концентрацию, иначе будет небольшое наводнение! — я еле услышала сказанную им фразу.

Лентарн появился как всегда — не вовремя. Когда мы его узрели, то, естественно, сразу же забыли о всякой концентрации и обещанное наводнение не заставило себя ждать. Лавина воды, низвергнувшаяся на наши головы, заставила мигом пойти на дно и я поняла, что тону. Плавать я научилась в четыре года, но волна такой силы не давала даже шансов для хотя бы одного гребка, а в нос, рот и уши начала заливаться горьковато-соленая морская вода. Понимая, что не хочу погибнуть так бесславно, я усиленно заработала ногами. Я хочу выжить, очень хочу. Я просто никак не могла поверить в то, что больше не взгляну в проницательные сине-зеленые, как само море, глаза, что ни разу не увижу, как солнце блестит на волосах цвета пшеницы… с силой ухватившись за очень вовремя подвернувшуюся сильную руку, я облегченно поняла, что мне не хватает воздуха и с чувством выполненного долга потеряла сознание, напоследок подумав, что думать на пороге смерти о такой чепухе… остаток фразы я додумать не успела.

Роллон на несколько секунд потерял ориентацию в пространстве, когда гигантская волна захлестнула его, но уже довольно скоро сориентировался, открыв глаза и про себя ругая Лентарна на чем свет стоит. Только у этого эльфа была редкая привычка появляться именно в те самые моменты, когда его ждут меньше всего. И всегда это сопровождали невообразимые и совсем ненужные события или последствия. Как, к примеру, сейчас. Оглядевшись в прозрачной океанской воде, чуть щипавшей глаза, Зимний волк увидел невдалеке Литу, отчаянно загребающую руками и ногами в попытке выжить, но эти старания не увенчались пока успехом — волна была слишком сильной. Сделав несколько мощных гребков, Роллон оказался рядом с ней и достаточно вовремя протянул руку, позволяя за нее уцепиться. Через несколько секунд мужчина, тащивший на себе бесчувственную девушку, вышел из пучины морской, положив ношу на мокрый песок.

— Ты как всегда, очень вовремя, — хмуро сказал он, глядя на эльфа и между делом выкачивая воду у Литы из легких. Она пока не желала приходить в себя, наглотавшись воды.

— Ничего же не случилось, — пожал плечами Лентарн, наблюдая за сим процессом с интересом постороннего наблюдателя.

— Если она сейчас очнется, то гарантирую — одним темным эльфом в Ателлене станет меньше, — пообещал Роллон. — Что тебе надо?

— А ты не догадываешься? Ты работать собираешься вообще или мне все одному делать?

— Жизнь человека была в опасности.

— Спас бы быстро и обратно.

— Слушай, ты мне нотацию пришел читать? — устало спросил мужчина, помогая Лите откашляться и принять сидячее положение. — Отложи то, что мне надо прочитать, я приду и прочитаю.

— Да вообще-то нет, — Лентарн потер переносицу. — Я сам устал от работы, мне скоро уже галлюцинации мерещиться начнут.

— А, ну это бывает, — не менее угрюмо, чем Роллон, сказала Лита, откидываясь спиной на отполированный ветром и волнами валун. — Особенно под угрозой страшной и мучительной смерти.