Елена Смирнова - Зимние волки полуночи

Роллон радостно схватил поставленный перед ним очередной сосуд с холодной водой, приложив его ко лбу. Настроение у него не задалось с восхода солнца, поскольку помимо поисков способа спасения от духоты и жары он был вынужден еще и работать. Увильнуть от работы было никак нельзя, и он сам прекрасно понимал это, но разморенный от солнца организм категорически отказывался принимать хоть какую-нибудь информацию. И даже отменные выдержка и сила воли сдавались, не желая выполнять свои обязанности и не давать мужчине обращать внимание на неудобства.

Мысли были где-то очень далеко, и если в мозг закрадывалась хоть одна, она была примерно такого содержания: «если бы сейчас было хоть немного прохладнее…», или что-нибудь в этом духе.

— Лентарн… — позвал Роллон, уже не надеясь на ответ. — Лентарн…

Никакой реакции. Эльф даже бровью не повел, все так же смотря в одну точку.

— Лентарн. Лентарн! Лентарн!!! — резкий окрик возымел успех. Лентарн чуть вздрогнул, словно просыпаясь, и повернулся к Роллону.

— Что? — слевитировав себе кувшин с водой, он сделал прямо из него приличный глоток.

— Я сделал полный анализ магической решетки, — Роллон вернул себе кувшин, снова приложив ко лбу холодное стекло.

— А?.. и что? — рассеянно поинтересовался эльф, опять расползаясь по креслу.

— Я обнаружил кое-что интересное.

— Ага… потом расскажешь… — взгляд Лентарна снова сфокусировался в одной точке, словарь с громким звуком упал на пол, но он не придал этому значения, продолжая обмахиваться рукой. — Эй! — внезапно громко и недовольно вскрикнул Зимний волк, подскакивая в кресле на полметра. Роллон довольно хмыкнул — полграфина ледяной воды, выплеснутой другу на голову, возымели неожиданный эффект. — Спасибо. Так что с магической решеткой? — осведомился он уже вполне бодро.

— Я обнаружил силу Айлитен.

— И?..

— Она в этом времени. В этом мире. И даже в этом городе.

— Ты уверен? — Лентарн вскочил с кресла и подошел к столу, за которым сидел Роллон. — Ты точно не ошибся?

— Точно. Вот, посмотри, это расчеты и данные, — Зимний волк придвинул к эльфу стопку исписанных четким уверенным почерком листов. — Все верно.

— Но, тогда… это чудесно! А что со Священным городом?

— В том, что я прочитал, ничего. Даже упоминаний нет. А у тебя?

— Я кое-что нашел. Про Гантрот. Что с ним случилось, достоверно не знает никто, во всяком случае, из тех людей и нелюдей, кто жил на Земле и в Вериатте. Но достоверно известно, что в один прекрасный день город просто пропал. Исчезнул. Растворился. Никто не знает, куда он пропал, но я думаю, что он все-таки заключен во временную петлю, как мы с тобой и предполагали.

— Это из-за гибели Эллегиона?

— Несомненно. Все пошло не по нашему плану. Когда создавался Гантрот, мы были уверены, что когда-нибудь он выпьет всю силу из Ворот и Эллегиона. Но это должно было произойти настолько медленно, насколько возможно. Живущие в Эллегионе люди смирились бы с тем, что их мир медленно умирает и спокойно восприняли бы его гибель. Без лишних эмоций.

— Но при чем здесь эмоции?

— Они подпитывают Ворота, наравне с памятью. Вообще, Ворота — это творение древних богов, наделенное собственной волей. Я не совсем понимаю, зачем это было нужно, но деяния богов невозможно понять и предсказать. В принципе, все началось именно из-за Врат.

— Из-за Врат? С каждым днем я ощущаю себя все более глупым и непосвященным, хотя когда-то считал, что знаю многие из тайн мирозданья, — признался Роллон. — А оказалось, что я не знаю ничего. Почему мне ничего не говорили?

— Я же объяснил — у тебя бы хватило сил все изменить. А ты бы изменил, не сомневайся. Мы не могли рисковать будущим и настоящим, а ты бы действовал во имя прошлого, в частности, во имя своей памяти и нежелания расставаться с ней. А Врата… возможно, когда-то они подпитывали Эллегион своей силой, даря ему мир и процветание. Но, видимо, в какой-то момент все изменилось, и роли поменялись местами. Врата и Эллегион стали одним целым, они не могли существовать друг без друга. Воротам для существования нужны были эмоции, Эллегиону — сила, которую они могли дать ему. Тогда и начались эти Обряды посвящения. Зимние волки — по сути, это дети Ворот. Именно поэтому именно мы и стояли на страже Ворот — мы были единственными, кто смог бы с ними справиться.

— Это все было настолько нелепо и глупо…

— Нелепо, согласен. Но глупо ли? Возможно, во всем этом был какой-то смысл.

— Может, и был, но я его не вижу.

— В любом случае, Гантрот надо вернуть, а для этого нужно устранить ошибку, произошедшую тогда, когда сила Айлитен не захотела умирать вместе со своей хозяйкой, — Лентарн чуть тряхнул головой, отчего молочно-белые пряди взметнулись, словно в вихре. — Мы должны будем пойти на прием сегодня вечером, поскольку там будет очень много самых разных людей, в том числе, и магов. Возможно, нам повезет.

— Да. Нужно будет установить в бальной зале датчики, реагирующие на магию, и после приема считать с них данные. Убьем сразу всех зайцев, — сказал Роллон, поднимаясь с места.

— Ты куда?

— Пойдем в королевский дворец, причем прямо сейчас. На балу у нас не будет времени устанавливать датчики.

— А как ты собрался, интересно, все объяснять королю? — догнал Роллона вопрос, заданный эльфом.

— Я? Никак. Но ведь это ты, если я не ошибаюсь, был главным консулом Эллегиона, или я не прав? Так вот, собери все свои выдающиеся дипломатические способности в кулак и вперед, к королю. А я займусь установкой, — сказав это, и оставив остолбеневшего от такой наглости Лентарна в библиотеке, Роллон вышел на улицу и направился к королевскому дворцу.

— Нет, это я не надену, даже не проси, — я в ужасе отшатнулась от очередной вещи, протянутой мне сестрой, и воззрилась на жуткую непонятного цвета зелено-болотную тряпку, всю расшитую стразами и кружевом. Возможно, конечно, платье и было красиво, но оно весило как минимум килограммов пять, а как в этом не то что танцевать, а вообще двигаться, я не могла себе даже представить.

— Что тебе не нравится?

— Все, — честно ответила я. — Можно, я хоть немного поучаствую в выборе своего наряда на сегодняшний вечер?

Кажется, Велера немного обиделась, но виду она не подала, лишь немного поджав губы. Я беглым взглядом окинула весь более чем огромный ассортимент магазина, торгующего уже готовой вечерней одеждой. Половина мне категорически не нравилась, а из второй половины я никак не могла выбрать то, в чем же хочу отправиться на сегодняшний вечер. Наконец, после долгих и мучительных раздумий я решительно подошла к одному платью.

— Вот это.

— Но…

— Или это, или я пойду на бал в штанах и сапогах, — решительно кивнула я головой. Не знаю уж, что ей не понравилось в платье — может быть то, что по сравнению с теми, что предлагала она, оно выглядело верхом скромности и простоты, но мне платье нравилось чрезвычайно.