Маргарита Полякова - Возжелать невозможного

— Это и есть князь Малрик? — поинтересовался Лавр, ехидно разглядывая восседающее на троне пестро-блестящее существо.

Татьяна невольно фыркнула. Наряженный в стиле «павлин, сошедший с ума от тщеславия», Малрик действительно был смешон. Но так пыжился и блестел изо всех сил, что Киркоров вполне мог бы удавиться с зависти. Впрочем… кажется, окружающих сей княжеский вид вовсе не смущал. Гораздо больший интерес у них вызывал (почему-то) кусок пола в тронном зале. Татьяна присмотрелась внимательнее. Пол был украшен цветной мозаикой, изображавшей нечто абстрактное. Причем рисунок весьма напоминал формой пентаграмму и слегка светился. Странно… и зачем же на кусок пола в тронном зале было наложено заклятье? Татьяна, как ни присматривалась, никак не могла понять его магической сути. Просто потому, что раньше ни с чем подобным не сталкивалась. А это ей совсем не нравилось.

Наконец, князь милостиво кивнул, церемониймейстер объявил первых, достойных предстать перед Малриком, и одна из присутствовавших в зале пар ступила прямо в цент заклятой мозаики. Татьяна напряглась. Пол засветился и… платье на даме обвисло мешком, а украшения и парик почему-то исчезли. Стоявший рядом мужчина лишился части своих орденов, а его доспехи сменились нелепым домашним халатом. В зале раздались смешки. Князь презрительно оглядел представшую перед ним пару, что-то сказал сквозь зубы и взмахом руки позволили им вернуться на место. За границами заклятой мозаики мужчина и женщина снова стали такими же, как были.

— Что происходит? — удивилась Татьяна.

— Вы не знаете? — с удовольствием завзятой сплетницы поинтересовался стоявший рядом мужчина. — На эту мозаику наложено заклятье известного мага. Каждый, кто встает в центр рисунка, становится тем, кто он есть на самом деле. Заклятье наложено так, что показывает только истинно заработанные человеком награды и звания. Заслуженные реальными подвиги, а не полученные по наследству и не купленные за деньги. Я счастлив, что в этом году не должен вставать на эту мозаику. В прошлый раз заклятье лишило барона Голша рыцарских шпор и наградило его рогами.

— Милая шутка, — сквозь зубы прошипел эльф. — Похоже, мы зря наряжались.

— Почему? — удивилась Татьяна. — Мы не носим чужих наград. А одежда… да шут бы с ней. Ты же видел, если сойти с заклятой мозаики, все возвращается на свои места. И одежда, и прочее.

— Возвращается. Но какой в этом смысл, если все уже видели ваше истинное лицо? — пожал плечами разговорчивый тип. — Вон, посмотрите на рыцаря Лопсена. Видите, в серебристых доспехах? Неделю тому назад ему сообщили о любовных похождениях некоей искательницы приключений, в которую он был влюблен. Лопсен побежал к ней, взбешенный: часть ее мебели поломал, часть выкинул в окно, а на следующий день женился на ней. Ну и кого теперь интересует, что он великий герой и что, по слухам, одолел дракона в бою один на один? Рыцарь выставил себя на посмешище.

— Куда ни посмотришь, везде находишь людей с поврежденными мозгами, — прокомментировала забавный случай Татьяна.

— Представители клана Охотников. Эльф Лавр и магичка Татьяна! — провозгласил церемониймейстер.

Парочка переглянулась и ступила на заколдованную мозаику. Раздался дружный вздох. Татьяна набралась мужества и украдкой взглянула в одно из огромных зеркал, украшавших тронный зал. Ну… могло быть хуже. Ее парадное платье превратилось в весьма откровенный сарафанчик из 21 века ее собственного мира, волосы стали длинными и рассыпались по плечам, а туфельки из кожи алого василиска слегка засветились. Лавр выглядел и того экзотичнее. Обычно короткая стрижка превратилась в каскад длинных (почти до пояса) платиново-белых волос, отрубленный кончик уха вернулся на место, а черный наряд преобразовался до неузнаваемости. Серый, расшитый мелким жемчугом костюм был достоин, по меньшей мере, принца, а плащ с шикарным воротником из серебристого меха выглядел на эльфе вообще потрясающе. Боги, Татьяна даже не подозревала, что Лавра можно сделать еще красивее, чем он есть в реальности. Похоже, у нее слишком бедная фантазия. Хотя… не одна она замерла на месте с отпавшей челюстью. В тронном зале установилась прямо-таки противоестественная тишина. Наконец, князь соизволил кивнуть, и все слегка отмерли. Стоявший рядом с троном Малрика, глава города барон Тасмин скорчил кислую мину. Похоже, его план мести трещал по всем швам. Хотя… Татьяна и медного медяка не поставила бы на то, что испытания закончились. Уж больно активно глава города шептал что-то князю на ухо. Правитель покивал головой и обратился к стоявшей перед ним парочке.

— Я рад, что гостями на моем празднике стали представители клана Охотников. В моем княжестве давно не видели магов и эльфов. И я надеюсь, что вы порадуете моих гостей своим искусством. Я наслышан о том, что маги могут творить сказочные иллюзии, а эльфы — величайшие музыканты. И хотел бы узнать, так ли это на самом деле.

Татьяна хищно улыбнулась. Ха! Похоже, барон Тасмин попал по полной. Он даже сам не понимал, какой подарок сделал им с Лавром. Наверное, барон был наслышан, что эльфы считают ниже своего достоинства петь в присутствии людей, (не говоря уж о том, что просьба небельса спеть лично для него, у любого нормального листоухого вызвала бы неконтролируемый приступ ярости). Но он же не знал, насколько Лавр отличается от представителей своей расы! Хотя… в этом зале, стоя на заклятой мозаике, Лавр как никогда был похож на истинного представителя своей расы. Глядя на эльфа, Татьяна и сама плохо верила, что это совершенное создание — наемный убийца и ее напарник. Чего уж говорить о людях, которые не знали Лавра вообще! Слуги чуть лбы себе не порасшибали от усердия, протягивая эльфу лютню. Вот только как он на ней играть будет? Сидеть в присутствии князя запрещено, а стоя это делать явно неудобно. Неужели нельзя было догадаться какой-нибудь ремень на лютню прикрепить, чтобы Лавр мог инструмент через плечо повесить. Хотя… а на что же нужна магия? Татьяна прошептала заклятье, и эльф, благодарно ей улыбнувшись, тронул струны.

Музыка была волшебной. Пронзительной. Захватывающей. Она билась волнами, пахла цветами и рождала в душе светлые чувства. Вдохновленная Татьяна решила поддержать выступление эльфа магически. Потрясающие цветы, облачные города, сказочные золотые драконы… фантазии Татьяне было не занимать, и народ, открыв рты, смотрел на представление. Последний аккорд стих, и волшебство рассеялось.

— Вы порадовали меня, — признал князь, — и я окажу вам великую честь своего гостеприимства. Вам разрешено остаться в моем замке до утра. Я велю выделить вам отдельную комнату.

Лавр с Татьяной вежливо поклонились и, пятясь задом, сошли, наконец, с заклятой мозаики.