Надежда Кархалёва - Альдана Четыре новых человека

— Ну так некогда мне замечать было, — смущённо улыбнулся парень. — Только глаза опустишь — и тебя сожрут. Вы же сами нас учили!

— У меня когда-то свой отряд был, — пустился в воспоминания Роджер. — Ты мне одного из моих учеников напоминаешь, Даймена Оллена. Он в бою тоже о себе не помнил. Драться за кого-то был готов постоянно. Именно за кого-то. Поговаривали, что он просто искал славы, потому что вырос, как и ты, в бедной семье. Нет, по этой самой причине он хотел бороться за справедливость. Ему не составляло труда отправиться в место вроде леса, окружающего Денаувер, чтобы принести оттуда какое-нибудь магическое растение, необходимое для приготовления зелья знакомой колдунье, которая не может позволить себе нанять собирателя. Или атаковать группу «зелёных мантий», уводящих невиновного человека. Он погиб, сражаясь с красным драконом. Мартину пришлось пожертвовать одним ради того, чтобы покончить с Дайменом. По-другому его поймать не могли.

— Красного дракона натравить ради одного человека? — ужаснулся Джейк. То же самое хотели воскликнуть и остальные, но парень всех опередил.

Роджер объяснял друзьям, кто такие красные драконы, ещё в самом начале пребывания компании здесь. Именно из-за этих страшных существ в лес можно было входить только группами по пятнадцать человек, ни больше, ни меньше. Всё потому, что у красных драконов по пятнадцать голов, и, так как взгляд у них гипнотизирующий, один человек бороться больше, чем с одной головой, не может; а если у красного дракона свободна хотя бы одна голова — на его стороне огромное преимущество, а люди обречены на смерть. Если хоть один человек подоспеет на помощь — шансы появятся у людей. Но красные драконы гордые. Самая позорная смерть для них — быть умерщвлёнными человеком, поэтому они всю свою жизненную силу, если на стороне человека возникнет преимущество, тратят на то, чтобы призвать полчище демонов. Дракон умирает, а демоны уничтожают людей. Правда, существуют чёрные маги, которые обладают даром подчинять себе красных драконов, и все они служат у короля. В королевской армии есть красные драконы, но, так как приручить их — дело долгое, дорогостоящее и кропотливое, их ведут в бой только в самых исключительных случаях, ведь они могут демонстрировать свою мощь лишь единожды…

— И с Дайменом нельзя было справиться по-иному? — поразилась Алина.

— На иную смерть он бы не согласился, — вздохнул Роджер. — Нам пришлось смотреть, как он умирает. Кинуться к нему на помощь мы не могли: это означало бы, что дракон призовёт демонов, которые уничтожат всё вокруг. Мы, конечно, порывались броситься к Даймену, но он успел крикнуть, что не простит нам этого.

— Так Мартин догадывался, что Даймен настолько благороден, и поэтому дракон останется жив? — рассвирепел Дерик.

— Вряд ли мы это узнаем, — Роджер помрачнел. — Да и неважно уже.

— Кажется, вы переоценили меня, — грустно протянул Джейк.

— Спасибо Ветрам, если у тебя не появится возможности показать, так это или нет, — пробормотал Роджер и встал со стула. — Я пойду, проветрюсь. Мыслей много.

— Так поздно уже! — воскликнула Теона.

— Ничего, у меня в запасе примерно полчаса, — мужчина рывком открыл дверь, вышел и с грохотом её захлопнул, входную отворив и закрыв так же решительно.

— С ним всё в порядке? — Теона растерянно уставилась на дверь комнаты.

— Да, не волнуйся, — Марика едва заметно улыбнулась. — От прошлой жизни у него остались по большей части только лучшие воспоминания. Утешится ими немного, развеется, ему только легче станет. То, что он в тебе, Джейк, своего любимца увидел, Роджеру лишь на пользу. Старик воодушевится, новые силы в себе найдёт.

— Удивительный он, получается, человек, — произнёс Саша. — Таких мало. Нам повезло, что мы под его опекой.

— Не вопрос. Конечно! — заявил Эрик. — Просто к нему надо привыкнуть.

— К людям нельзя привыкать, их понимать нужно, — мудро поправила его Марика.

— Даже не знаю, с кем ребятам повезло больше — с Роджером или с тобой, — покачала головой Лара, рассмеявшись. — И не спорь, что ты не получаешь вдохновение от общения с ними. Ты же в этом смысл жизни видишь!

— Ничего от вас не скроешь, — хихикнула Марика. — Ладно, всем, кому надо — спокойной ночи. Кому не надо — марш на кухню, разговор есть, — она кивнула Дашке.

Вскоре в комнате поселилась тишина, а на кухне началась душевная беседа.

— Что ж, для начала я бы хотела, — Марика сделала паузу, замявшись, — извиниться. Да, извиниться. За то, что сказано и за то, что мне ещё придётся тебе наговорить.

— Я не обижалась, — отмахнулась Дашка.

— А ты прислушайся к себе внимательней. Тебя ведь очень задевает то, как мы к тебе сейчас относимся. Как к ребёнку. Отчитываем, воспитываем, ругаем. Я права?

— Если честно, я об этом не задумывалась. Это плохо, да? — наморщила лоб Дашка.

— Лукавить не стану — не самое лучшее развитие событий. Тебе нельзя сейчас замыкаться в себе, иначе процесс превращения быстрее пойдёт. Именно поэтому мы к тебе и цепляемся. Думаешь, мне не хочется признать за тобой право самой принимать решения? Может быть, ты сама не представляешь, но ты достаточно хороша, чтобы твои решения были верными. Не говорю — умна, потому что одного ума бывает мало. Ум в чистом виде как раз глупость. Но не буду отвлекаться. Итак, я могла бы тебе рассказать, что за опасность таит в себе остров Одиночества. Ты бы сперва не поверила, что действие заключённых в его земле сил начнёт сказываться так стремительно, несколько раз пренебрегла бы моими словами — но потом, ощутив, что в тебе просыпается новая сущность, испугалась бы и прекратила тайком бегать на остров. Но ты не только хороша, ты ещё и очень оригинальна, а значит — непредсказуема. При всём своём богатом опыте я не могу предвидеть то, что может взбрести тебе в голову. Да что я — ты же и сама не догадываешься, какая идея мелькнёт у тебя через час. Я это не осуждаю. Предсказуемый человек может стать зрелищем удручающим, ты себя от этого уберегла. Но в твоём положении это может стоить тебе жизни, так что мы не имеем права оставить тебя в покое. Прости, — Марика пристально посмотрела на Дашку, расплываясь в улыбке, сперва чуть заметной, потом яркой, смеющейся, заразительной: младшей вампирше сразу захотелось ответить тем же, ну да она и не стала сдерживаться.

Подруги долго улыбались, потом начали беззвучно смеяться. Крепко обнялись: поняли, что обожают друг друга.

— Теперь я обязана сделать из тебя человека, — твёрдо сказала Марика, выпустив Дашку из объятия.

Дашка была счастлива. Эта фраза, взятая в прямом смысле, была не унизительной, я окрыляющей.

— Куда ты теперь? — весело спросила Марика.