Ирина Грибовская - Не ищите приключений

Воины приблизились к храму вплотную и, рассредоточиваясь на расстоянии не более метра друг от друга, расселись по прибрежным скалам. Надо же, их оказалось не так уж и много, всего около пятидесяти, не больше. Неужели князь рассчитывает, что меня так просто убить.

В рядах воинов я увидел и небезызвестных мне личностей, тех самых братьев, которые когда-то помогли нам с Ириной еще в поселке заритов. Они слегка склонили головы в знак приветствия. Я ответил им тем же, из-за чего у моего кузена слегка вытянулось лицо.

— Недеро, сдавайся, — крикнул Алев. — Ты же знаешь, что сила на моей стороне. Отдай свой меч и достойно прими смерть.

— И ты прилетел сюда, чтобы лично сказать мне подобную чушь, — усмехнулся я. — Нет Алев. Я хочу сделать ответное предложение. Надеюсь, ты хорошо знаком с боевыми ритуалами.

Ты побледнел Алев, закусил нижнюю губу и отвел глаза, нервно пытаясь разыскать кого-то в рядах своих воинов. Да, именно такой реакции я ожидал от тебя. Неужели ты думал, что я настолько глуп. Но вряд ли тебе известно, что пока тебе не грозит опасность.

— Я вызываю тебя, Навад, на поединок крови, — произнес я, глядя на фигуру позади Алева, закутанную с ног до головы в плащ. — И пусть боги будут судьями на нем.

Демон, на которого я смотрел, откинул капюшон и зло уставился на меня.

— Щенок, тебе не выжить, — выкрикнул мой венценосный дядюшка, сажая своего крылата на площадку. — Я принимаю твой вызов. Этот поединок станет концом одного из нас, и я надеюсь, что твоим.

Навад спрыгнул с крылата и скинул с себя плащ. Я последовал его примеру, и через минуту мы полностью освободили себя от остатков одежды. Подойдя к жертвенному огню и полоснув своими мечами по венам, мы отдали дань почтения богам. Теперь можно быть уверенным, что боги наблюдают за поединком.

Несколько демонов обступили нас со всех сторон, образуя тем самым круг. Я кивнул верховной жрице, и она, взмахнув рукой, разожгла по контуру образуемого круга огонь. Постепенно пламя заполнило всю площадь круга, мягко лаская наши голые тела. На превращение потребовалось всего лишь мгновение. Кипящая кровь обжигала, невыносимая боль заставляла корчиться в агонии. Через минуту все прошло. Я смог подняться с колен и взглянуть на своего противника.

В день своего совершеннолетия каждый демон проходит ритуал превращения. Но для меня это было очень давно. К тому же мне еще ни разу не удавалось принимать непосредственного участия в поединке. Лишь в качестве зрителя. И Навад об этом догадывается. В этом перевес на его стороне. Но я все равно не сожалею, что среди своих непрошенных гостей совершенно случайно заметил князя Балиша. Конечно, победить Алева было бы намного легче. Но на этом вражда бы не закончилась. К тому же мой поединок с Навадом рано или поздно, но обязательно состоялся бы.

Взгляд обращенного становиться четче, тело наполняется первородной силой, а мысли сходятся на одном — «убить». В горящих глазах своего противника я вижу тоже самое. Смерть придет к одному из нас.

В поединках не используется никакого оружия, кроме своего тела. Я набрасываюсь на Навада первым, слабо контролируя свое желание растерзать, разорвать, и с удовольствием ощущаю, как мои острые когти проникают в его плоть. Первая кровь пущена, но князь дает мне достойный отпор. Пять минут бешеного ритма поединка и на мне не осталось живого места. Но боль не ощущается, она придет потом. Я вижу лишь его клыки, время от времени прорывающие мою кожу, его сверкающие в свете огня когти, остроту которых можно сравнить с только что наточенными боевыми клинками, и немигающие глаза.

«Ты слаб, как и твой отец», — слышу я его насмешливый голос у себя в голове.

С диким ревом я бросаюсь на своего врага. Ненависть, которую я ощущаю, придает мне сил, и я вновь и вновь нападаю на него, наслаждаясь видом растерзанной плоти. Возраст моего противника делает свое дело. Его движения становятся менее точными, дыхание учащается, и вот он допускает ошибку, одну единственную, которая стоила ему жизни. Навад всего на миг оставил незащищенной свою шею, но этого хватило, чтобы я впился в нее клыками, со всей силы переламывая прочные шейные позвонки. Мгновение и все было кончено. Поверженный враг, истекающий кровью, неподвижно лежал у моих ног. Пламя окутало его еще теплое, но уже неживое тело. Стоящую тишину разорвал истошный крик Алева:

— Нет!

Тело уже не подчинялось, и мне оставалось лишь безучастно наблюдать как медленно, очень медленно в мою сторону летит тонкий родовой клинок. Вот он прошел стену огня и продвигается дальше, точно по направлению к моему сердцу. Секунда и я почувствовал удар, вернее должен был почувствовать. Но что-то случилось и оружие, несущее для меня смерть просто растворилось, как будто его и не было.

Алев удивленно смотрел на меня, все еще не понимая, что произошло.

— Ты нарушаешь правила поединка, лан Алев, — ровным голосом произнесла верховная жрица. — Молись, чтобы боги простили тебе этот проступок.

Алев недобро посмотрел на жрицу, но ничего не ответил. Что ж, поединок закончился. Я устало опустился на колени и лишь едва поморщился, когда мое тело проходило трансформацию. Пламя в круге погасло, представляя взорам свидетелей мое раненное и изможденное тело. Все-таки хорошо, что Ирина ничего не видела. После такого зрелища вряд ли у меня был бы шанс с ней помириться.

— Теперь вы с ланом Алевом имеете равные права на престол, — произнес демон, стоящий позади меня. — Как только мы доберемся до Капура, будет собран совет, который назначит ночь выбора нового правителя.

Прекрасно, меня спрашивать никто не собирался. Хотя в том состоянии, в котором я находился, вряд ли мои возражения были бы вескими.

Боль накатила мгновенно, как будто с меня рывком содрали кожу. Я еле удержался, чтобы не взвыть в полный голос. Ко мне тут же подбежали жрицы и подсунули какой-то настой, заставляя проглотить вязкую жидкость. Боль немного ушла, но вместе с ней меня поспешило покинуть и сознание.

Самоубийца. Пусть его хорошенько проучат, может после этого он хотя бы чему-то научится. Например, тому, что когда убивать тебя летит такая куча людей, т.б. демонов, то нужно делать «ноги в зубы и побежали». И не надо геройствовать. Вот пересчитают ему все косточки, отобьют, все, что можно, тогда будет знать.

Первые десять минут полета я думала именно так. Следующие двадцать минут я уже ругала себя. Все остальное время я уговаривала Зерока вернуться к храму. Ну а потом, когда я поняла, что все мои попытки бесплодны, потому что меня просто напросто некультурно игнорируют, память услужливо шепнула на ушко, что у меня за пазухой лежит одна остренькая вещичка, которая вполне может стать убедительным аргументом. Я потихоньку достала кинжал, и аккуратно приставив его к горлу Зерока, мило прощебетала: