Дэвид Эддингс - Сияющая цитадель

— Почему бы тебе не заняться собственными делами?

— Это и есть мое дело, Вэнион. Сефрения не станет прежней, пока вы не помиритесь, — да и ты, кстати, тоже. Вы оба мне нужны, а, покуда вы не уладите дела между собой, я не смогу целиком на вас положиться.

— Я не смею торопиться, Спархок. Один неверный шаг может снова все испортить.

— Промедление тоже. Она ждет, когда ты сделаешь первый шаг. Не заставляй ее ждать слишком долго. На парапет вышел Стрейджен.

— Телэн очнулся, — сообщил он. — Он все еще немного не в себе, и в глазах у него двоится, но, по крайней мере, он пришел в себя. Твоя дочь, Спархок, хлопочет над ним, как наседка над цыпленком.

— Она его любит, — пожал плечами Спархок. — Она всем говорит, что когда-нибудь они поженятся.

— Странный народ эти девчонки.

— О да, и Даная страннее прочих.

— Я рад, что застал вас одних, — продолжал Стрейджен. — Мне бы хотелось кое-что с вами обсудить, прежде чем посвящать в это дело остальных. — Говоря это, Стрейджен рассеянно вертел в руках пару золотых эленийских монет, то и дело осторожно проводя пальцем по их гуртованным ободкам и покачивая их на ладони, точно пытался определить их вес. Судя по всему, признание баронессы Мелидиры изрядно выбило его из колеи. — Итог бешенства Заласты вовсе не так безрассуден, как мы ожидали. Тролли в Северном Атане — более чувствительного удара он не мог нанести. Слов нет, рано или поздно мы с ними управимся, но, думается мне, пора нам уже сейчас готовиться к следующему удару. Троллей стоит только погнать в нужном направлении, а там уж за ними не нужно особо присматривать, так что у Заласты развязаны руки и он вполне в состоянии заняться чем-то еще.

— Пожалуй, — согласился Спархок.

— Я, конечно, могу ошибаться…

— Но ты так не думаешь, — сардонически договорил за него Вэнион.

— Что-то он нынче не в духе, — заметил Стрейджен, обращаясь к Спархоку.

— У него много хлопот.

— Я полагаю, что в следующем шаге, каким бы он ни был, Заласта использует тех самых мелких заговорщиков, которых Сарабиан и Элана оставили в покое за недостатком тюремных камер.

— Или же армии, которые собрали в Западной Дарезии Парок, Амадор и Элрон, — возразил Вэнион. Стрейджен покачал головой.

— Эти армии, лорд Вэнион, предназначены для того, чтобы не допустить в Дарезию рыцарей церкви, и собрали их по особому приказу Киргона. Если сейчас Заласта рискнет ими, ему придется отвечать перед самим Киргоном, а я не думаю, что он настолько бесстрашен.

— Может быть, ты и прав, — признал Вэнион. — Что ж, предположим, что он действительно использует этих мелких заговорщиков. Сарабиан и Элана уже приготовили все, чтобы взять их под арест.

— А зачем их вообще арестовывать, мой лорд?

— Чтобы убрать их с улиц, во-первых. Кроме того, не будем забывать о том незначительном факте, что они виновны в государственной измене. Их следует судить и наказать.

— Зачем?

— В назидание другим, болван! — взорвался Вэнион.

— Я согласен, лорд Вэнион, что их следует убрать с улиц, но что касается назидания — существуют более действенные, а главное, устрашающие способы. Когда полицейские отправляются арестовывать преступников, поднимается шум, и кое-кто успевает удрать. Не говоря уже о том, что суды — штука нудная, дорогая и не всегда надежная.

— У тебя есть другое предложение? — осведомился Спархок.

— Естественно. Почему бы не устроить вначале казни, а уже потом суд?

Рыцари непонимающе уставились на него.

— Я только развиваю свою старую идею, — пояснил Стрейджен. — В распоряжении у нас с Кааладором имеется некоторое количество непривередливых палачей, которые охотно устроят все эти казни частным порядком.

— Ты говоришь об убийствах, Стрейджен, — укоризненно заметил Вэнион.

— Ну да, лорд Вэнион, кажется, именно так это и называется. Весь смысл того, что называется «назиданием», — хорошенько напугать людей, чтобы они не совершили того же преступления. На деле это не всегда срабатывает, потому что преступники знают, как трудно их изловить и наказать. — Стрейджен пожал плечами. — Это обычный риск, свойственный нашему ремеслу, только и всего. Мы постоянно нарушаем законы — только не свои собственные. В нашем сообществе нарушителей не судят. Их попросту убивают. Ни прошений, ни помилований, ни побегов в последнюю минуту. Смерть. Точка. Дело закрыто. Государственное правосудие действует медленно и не наверняка. Если уж хотите запугать людей, чтобы добиться от них честности, так запугивайте как следует.

— В этом что-то есть, Вэнион, — осторожно заметил Спархок.

— Надеюсь, ты шутишь? Речь идет о тысячах людей! Это же будет крупнейшая бойня во всей истории человечества!

— Значит, мое имя может попасть в исторические хроники, — пожал плечами Стрейджен. — Мы с Кааладором так или иначе решили, что сделаем это. Мы с ним люди нетерпеливые. Я бы не стал вас даже беспокоить, но мне хотелось услышать ваше мнение. Посвящать нам в это дело Сарабиана и Элану, или лучше обойтись без их ведома? Разговоры о нравственности так утомительны. Суть в том, что нам нужно нанести новый удар Заласте, и мне сдается, эта бойня — именно то, что надо. Если в недалеком будущем он проснется и обнаружит, что остался в полном одиночестве, он поневоле задумается, а правильно ли он вообще поступает. Да, к слову, я одолжил Берита и Ксанетию. Они прогуливаются близ кинезганского посольства, чтобы Ксанетия могла забросить свой невод в мысли тех, кто там засел. Нам известны некоторые имена, но я уверен, что их намного больше.

— Разве она не должна находиться в одной комнате с человеком, чтобы прочесть его мысли? — спросил Вэнион.

— В этом она не уверена. Ей еще не доводилось проверять пределы своего дара. Нынешний поход к посольству — своего рода испытание. Мы надеемся, что она сумеет проникнуть мыслями за стены и вызнать имена тех, кто прячется в посольстве. Если нет — я найду способ провести ее внутрь. Нам с Кааладором нужна информация и имена — как можно больше имен. Подготовка крупнейшей бойни в истории человечества — дело весьма сложное, и нам бы не хотелось проделывать его дважды.

— Это всего лишь отвлекающий маневр, — говорил на следующее утро Улаф. Он отложил одну из депеш, которые принес с собой император Сарабиан. — Оборотни, вампиры и вурдалаки — всего лишь иллюзии, так что они никому не могут причинить вреда, а эти нападения на атанские гарнизоны не более чем самоубийственные выходки, которые призваны поддерживать смятение в Империи. Наши противники не придумали ничего нового.

— Он прав, — согласился Спархок. — Все эти происшествия не новы, и единственная их цель — связать руки атанским гарнизонам.