Алла Рут - Темный день

– Было, было, – не стал спорить Дарин, возившийся с арбалетом. – А, может, и до сих пор есть. Ты же смотрел вчера «Охотников за привидениями»?

Тохта презрительно фыркнул.

– Как тетива натягивается?

– Там крючок есть, – бросил кобольд.

Гингема перевернула еще одну страницу письма.

– Что ж, надеюсь, на поприще охотников за привидениями нас ждет успех!

Щелкнула тетива, арбалетный болт свистнул, и белый фарфоровый светильник на стене разлетелся вдребезги.

В комнате мигом воцарилась мертвая тишина. Дарин с арбалетом в руке, Тохта с разинутой от изумления пастью, Гингема, прерванная на полуслове – все словно окаменели.

Первой пришла в себя Гингема. Сдвинув брови, она бросила сердитый взгляд на разбитую лампу, на арбалетный болт, застрявший в стене, и повернулась к Дарину. Ее грозный вид не предвещал ничего хорошего.

– Алла Всеволодовна, я нечаянно… – промямлил Дарин. – Тут спусковой крючок такой… э…

Гингема выразительно промолчала.

– Я как-то не подумал…

– Вот именно, – сдержанно проговорила, наконец, она. – А не мешало бы думать иной раз. Ладно, – сменила Гингема гнев на милость. – Гм… не будем считать это дурным знаком! Тохта, забери у него арбалет и больше не давай. Под твою ответственность, понял? А любители портить чужие стены пусть топают на кухню, несут веник и совок и занимаются уборкой.

Кобольд, не скрывая радости, забрал у Дарина арбалет. После того, как осколки стекла и куски штукатурки были убраны, Гингема принялась читать письмо дальше.

– Так, ну, что он еще прислал? Ну-с, посмотрим, что у нас здесь, – она кивнула на продолговатый предмет, завернутый в мешковину и обмотанный клейкой лентой. – Вероятно, тоже арбалет или другая средневековая диковинка.

– Я знаю, я знаю! – заторопился Тохта. – Это, наверное, лук и стрелы!

– Если там лук и стрелы, то я – пас, – мрачно сказал Дарин, вернувшись из кухни. – Лучник из меня, прямо скажем, никакой.

– А вот мои предки – отважные воины…

– Да, да, это очень интересно, – кивнула Гингема. – Но, может быть, чем гадать, мы просто возьмем и посмотрим, что это?

– Лук, говорю вам! И стрелы!

Дарин отодрал ленту и осторожно развернул грубую ткань. Разговоры мгновенно стихли, два человека и кобольд уставились на предмет круглыми от изумления глазами.

– Вот это да, – выговорил, наконец, Дарин. – Вот это да!

– Даже не знаю, что сказать, – удивленно промолвила Гингема.

На столе лежал обрез.

…Тохта внимательно обнюхал незнакомый доселе предмет.

– Оружие?

– Еще какое, – Дарин взял обрез в руки.

– Погоди, погоди, – заторопилась Гингема. – Ты обращаться-то с ним умеешь? Или как с арбалетом получится?

Она указала взглядом на разбитый светильник.

Дарин улыбнулся.

– Умею. У меня приятель есть, мастер спорта по пулевой стрельбе. Он и научил. Да вы его знаете, он в следующем году наш университет заканчивает, дипломную работу у вас пишет.

Услышав фамилию, Гингема сдвинула брови, припоминая.

– Ах, этот… он бы лучше дипломом занимался, чем из винтовки палить… погляжу я, как он мне экзамен сдавать будет!

Она посмотрела на Дарина, который изучал обрез.

– Ну, хорошо, – в голосе Гингемы слышалось сомнение. – Там, в коробке, патроны.

– Что ваш знакомый пишет об этом? – Дарин кивнул на письмо. – Нож, которым вампирам головы отрезали, арбалет для охоты на призраков – это понятно. Но обрез? Это же вполне современное оружие!

– Сейчас почитаем… – она углубилась в чтение. – Гм…

– Что? – тявкнул Тохта.

– Утверждает, что обрез привезли из Южной Америки лет пять назад. Якобы, он принадлежал какому-то человеку… охотнику на нечисть. Странно…

– В наше время? – удивленно спросил Дарин.

Гингема пожала плечами.

– Да… удивительно!

Дарин провел рукой по прикладу.

– Смотрите, тут зарубки есть. Будто ножом делали? Одна, вторая, третья… – он считал вполголоса, для верности касаясь пальцем каждой зарубки. – Восемнадцать. Как думаете, что это значит?

Он посмотрел на Гингему.

– Ну, что… – проговорила она, снова пожав плечами. – Сам знаешь.

Некоторое время они молчали, размышляя, потом Гингема надела очки и решительно произнесла.

– Никогда в жизни не поеду в Южную Америку. Никогда и ни за что!

Она снова потянулась за письмом.

– А где он сейчас? – спросил Дарин. – Тот, кому это принадлежало?

Гингема пробежала глазами строчки и нахмурилась.

– Погиб. Вот вырезка из газеты. Ксерокопия, конечно, к тому же, текст на испанском. Но вот здесь перевод прилагается…пишут, что этого человека в собственном доме растерзал какой-то зверь.

Тохта прекратил возиться с арбалетом и прищурил глаза.

– Зверь? Если он был охотником за нечистью, это значит только одно: кто-то… или что-то… пришло за ним. И…

– Держи, – она протянула ксерокопию Дарину. – Советую прочитать повнимательней.

Дарин долго изучал газетную заметку, потом посмотрел на размытую нечеткую фотографию погибшего – молодого темноволосого человека лет тридцати. Затем поднял глаза на Гингему, она пододвинула ему коробку с патронами.

– К сожалению, всего семь штук.

– Да, негусто у нас с боеприпасами, – проговорил он задумчиво. Мысли его постоянно возвращались к погибшему человеку, хозяину оружия.

Гингема дочитала письмо, но Дарин почти не слушал и лишь когда она замолчала и вопросительно посмотрела на него, очнулся.

– Скажите, – спохватился он. – А как этот ваш знакомый умудрился переслать все это через границу? Пусть это даже пособия из музея университета, но все же… разве это разрешено?

– Не думаю, – многозначительно ответила Гингема.

– Тогда как? Посылки-то проверяют!

Она усмехнулась.

– Конечно. Но только не те, что идут дипломатической почтой.

Дарин хмыкнул.

– Здорово!

– Здорово, – согласилась Гингема. Она свернула письмо и положила на стол. – Ну, теперь мы вооружены. Предлагаю сделать небольшой перерыв и выпить чаю. Тохта, ты умеешь включать чайник?

Кобольд фыркнул.

– Умею.

– Хорошо. Тогда иди, включай. Чаю попьем.

Кобольд спрыгнул со стула и направился в кухню.

– Не забудь, что в чайник нужно налить воду! – напомнил Дарин.

– Соображу, – небрежно отозвался Тохта, исчезая в кухне.

Гингема сняла очки и взглянула на Дарина.

– Ну? Мне кажется, ты о сегодняшней встрече с вурдалаками не все рассказал. Верней, не с ними, а с Тесом. Что там на самом деле произошло?

Дарин хмуро уставился в окно. Вспоминать события утра ему не очень-то хотелось, но он знал, что Гингема – человек дотошный и если уж задала вопрос, значит, придется отвечать.

– Я так думаю, что о том, что Тесс сюда отправился, никто в Лутаке не знал: ни феи, ни кто-то еще, – начал он. – Потому что Кумлер, когда повелителя ламий увидел, просто опешил от неожиданности. Он-то думал, что только его за амулетом послали… кстати, Кумлер, как я понял, не простой вурдалак, он у фей на каком-то особом положении! Ну, и дураком его, конечно, никак не назовешь… мне кажется, что он ламию в чем-то заподозрил… в двойной игре или еще в чем, потому что разговаривал он с Тессом почтительно, но…